Русская печь - Федотов Г. Я.. Страница 9

Простуду, а также радикулит народные лекари лечили на печи с помощью так называемых «пупошников» — маленьких глиняных горшочков.

После парной бани больного клали на печь животом вниз. Затем разрезали пополам несколько картофелин и в каждую половинку втыкали по три спички или небольшие березовые лучинки. Лучинки поджигали и ставили картофелину на больное место. Сверху картофелину накрывали «пупошником», который присасывался к коже подобно стеклянным медицинским банкам. Таким же способом ставили все остальные горшочки. Когда через несколько минут «пупошники» отваливались, картофелины убирали, больному давали выпить ма линового взвара, накрывали теплым одеялом и оставляли выспаться на печи до утра.

В иных местах, перед тем как залезть на печь, больной принимал ванну из снеговой воды. В печи в больших чугунах предварительно растапливали собранный на огородах снег. Одновременно нагревали в топливнике один или несколько песчаных камней. Снеговую воду выливали в большую бочку, поставленную у печи. Вслед за этим в бочку бросали нагретый на огне камень. Когда вода от камня нагревалась, в бочку опускался больной и сидел в воде до тех пор, пока его не прошибал пот. После этого больного обтирали, давали выпить малинового взвара и отправляли на жарко на топленную печь.

Если лежанка печи была чем-то вроде огромной грелки, согревающей все тело, то обычный печной кирпич служил для согрева отдельных его частей. Кирпич заранее нагревали в печи, затем завертывали в ткань и прикладывали к больному месту. Грелка из кирпича оставалась теплой до самого утра. Современные врачи нередко советуют (если, разумеется, есть возможность) вместо резиновой грелки использовать нагретый кирпич, источающий ровное сухое тепло. Для такой грелки более подходит плотный кирпич, не имеющий трещин. И конечно же, предпочтительнее приспособить под грелку старинный кирпич, имеющий более крупные размеры и более высокую плотность. Лечебное значение лежанки русской печи увеличивалось благодаря умелому подбору древесины для полатей, служащих ее продолжением. По возможности их старались изготовить из дуба и березы. Считалось, что древесина этих деревьев излучает положительную энергию и благотворно влияет на здоровье человека. Конечно, есть и другая, более прозаичная причина: их твердая и плотная древесина выдерживает довольно высокую температуру и к тому же в ней нет смолы. А это значит, что деревянные части печи не будут обугливаться, а печной жар не бу- дет вытапливать из нее липкую, пахнущую скипидаром смолу.

Лечение перед устьем печи. Согласно одному старинному поверью, печной огонь способствует заживлению кровоточащих ран и порезов. Например, порезал человек по неосторожности палец, и кровь продолжает сочиться сквозь ветошку или бинт. Если в это время в доме топится печь, помочь горю считалось не таким уж трудным делом. Достаточно было кусочек окровавленной ветошки повесить на почтительном расстоянии от огня, где-нибудь над шестком так, чтобы жара сильного не было и в то же время тепло ощущалось. Считалось, что как только ветошка высохнет, так и кровь остановится, а рана затянется. Однако если кто по неосторожности пододвинет ветошку слишком близко к огню, то не только не остановит кровотечение, но и накличет на себя беду. Такова, по мнению наших пращуров, сила чудесной связи человеческого организма с огнем родного очага.

В крестьянской среде бытовало представление, что многие болезни у человека возникают от колдовства и недоброго глаза, А вот огонь домашней печки вполне способен помочь отыскать злоумышленника. Для этого необходимо только бросить в огонь печи гной от прорвавшегося нарыва. Тотчас явится колдун, который напустил болезнь. Такова сила огня в родном очаге.

