Магия Востока - Шах Идрис. Страница 27
Если маг захочет выучить наизусть целую книгу, дух поможет ему это сделать во сне за одну ночь. С помощью различных гениев можно составить массу заклинаний, изготовить полный набор амулетов и т. п. Главное — чтобы поручение не противоречило «природе» духа, ведь некоторые из них подчиняются Огню, другие — Воздуху и т. д.
Понятно, что в обществе, где процветают оккультные обычаи, маги соперничают и враждуют между собой. Если какой-нибудь колдун вздумает наслать на другого проклятие, гений последнего предупредит своего хозяина об опасности и даже расскажет, как её избежать. Нужно слепить из глины или воска маленькую фигурку, посадить её в игрушечную лодку и затопить в небольшом пруду, сопровождая всю церемонию проклятиями.
«В делах сердечных, — продолжает автор, — нужна большая осторожность; ибо есть вещи, которые вполне можно совершить, и всё же они достойны порицания. Такие поручения унижают достоинство духа, и он скорее попытается убежать, чем выполнит сомнительное приказание». Джинн может доставить вам сокровища, спрятанные в дальнем конце света, «но вы наверняка не пожелаете их, обнаружив, что ваш дух может совершить множество вещей, которые могли бы принести счастье людям и которые удивят вас самих, даже если вы считаете себя человеком образцового поведения и всегда и всем желали только добра».
Персидские колдуны любят развлечься на досуге. «Чтобы взлететь, трижды произнеси имя духа и скажи: “Хочу улететь в Йемен”, — и ты окажешься там через несколько мгновений. Но если ты забудешь прихватить с собой бутылку, то не сможешь вернуться назад так же быстро».
Любимое место отдыха магов — прекрасный сад; в «Океане тайн» подробно описывается, как попасть в этой рай земной. Известны индийские, монгольские и другие сады, где услаждаются избранные колдуны.
Если вам удастся загнать джинна в бутылку, вы сможете осуществить самые смелые мечты: поднять бурю, отобрать сокровища у богача, провести заблудившихся путешественников к оазису, превратить красивого человека в урода и наоборот и т. д. и т. п.
Впрочем, обычные волшебники вынуждены постоянно пополнять запасы магической силы. Автор предостерегает: «Адепт должен хотя бы раз в год совершать магические обряды, иначе его сила начнёт убывать. Если вы заметите, что дух чем-то недоволен, пойдите в безлюдное место, облачитесь в ритуальные одежды и произнесите магические слова точно так же, как в первый раз; затем вернитесь к духу и спросите его: Чем ты недоволен?»
Ещё одно необходимое условие успеха — умение хранить тайну. «Никому, ни при каких обстоятельствах не рассказывай о том, что умеешь повелевать духами. Такие вещи обычно не одобряют, но самое главное — ты можешь утратить силу, а новый шанс обрести её представится только через двадцать лет».
Человек, занимавшийся магией в корыстных или низменных целях, должен пройти очищение, иначе его не примут в общество честных людей. «Не думай, что занятия магией пройдут для тебя бесследно; если ты не будешь сдерживать свои мысли и желания, они пустят корни и изменят тебя самого. Этот ритуал не годится для людей слабых и малодушных».
Книга написана в лёгкой, непринуждённой манере, чем принципиально отличается от других восточных произведений такого рода. Сам ритуал (если это слово вообще здесь уместно) максимально упрошен и конкретизирован. Автор предостерегает от некоторых действий и обрядов, но в целом его трактат весьма далёк от религиозно-магических писаний древних семитов и аккадцев.
Современные исследователи называют персидскую магию «композитной» и находят в ней черты семитского, индийского и шумерского оккультизма. Некоторые критики считают книгу подложной. Во всяком случае, «Океан тайн» нельзя назвать вполне оригинальным произведением или гримуаром, составленным в глубокой древности. Судя по заметкам на полях, около ста лет назад текст изучали различные маги. На сегодняшний день мы располагаем одним-единственным экземпляром книги. Некоторые её пассажи ещё в старину подвергали сомнению: так, например, неизвестный комментатор приписал в одном месте: «Жасмин лучше козлиной шерсти».
