Тайны мирового разума и ясновидение - Мизун Юрий Гаврилович. Страница 70

Вспоминая и продумывая впоследствии свое тогдашнее со­стояние, я заметил только, что мои умственные способности дей­ствовали и тогда с такой удивительной энергией и быстротой... "

В ноябре 1975 года в США (Атланта) была опубликована книга молодого психиатра из южных штатов Реймонда Моуди. Она называлась "Жизнь после жизни". Книга имела неимовер­ный успех (было продано более двух миллионов экземпляров). Впоследствии, в 1977 году, Р.Моуди опубликовал продолжение этих исследований под названием "Размышления о жизни после жизни". На эту тему было опубликовано до и после этого более десяти книг. В них приведены результаты анализа различных дан­ных. Все эти результаты мы обобщаем здесь.

В первой книге Р.Моуди ("Жизнь после жизни") проанали­зировал данные опроса примерно 150 человек, которые пережи­ли клиническую смерть или же близкое к смерти состояние. Сре­ди них были и такие, которые сообщили доктору о переживании других лиц во время их умирания.

К сожалению, в книге не прослеживается ни одна история болезни (если можно так сказать) от начала до конца. Автор при­водит только отдельные отрывки из высказываний пациентов. Тем не менее они информативны. Чтобы получить более полное представление о переживаниях умирающих, мы наиболее инфор­мативные отрывки высказываний приводим ниже. Как убедится читатель, они частично говорят о том же, что испытал К.Икскуль. Приведем некоторые отрывки из высказываний реаними­рованных:

"У меня появились великолепнейшие ощущения. Я не чув­ствовал ничего, кроме мира, спокойствия, легкости — просто покой".

"Я видел, как меня оживляли. Это было действительно странно. Я был не очень высоко, как будто бы на каком-то воз­вышении, немного выше их, просто смотрел поверх них.Я пы­тался говорить с ними, но никто меня не слышал, никто бы не услышал меня".

"Со всех сторон люди шли к месту аварии... Когда они под­ходили совсем близко, я пытался увернуться, чтобы сойти с их пути, но они просто проходили сквозь меня".

"Я не мог ни к чему притронуться, не мог общаться ни с кем из окружающих меня. Это жуткое ощущение одиночества, ощу­щение полной изоляции. Я знал, что совершенно один, наедине с собой".

Находящиеся в состоянии клинической смерти пациенты все слышат и даже видят. Об этом свидетельствуют такие высказы­вания.

Одна женщина сообщила следующее: "Я находилась в боль­нице,

но врачи не могли установить, что со мной, поэтому д-р Джеймс, мой врач, направил меня вниз, к рентгенологу, сделать снимок печени, чтобы выяснить, в чем дело. Вначале препарат, который должны были ввести, проверили на моей руке, так как я подвержена аллергии к медикаментам. Но реакции не было, пос­ле чего мне стали вводить этот препарат. Однако после введения препарата у меня остановилось сердце. Я слышала, как рентге­нолог, работавший со мной, подошел к телефону, и очень ясно слышала, как он набрал номер. Я слышала, как он сказал: "Док­тор Джеймс, я убил вашу пациентку, миссис Мартин". Но я зна­ла, что я не умерла. Я пыталась шевельнуться или дать им знать, но не могла. Когда они пытались реанимировать меня, я слыша­ла, как они обсуждали, сколько кубиков чего-то мне ввести, но я не чувствовала, когда ко мне прикасались".

Это перекликается с показаниями молодого человека, по­павшего в автомобильную катастрофу. Его сочли, естественно, мертвым. Но он все слышал. Он свидетельствует: "Я слышал, как одна женщина, находящаяся там, говорила: "Он мертв", и кто-то еще ответил: "Да, он мертв". Показания реанимирован­ных, как правило, подтверждаются свидетельствами врачей. Р.Моуди пишет: "Так, например, один врач мне сказал: "У моей пациентки как раз остановилось сердце перед тем, как я с одним еще хирургом должен был ее оперировать. Я находился в этот момент рядом, и я видел, как ее зрачки расширились. В течение некоторого времени мы пытались вернуть ее к жизни, но безус­пешно, и я сказал другому врачу, работавшему вместе со мной: "Давайте попробуем еще раз и после этого прекратим". На этот раз ее сердце начало биться, и она пришла в себя. Позже я спро­сил ее, что она помнит о своей смерти. Она ответила, что не по­мнит почти ничего, кроме моих слов: "Давайте попробуем еще раз и после этого прекратим".