Судя по всему, огонь больше склонен сострадать детям. А у детей каких только болезней не бывает. Например, ни с того ни с сего проникают ночные демоны, так называемые ночницы, забираются к ребенку в колыбель и начинают его донимать. То за ухо дернут, то за нос ущипнут, а то и просто ударят, то есть делают все, чтобы ребенок не уснул. Плачет дитя со страху, надрывается, и нет силы его унять. Вот тогда-то измученные родители и приглашали в дом знахарку, чтобы полечила она его печным огнем. Считалось, что ночницу могут лечить только женщины. Знахарка брала на руки ребенка и начинала раскачивать его перед горящей печкой, иногда слегка встряхивая. Согласно уговору, мать ребенка должна была у нее спросить: «Что ты делаешь?» На что знахарка отвечала: «Варю ночницу!» Тогда мать одобрительно говорила: «Так вари, чтобы век не было!» После этого ребенок успокаивался и спал уже безмятежно. Неограниченными считались возможности врачующего пламени домашней печи! Но упаси боже кому-нибудь из домочадцев плюнуть хотя бы невзначай в печной огонь — на коже через некоторое время появлялся мокнущий лишай (экзема), называемый в народе огонником. Вылечить больного можно было только перед печью. Знахарь сажал его на скамейку перед печкой, брал в руки стальное кресало и ударял им по кремню так, чтобы высекаемые из него искры падали на пораженные участки кожи. При этом кто- нибудь из присутствующих домочадцев по уговору должен был спросить его: «Что секешь?» Ответ был такой: «Огонь летучий». Задавший вопрос поддерживал его действия словами: «Секи его, гора, чтобы век не была!»

Лечение в печи. Читая русские сказки, легко убеждаешься, что Баба Яга не только любила в свободное время полежать на печи и погреть свои старые кости, но также обожала приготовленное в ней варево, жарево и печево. Правда, у нее не всегда получалось так, как того хотелось, как, например, в сказке А.Афанасьева «Баба Яга и жихарь». В старые годы в некоторых областях России жихарем называли удалого разбитного парня. Именно такой лихой малый и попался в руки лесной колдуньи. «Притащила Баба Яга жихаря домой, посадила в голбец, сама затопила печку, говорит большой дочери: «Девка! Я пойду в Русь; ты изжарь к обеду мне жихорька». — «Ладно!» — говорит та. Печка истопилась, девка велит выходить жихарю. Жихарь вышел. «Ложись на ладку!» — говорит девка. Жихарь лег, уставил одну ногу в потолок, другую в наволок. Девка говорит: «Не так, не так!» Жихарь бает: «А как? Ну-ка научи». Девка легла на ладку, Жихарь не оробел, схватил ухват да и пхнул в печь ладку с ягинишной дочерью…»

Таким образом удалой молодец остался целым и невредимым, в то время как злую силу в лице дочери Бабы Яги уничтожил беспощадный очистительный огонь. По крайней мере, так считали народные сказители и те простые люди, которые слушали сказки и передавали их из уст в уста. Чтобы создать образ сказочной Бабы Яги, не нужно было иметь изощренную фантазию: не в своей, так в соседней деревне всегда находилась знахарка, которая не хуже сказочной ведьмы владела помелом и лопатой для хлеба, с необыкновенной ловкостью отправлявшая в печь хворых детишек. Об одной из таких знахарок писатель С.Максимов писал в XIX веке: «С грудным парнишкой солдатки собачья старость приключилась — стало парня сушить в щепку, в соломинку; Матрена пришла, когда печь топилась, и только посадила парня на лопатку да три раза сунула в чело, и не успела мать третьего раза взвизгнуть, парень был готов и вскоре пошел на поправку». Как полагают ученые, устье русской печи у древних символизировало материнское лоно, побывать в нем — означало как бы заново родиться, но только уже здоровым и крепким. Собачью старость (атрофическое состояние у детей) лечили не только во время топки печи, но и после того, как температура спадала настолько, что в топку можно было забраться, не опасаясь обжечься. Ребенка сажали на так называемую почву — большое деревянное блюдо, на котором сеют муку, катают хлебы и выполняют различные другие работы. На ночве ребенка вдвигали в печь и приговаривали: «Пеку хворость, собачью старость». А кто- нибудь в избе должен был сказать: «Пеки, пеки, чтобы век не была». Повторив заговор трижды, ребенка вынимали из печи. Вместе с ребенком в печь сажали щенка. Слегка похлестывая маленьким березовым веничком то ребенка, то щенка, приговаривали: «Щенок! Возьми свою старость!» Подобные лечебные бани положено было устраивать только по средам и пятницам.