В одной из глав автор ополчается против алхимии и, в частности, говорит: «Алхимия — это заблуждение, а если даже не заблуждение, то совсем не то, чем она изначально должна была стать, и значит, она неугодна духам и Богу». Тезис о том, что книги по алхимии носят аллегорический характер и призваны облагородить душу человека, нередко встречается и в арабских философских трудах, но ни одна арабская магическая книга не осуждает этого искусства.
Персидская магия (в том виде, какой мы знаем её сегодня) является сплавом монгольских, китайских, индусских и арабских обрядов с местными верованиями и обычаями. Древнеперсидские колдуны верили в волшебную птицу Хуму, которая никогда не садится на землю, а только летает по небу и рассказывает посвящённым обо всём, что случается в разных уголках света. Вероятнее всего, Хума не знает ни одного человеческого языка. Чтобы понять её, необходимо, подобно Соломону, изучить язык птиц.
Рассказывают, что чучело одной Хумы висело над троном Типпу-султана в 1799 г. Птица летает верхом на ветрах и черпает информацию у дэвов, или «духов», которых можно найти повсюду.
В Персии на крышах крупных домов надстраивают башни: ветер, задувающий в них, охлаждает внутренние покои в летний зной. В благоприятные дни эти ветры насылают добрые дэвы; в остальное время на них путешествует птица Хума.
Эта древняя небесная странница знает, где находится Родник Жизни. Большинство персов считает, что он расположен в Персидских горах и что его охраняют маги, бесчисленные джинны и дэвы. На протяжении столетий многие люди отправлялись на поиски Родника. О тех, кто не вернулся назад, говорят, что они нашли его, но погибли, не успев испить и одной капли драгоценной влаги, или отведали её, но, превратившись в бесплотные создания, не пожелали возвращаться домой.
В Персии, как и в других странах, горы часто ассоциируются с магией. «Гора огнепоклонников» Кохи-Габр взмывает в высоту, словно шпиль. На её вершине расположены развалины древнего храма огня; здесь «пребывает квинтэссенция магии» и проживают особо одарённые джинны. «Сила» этого места будто бы отбрасывает людей назад; они испытывают чуть ли не физическое ощущение толчка. Местные жители рассказывают легенды о смельчаках, которые рискнули взобраться на Кохи и сошли с ума, превратились в инвалидов или зачахли от болезней. Возможно, эти рассказы дошли до нас с доисламских времён, когда зороастрийцы умышленно распространяли подобные слухи, чтобы им никто не мешал заниматься магией.
Впрочем, грозные развалины на горе Кохи-Габр далеко не для всех представляют смертельную опасность. Юные женихи взбираются на самую вершину и приносят своим невестам магический камешек, чтобы показать силу своей любви.
Недалеко от Кохи расположены другие горы, также связанные с магическими поверьями. Маги-огнепоклонники умилостивляли здесь некоторых духов плодами, подчиняли их себе и отдавали приказания. Люди клали записку со своим желанием в чашу с фруктами и отдавали её Магам, которые затем поднимались наверх. На одной из вершин росло тобо — дерево вечного блаженства, похожее на эдемское дерево, росшее одесную Аллаха. Добрые феи уносили сюда страдания и страхи людей, навсегда избавляя их от всех напастей.
12. Магические обряды Атхарвавелы
«Вот едет на колеснице проклятие с тысячей глаз; оно ищет того, кто проклял меня; словно волк ищет жилище владельца овцы… О Проклятие, порази того, кто проклял меня!.. Я предаю его смерти!»
Атхарваведа, 6:37
П
риведённый отрывок доказывает, что Атхарваведа, или «тайная книга» брахманов, имеет прямое отношение к магии[80].
Это отнюдь не означает, что Атхарваведа является учебником по колдовству. Правда, в ней приводятся тексты некоторых проклятий и заклинаний, которые должны обезопасить брахмана от магического воздействия. В Атхарваведе излагаются основы «белой», или узаконенной брахманами магии. Критерием разграничения двух видов оккультного искусства традиционно служит их отношение ко злу. Древнеиндийский философский трактат затрагивает одну из ключевых магических проблем: если заклинание может принести пользу или вред в зависимости от того, с какой целью его используют, следует ли его отнести к «чёрной» или к «белой» Магии?[81]