Диалектический материализм - Митин Марк Борисович. Страница 47

Глава 4. Законы материалистической диалектики

4.1. Закон единства противоположностей

В «Диалектике природы» Энгельс писал: «(Развить общий характер диалектики, как науки о связях, в противоположность метафизике).

Таким образом законы диалектики были отвлечены из истории природы и человеческого общества. Но они не что иное, как наиболее общие законы обеих этих фаз исторического развития, а также самого мышления. По существу они сводятся к следующим трём законам:

Закон перехода количества в качество, и обратно.

Закон взаимного проникновения противоположностей.

Закон отрицания отрицания»^[197].

Энгельс далее указывает, что все эти законы были уже развиты Гегелем, но на идеалистический манер, т. е. они не были выведены из природы и истории, а навязаны последним как необходимые законы, которым история и природа должны подчиняться. Отсюда неизбежно у Гегеля получилось «вымученная и часто ужасная конструкция».

Между тем стоит только материалистически подойти к этим законам, как всё становится, по выражению Энгельса, простым и ясным. Указанные основные законы диалектики являются реальными законами развития объективного мира, а также и законами познания мира, поскольку они являются отражением в нашем сознании самого этого объективного мира.

Перейдём теперь к рассмотрению основного закона материалистической диалектики — закона единства противоположностей.

История человеческой мысли знает две основные концепции развития. Согласно одной из них, развитие понимается как уменьшение и увеличение, как количественный рост и повторение того же самого, что было и раньше. Вещи, каким бы образом они ни возникли с самого начала, а равно и мысленные отображения их в человеческой голове, согласно этой концепции, остаются всегда сами себе равными. Раз возникнув, вещь, оставаясь неизменной по своей природе, совершает однообразный путь движения по одному и тому же неизменному кругу. Развитие любой вещи, развитие растения, животного, человека сводится по существу к росту, увеличению различных сторон и свойств, которые у него имеются и заранее, но в «маленьком», зародышевом виде. В этом представлении, лишённом и намёка на действительный исторический характер развития вещей, заключается смысл названной метафизической концепции развития, опорой которой в конечном итоге является учение об абсолютной неизменности природы, безраздельно господствовавшее в XVII и XVIII вв., и которая получила и в XIX и XX вв. своё возрождение в буржуазных вульгарных эволюционных теориях.

При такой концепции необъяснимыми остаются, во-первых, причины того разнообразия предметов, которое предстаёт нашему взору, причины возникновения иного, нового и смены им старого. Во-вторых, и это самое главное, необъяснимый характер принимает источник движения и развития. Не умея объяснить внутренние причины, дающие импульс, толчок к развитию, метафизическая концепция вынуждена переносить этот источник во-вне то ли под видом материальных метафизических «сущностей» и «сил», то ли под видом надмирового духа!

Ленин указывает, что к концу XIX и в XX столетии с принципом развития «согласны все», но что это такое внешнее, поверхностное «согласие», которое опошляет и затемняет истинное понимание этого развития. «Если всё развивается, — говорит Ленин, — значит всё переходит из одного в другое, ибо развитие заведомо не есть простой, всеобщий и вечный рост, увеличение (соответственно уменьшение) и т. д… Надо точнее понять эволюцию, как возникновение и уничтожение всего, взаимопереходы»^[198]. Не понимая этого основного в развитии, вульгарно-эволюционные теории не видят путей развития нашего мышления, отображающего развитие бытия, не понимают объективного значения и роли диалектики познания, не умеют связать принцип развития с материалистическим принципом единства мира.

Не понимая того, что развитие любой вещи (и явления) есть её собственный, внутренними особенностями самой вещи обусловленный переход из одного в другое, вульгарно-буржуазная концепция развития не видит в развитии собственного движения вещи, её, как выражался Гегель, самодвижения. Развитие растения, животного, человека, человеческого общества представляется буржуазным эволюционистам как повторение в увеличенном виде, как простой рост, развёртывание некоторых вечных, неизменных свойств и особенностей, изначала присущих данному растению, организму, обществу и лишь находившихся ранее в скрытом, в менее отчётливо выраженном состоянии, в зародыше. Этот рост их, по мнению названных теоретиков, совершается под воздействием условий внешней среды благодаря «перекачке энергии», благодаря получению растением, животным, человеческим организмом питания извне. Развитие человеческого общества изображается ими как повторение и развёртывание некоторых неизменных, вечных черт, характерных для буржуазного общества с его капиталистической эксплоатацией, конкуренцией, индивидуализмом и т. д., которые буржуазные учёные ухитряются находить и в древнем рабовладельческом обществе и даже у первобытных дикарей. О причинах, источнике, движущих силах развития общества буржуазная наука поэтому или вовсе не задумывается, или объясняет его умственным прогрессом человечества, которое вследствие многократного повторения начинает-де лучше сознавать вечные и естественные черты всякого человеческого общежития, или же пытается объяснить развитие различными внешними географическими и климатическими условиями жизни различных обществ, условиями «равновесия» общества и внешней среды!

В противоположность эволюционной концепции диалектика требует изучения «вещи в самой себе» (Ленин), её отношений к другим вещам; она рассматривает развитие вещи как её спонтанейное развитие, т. е. как внутренне-необходимое самостоятельное, собственное движение вещи, как её самодвижение.

По поводу учения Гегеля о развитии как самодвижении Ленин писал: «Движение и „самодвижение“ (это NB! самопроизвольное (самостоятельное) спонтанейное, внутренне-необходимое движение), „изменение“, „движение и жизненность“, „принцип всякого самодвижения“, „импульс“ к „движению“ и к „деятельности“ — противоположность „мёртвому бытию“ — кто поверит, что это суть „гегелевщины“, абстрактной и abstrusen (тяжёлой, нелепой?) гегельянщины?? Эту суть надо было открыть, понять, спасти, вылущить, очистить, что и сделали Маркс и Энгельс»^[199]. В гегелевском идеалистическом учении о самодвижении марксизм вскрыл рациональное ядро, очистил его от мистических представлений о чисто логическом развитии, понял как закон развития объективного мира.

Одни внешние причины, взятые сами по себе, могут вызвать лишь механическое изменение данной вещи, увеличение или уменьшение её объёма, размеров и т. п. Но уже простой рост растений или животного организма есть не только количественное увеличение: он предполагает и качественное изменение организма, переход его из одного состояния в другое. Примерно одни и те же географические и климатические условия действовали в Европе в течение многих веков и очевидно не ими объясняется развитие общества. Напротив того, одинаковые географические условия вызывали бы скорее всего однообразие общественных отношений, повторение одних и тех же способов труда и т. п., как это показывает пример многих африканских и азиатских племён. Между тем в Европе например при приблизительно одинаковых условиях географической среды мы имеем огромное разнообразие и неравномерность в историческом развитии отдельных стран. Очевидно, что воздействие внешних условий преломляется через внутренние особенности данной общественной формации. Лишь выявив внутренние, собственные движущие силы развития, лишь обнаружив импульсы, толчки изнутри, даваемые развитию собственной жизнью предмета, можно понять действительную сущность развития как самодвижения явлений природы, общества, человеческой мысли.