Мирза-Фатали Ахундов - Мамедов Шейдабек Фараджиевич. Страница 18

В. И. Ленин в статье «От какого наследства мы отказываемся?» говорил о трех характерных чертах, присущих русским просветителям: горячей вражде к крепостному праву и его порождениям в экономической, политической, социальной и юридической областях; горячей защите просвещения, самоуправления, свободы, всесторонней демократизации России; отстаивании интересов народных масс, главным образом крестьян, искренней вере в то, что отмена крепостного права и его остатков принесет с собой общее благосостояние и искреннее желание содействовать этому (см. 3, 2, 519). Эти черты в основном были присущи и деятельности Ахундова. Несмотря на некоторые особенности, связанные с условиями исторического развития Азербайджана, азербайджанские мыслители, в том числе и Ахундов, в своей деятельности опирались в основном на те же принципы, какими руководствовались русские прогрессивные мыслители 60-х годов.

1. О причинах общественного прогресса

Как известно, восточная историография, подобно другим отраслям науки и философии, находилась под влиянием ислама. Восточные мыслители эпохи феодализма и частично Нового времени искали исходные причины исторических событий в божественной воле «провидения» или в действиях пророков, имамов, царей и т. п., причем действия этих последних также объясняли «волей всевышнего». Особенно пагубное влияние на историческую науку оказывала догма ислама о божественном предопределении. Все, что происходит и будет происходить в будущем, заранее предопределено богом; история есть не что иное, как проявление божественной воли. С этой точки зрения объясняли не только все события общественной жизни, но и судьбу каждого индивидуума. Провиденциализм, фатализм ислама совершенно исключают понятие исторического развития, общественного прогресса, отрицают свободу, активную роль народных масс и личности в истории.

В борьбе с теологической, религиозно-мистической историографией ислама Ахундов пытался дать «естественное» объяснение хода истории, общественной жизни. Он доказывал, что история общества есть естественный процесс, совершающийся на основе определенных законов. Решительно выступая против идеи провиденциализма и божественной предопределенности, азербайджанский мыслитель указывал, что в истории, так же как и в природе, господствует естественная закономерность, а не божественная воля, как об этом твердят мусульманские богословы.

В противовес авторитетам мусульманской религии, проповедовавшим метафизическую теорию о неизменности и фатальной предопределенности исторических событий, Ахундов отстаивал идею общественно-исторического прогресса, который он понимал как процесс постепенного развития от низшего к высшему, от простого к сложному. Человечество прошло длинный путь эволюции, пока достигло современного уровня развития (этапы варварства, дикости и т. п.). Люди не всегда были такими, какими являются в настоящее время, они долгое время жили в состоянии дикости и варварства. «Тысячелетиями Америка оставалась на другом полушарии, миллионы людей… в тамошних лесах жили как дикие животные, в совершенной наготе…» (4, 103).

Современная цивилизация является результатом многовекового исторического развития, в создании ее принимали участие все народы мира. Она впервые возникла в странах Востока. Ее основателями «были древние греки, византийцы, египтяне, персы и индийцы» (там же, 160). И в эпоху средних веков восточные народы шли впереди народов Западной Европы в отношении развития наук, но «…науки эти между христианами по причинам, известным историкам, находились как бы в усыплении; арабы только пробудили их, потом как сами они, так и их последователи окончательно лишились этого дара, который сделался уже достоянием христиан» (там же). С тех пор Восток, говорит Ахундов, утратил свое былое величие и превосходство, уступив место Европе.

Каковы причины европейского прогресса и в то же время крайней отсталости мусульманских народов? Может быть, восточные народы вообще не способны к развитию, к самостоятельной творческой деятельности? Может быть, у них нет природных дарований? «Нет, это совсем не так, — пишет Ахундов. — Если по своим природным дарованиям исламские народы и не стоят выше европейцев, то, во всяком случае, не уступают им. А если они отстают от европейцев в области цивилизации, то причина этого кроется в том, что у исламских народов отсутствуют средства, промышленность и науки» (5, 369).

Ахундов категорически отметает клевету буржуазных теоретиков на народы Востока. Эти народы показали свои способности, когда создавали образцы материальной и духовной культуры в древности, когда двигали вперед науку в эпоху раннего средневековья. И придет время, говорит Ахундов, они ликвидируют свою отсталость и наверстают упущенное. Но пока между Востоком и Западом целая пропасть.

Главной причиной преуспевания европейских народов Ахундов считает развитие науки и просвещения. «Порядки европейских народов, — пишет он, — это прямой результат разных научных знаний» (там же, 368). Наука и знание — решающее условие развития экономической, политической и нравственной жизни народов. Приобретение знаний и изучение наук являются не только главным средством для обеспечения нашей жизни и наших житейских потребностей. Оно является также «одним из испытанных на практике средств для улучшения нашего поведения, образа жизни и для улучшения нашего отношения к окружающим» (там же, 354).

Однако в произведениях Ахундова встречается ряд высказываний, свидетельствующих о том, что в последний период своей жизни он уже начал понимать и роль экономического фактора в развитии общества. Большой интерес представляет в этом отношении его статья «О человеческих потребностях». В этой статье, написанной, по-видимому, в 1877–1878 гг., Ахундов, говоря о характере капиталистического производства, о том, что ускоренное развитие производства без учета потребностей населения неминуемо приводит к кризисам, указывает, что в жизни человечества имеются троякого рода потребности: потребность физическая, умственная и духовная. Физическая потребность удовлетворяется тем, что люди добывают себе пищу, одежду, строят жилища. «Что способно удовлетворить физическую потребность? Одежда, питание, жилище и обеспеченность. Умственная потребность удовлетворяется изучением наук, познанием законов и тайн природы… Духовная потребность человека удовлетворяется чувством любви к семье, чувством любви к родственникам и друзьям, любовью к своей родине» (4, 215).

Очень важно подчеркнуть, что из всех потребностей Ахундов выделяет первую, т. е. материальную потребность, которой он придает решающее значение в жизни людей. «Средства, нужные для удовлетворения первой, то есть физической потребности, как было сказано выше, — пишет он, — являются первостепенной, важной жизненной необходимостью» (там же).

В. И. Ленин писал, что прежние, домарксистские исторические теории имели два главных недостатка: «Во-1-х, они в лучшем случае рассматривали лишь идейные мотивы исторической деятельности людей, не исследуя того, чем вызываются эти мотивы, не улавливая объективной закономерности в развитии системы общественных отношений, не усматривая корней этих отношений в степени развития материального производства; во-2-х, прежние теории не охватывали как раз действия масс населения» (3, 26, 57).

Эти же недостатки прежних исторических теорий целиком и полностью могут быть отнесены и к Ахундову. Не понимая материальных причин развития общественного сознания, он искал причину изменения идей в развитии разума, в распространении просвещения.

Ахундов в условиях экономической отсталости тогдашнего Азербайджана не смог еще стать на позиции материалистического понимания истории. Но очень важно отметить, что он уже начал понимать роль экономического фактора в жизни общества и пришел к мысли, что материальные потребности являются «первостепенной жизненной необходимостью».

2. Критика феодального строя и восточного деспотизма

Ахундов был выразителем интересов трудящихся масс Азербайджана и с этих позиций подверг критике современное ему общество. Его пьесы, философско-политический трактат «Письма Кемал-уд-Довле» явились обвинительным актом общественному и государственному строю, который существовал в то время в Азербайджане и на всем Ближнем Востоке.