Очень любопытные случаи описаны Элизабет Кублес-Росс в книге "Смерти нет". Она свидетельствует о том, что люди в состоянии клинической смерти способны сообщить точные по­дробности о предметах и событиях, находящихся и происходя­щих в соседних помещениях и даже в отдельных местностях. Один из таких случаев относится к слепой от природы. Несмотря на свою слепоту, пациентка "видела" и впоследствии ясно описала все, что происходило в комнате, где она умерла. После того, как она была реанимирована, она по-прежнему вернулась в свое прежнее состояние слепоты.

Вывод из этого напрашивается однозначный: в состоянии клинической смерти видит не глаз (а мыслит не мозг), а все это является функцией души. Пока же физическое тело живое, то душа выполняет эти функции через него, когда же тело выходит из игры, душа обходится без него, она выполняет эти функции "своей собственной силой".

Но вернемся к свидетельствам книги "Жизнь после жизни".

Один человек после тяжелой травмы не проявлял никаких признаков жизни. Он свидетельствует: "В момент травмы я ощу­тил внезапную боль, но затем боль исчезла. У меня было такое ощущение, словно я парю в воздухе, в темном пространстве. День был очень холодным, однако, когда я находился в этой темноте, мне было тепло и приятно, как никогда. Я помню, что подумал: "Наверное, я умер".

Женщину вернули к жизни после сердечного приступа. Она свидетельствует: "Я начала испытывать совершенно необычные ощущения. Я не чувствовала ничего, кроме мира, облегчения, именно покоя. Я обнаружила, что все мои тревоги исчезли, и я подумала про себе: "Как хорошо и покойно, и нет никакой боли".

Другой реанимированный вспоминает: "У меня просто было огромное ощущение одиночества и мира. Оно было прекрасно, в душе у меня было такое чувство покоя".

Человек, "умерший" от ранения во Вьетнаме, рассказыва­ет, что в момент ранения он испытал чувство "огромного облег­чения". "Боли не было совсем, и я никогда не чувствовал себя таким свободным. Мне было легко, и все было хорошо".

Увиденное за чертой смерти большинство не в состоянии выразить словами. Они говорят: "Просто нет слов, чтобы выра­зить то, что я хочу сказать" или "Просто не существует прилага­тельных и превосходных степеней, чтобы описать это". Было сказано и так: "Для меня настоящая проблема — попытаться вам это сейчас объяснить, потому что все слова, которые я знаю, являются трехмерными. В то же время, когда я это переживала, я не переставала думать: "Ну вот, когда я проходила геометрию, меня учили, что существует только три измерения, и я всегда это­му верила. Но это неверно. Их больше". Да, конечно, тот мир, в котором мы живем сейчас, — трехмерный, но мир иной совер­шенно определенно не трехмерен. И именно поэтому так трудно рассказывать вам об этом. Я должна описать вам это в словах, которые являются трехмерными. Это наилучший способ объяс­нить, что я имею в виду, но и это объяснение не совсем адекват­но. Практически я не могу передать вам полную картину".

Но, несмотря на трудности описать виденное и испытанное, многие пытаются это делать. Приведем отрывки, которые выде­ляет Р.Моуди.

Рассказ женщины:

"Меня положили в больницу из-за сердца. На другой день у меня прекратилось дыхание и перестало биться сердце... Я сразу же услышала, как сестры что-то закричали. И в этот момент я почувствовала, как я отделилась от своего тела, проскользнула между матрацем и перилами с одной стороны кровати — в дей­ствительности было даже похоже, что я прошла сквозь перила — вниз, на пол. Затем я стала медленно подниматься вверх. Во вре­мя своего движения я видела, как еще несколько сестер вбежали в комнату, их было уже, наверное, дюжина. Мой врач как раз в это время делал обход, и они позвали его, и я видела так же, как он входил. Я подумала: "Интересно, что он здесь делает". Я переместилась за осветитель и видела его сбоку и очень отчетли­во — и там остановилась, паря под самым потолком и глядя вниз. Мне казалось, что я листок бумаги, взлетевший к потолку от чьего-то дуновения.