Демократия и тоталитаризм - Арон Реймон. Страница 19

Мы стремимся разработать теорию политических режимов нашего времени. Под теорией я понимаю нечто большее, чем описание режимов в том виде, в каком они действуют. Теория предполагает выявить основные черты каждого режима, с помощью которых можно уяснить его внутреннюю логику.

Сначала мы обратились к функциям в самом формализованном значении слова.

Администрация обеспечивает действие законов, правосудие и полиция выступают как представители администрации в ее негативной функции: их задача — помешать гражданам вступать в открытый конфликт друг с другом, обеспечить соблюдение законов о частной и общественной жизни.

Политическую власть (в узком смысле слова) характеризует ее способность принимать решения, одни из которых определяют отношения с зарубежными сообществами, другие относятся к сферам, которые не регулируются законодательством (например, выбор лиц, которые могут занимать определенное положение в обществе), кроме того, право устанавливать или изменять сами законы. Пользуясь правовой терминологией, можно сказать, что исполнительная или политическая (как в широком, так и в узко специальном значении слова) функции свойственны одновременно исполнительной и законодательной властям.

Воплощаются эти функции в организационных структурах двух типов: с одной стороны, это чиновники и бюрократия, с другой — политические деятели и избирательная система в парламентском или партийном режимах. В современных обществах главную роль играют политические деятели; речь идет о том, чтобы обеспечить подчинение управляемых и взаимосвязь политики с высшими ценностями сообщества, служение которым режим объявляет своей задачей.

В каких же функциях и разновидностях организационных структур проявляется главная переменная величина, основная отличительная черта режимов? Одно не вызывает сомнений: специфический характер каждого режима заключается отнюдь не в административном порядке. В самых разных режимах административные порядки схожи. Если общества относятся к определенному типу, многие их административные функции схожи, каким бы ни был режим. Политическая система (в узком смысле слова) определяет отношения управляемых и правителей, устанавливает способ взаимодействия людей в управлении государственными делами, направляет государственную деятельность, создает условия для замены одних правителей другими. Таким образом, именно анализ политической системы (в узком смысле) даст возможность обнаружить своеобразие каждого режима.

В качестве критерия я избираю различия между многопартийностью и однопартийностью.

Коль скоро закон дает право на существование нескольким партиям, они неизбежно соревнуются в борьбе за власть. По определению цель партии — не реализация власти, аучастие в реализации. Когда соперничают несколько партий, необходимо установить правила, в соответствии с которыми протекает это соперничество. Таким образом, режим, при котором существуют многочисленные соперничающие между собой партии, носит конституционный характер; всем кандидатам на законную реализацию власти известно, какими средствами они имеют право пользоваться, а какими — нет.

Принцип многопартийности также предполагает законность оппозиции. Если право на существование предоставлено нескольким партиям и не все они вошли в правительств? то волей-неволей некоторые из них оказываются в оппозиции. Возможность на законных основаниях выступать против правителей — относительно редкое явление в истории. Это отличительная черта определенной разновидности режимов — режимов западных стран. На основании законности оппозиции можно сделать вывод о характере реализации власти — соответствующем законам или умеренном. Определения «соответствующий законам» и «умеренный» не равнозначны. Можно представить способ реализации власти, который соответствует законам, но не может считаться умеренным — если законы изначально устанавливают такие дискриминационные различия между гражданами, что обеспечение законности само по себе связано с насилием, как, например, обстоит дело в Южной Африке. С другой стороны, не придерживающиеся законов правительства — могут выглядеть умеренными: известны деспоты, которые, не подчиняясь конституционным установлениям, не злоупотребляли своей властью в преследовании противников. И все же соперничество партий ведет к тому, что реализация власти все более ограничена существующими законами, а значит, характер ее становится все более умеренным.

Так мы приходим к определению режимов. Характерных для Запада: это режимы, где Конституция устанавливает мирное соперничество за реализацию власти. Такое устройство вытекает из Конституции, фиксированные или неписаные правила регулируют формы соперничества отдельных лиц и групп. При монархическом режиме вокруг короля идет яростная борьба за его милости, в погоне за постами и почестями каждый волен поступать, как вздумается. Соперничество отдельных лиц в окружении монарха не регулируется ни Конституцией, ни какой-либо системой. Можно допустить существование и организованного соперничества, хоть и не определяемого Конституцией в буквальном смысле. В Великобритании внутрипартийная борьба за высшие посты упорядочена, назначения происходят на основе чего-то вроде Конституции, хотя она и не узаконена государством. Во французской же радикальной партии соперничество вряд ли регламентируется Конституцией или подчиняется какому-то порядку; каждый находит свои способы пробиться наверх.

Это примеры мирного соперничества. Применение оружия, государственные перевороты, что нередко происходят во многих странах, противоречат сути западных режимов. В условиях демократии случаются конфликты из-за имущества, которое невозможно предоставить всем, но развиваются эти конфликты не хаотически — если нарушаются обязательные правила, это уже выход за пределы режима, именуемого демократией.

Реализация власти в рамках закона по своей природе отличается от того, что называют взятием власти. Законная власть всегда временная. Реализующий ее знает, что эта роль отведена ему не пожизненно. При взятии власти завладевший ею не собирается возвращать ее неудачливому сопернику. Идея же демократического соперничества не предполагает, что проигравший непременно проигрывает раз и навсегда. Если победитель препятствует побежденным вновь попытать счастья, он выходит за рамки западной демократии, ибо объявляет в таком случае оппозицию незаконной.