Седина в бороду - Фарнол Джеффери. Страница 40

– Вы – Мармадьюк Джон де ла Поул Вэйн-Темперли! Позабудьте же, наконец, о своей чертовой гордости и встаньте на ту единственную дорогу, что приведет вас к свободе и счастью.

Сэр Мармадьюк вскочил, нервно прошелся по комнате, остановился у окна. Повисла напряженная тишина, которую через несколько долгих мгновений нарушил старый лорд:

– А тот человек, Джон, я полагаю, Томас Моубрей.

– Да, сэр, мой бывший друг. Около двух недель назад я встретил его в одном из сараев для усталых путников. Оборванный, жалкий бродяга. А теперь он ваш сосед. По всей видимости, он стал наследником своего кузена?

– Верно, – вздохнул лорд Уайвелстоук. – Добрый человек мертв и лежит в земле, а дурной жив и здоров, да еще прибрал все к своим рукам, и так быстро.

– И все же, сэр, я беру на себя смелость утверждать, что он долго не продержится.

– Что вы имеете в виду, Джон?

– Я намерен застрелить его, сэр, как только мне представится такая возможность.

Лорд встал и, хромая сильнее прежнего, подошел к Мармадьюку, положил ему руку на плечо.

– Зачем? – спросил он. – Зло, совершенное так давно, не исправить местью.

– Сэр, этот негодяй, будучи нищим оборванцем, был истинным подлецом. Обретя же положение в обществе, он представляет истинную угрозу. Именно поэтому я намерен убить его.

– Понятно. А как же милая Ева-Энн?

Сэр Мармадьюк схватил лежащую на подоконнике шляпу, и начал судорожно мять ее.

– Убейте его, Джон, если вы считаете это необходимым. Ваша рука не дрогнет, так же как и моя, я знаю это. Но что дальше? Что?

Сэр Мармадьюк молчал, продолжая теребить шляпу.

– Однако, – продолжал лорд Уайвелстоук, – надо признать, что мне очень хочется познакомиться и поговорить с вашей очаровательной квакершей. И, принимая во внимание ваше теперешнее неустроенное положение, почему бы вам вдвоем не погостить у меня некоторое время? Представители закона вряд ли станут искать убийцу под крышей этого дома.

– Сэр, вы бесконечно добры, но…

– То есть вы отказываетесь? Что ж, пусть будет так. Но, по крайней мере, примите меры предосторожности и смените место своего пребывания. Кстати, где вы расположились?

Сэр Мармадьюк постарался как можно подробнее описать то место, где стояла их палатка. Лорд Уайвелстоук на мгновение погрузился в задумчивость, странная улыбка заиграла у него на губах.

– Такая юная, Джон, такая прекрасная. И кроме того, готовит и стирает, дриада-домохозяйка! О, счастливейший человек, твой альтруизм, как мне кажется, приносит свои плоды. Так, Джон, я повсюду наведу справки, я пущу в ход все свои связи, я сделаю, что в моих силах. Если арест нависнет над вашей головой реальной угрозой, то верный человек предупредит вас. Полагаю, вы помните Аткинсона?

– Очень хорошо, сэр.

– Он отведет вас в одно убежище, где вы будете в безопасности. А теперь, Джон-Мармадьюк, поскольку вы удостоили меня своим доверием, я осмелюсь дать вам совет, ибо я человек старый, а вам…

– Сорок пять, сэр!

– Хм! – Лорд Уайвелстоук кивнул. – Слишком стар для страстных порывов, но достаточно молод, чтобы отвергнуть свое счастье.

– Счастье, сэр?

– Дом, Джон! Жена, Мармадьюк! Дети, Вэйн-Темперли! Ответственность за грядущее поколение и за весь мир в целом, сэр! Ах, мой милый Джон, безусловно, человек рожден для более великих свершений, чем устройство семейного счастья, и кто знает, может, когда-нибудь он чего-нибудь достигнет, но в конце концов именно счастье станет венцом всему, в этом или в том мире.

Так, болтая, словно давние друзья, блестящие джентльмены отправились обратно, палимые жарким послеполуденным солнцем, а терпеливое животное по имени Гораций покорно плелось следом. День уже клонился к вечеру, когда сэр Мармадьюк, свернув с пыльной дороги, вышел на покрытую листвой тропинку. Вдруг он в испуге остановился, так как из тенистых зарослей послышался шум отчаянной борьбы, приглушенные проклятия, злорадный смех и глухие звуки тяжелых ударов. Он бросился вперед, прямо в заросли, и вскоре выскочил на укромную небольшую поляну. три человека, сплетясь в клубок, беспорядочно катались по траве. Но когда сэр Мармадьюк уже сделал шаг в сторону, один из дерущихся отделился от двух других и, действуя кулаками с отменной уверенностью и точностью, заставил своих противников зашататься и отступить назад. Прежде. чем они успели прийти в себя, он подскочил к ним и изо вех сил нанес удары слева и справа, действуя в лучших традициях бульварных романов.

Победитель был высок и атлетически сложен, одежда его была бедна, поношенна, но сам он весел и юн. Молодой человек, все еще тяжело дыша, торжествующе улыбнулся и звонким голосом обратился к поверженным противникам:

– Вставайте, мои розочки, давайте еще подеремся, нежные вы лилии! Или мне пора вытереть о вас свои сапоги?

Но поверженные враги, невнятно бормоча, с трудом поднялись и поспешно скрылись, оставив веселого победителя полным хозяином положения, как и полагается истинному герою романов.

Только тогда сэр Мармадьюк обернулся и обнаружил рядом с собой Еву-Энн.

– О Джон! – с благоговением воскликнула девушка, от души хлопая в ладоши и с восторгом взирая на Победившего Героя. – О, Джон, какой он славный!

Глава XXVII,

посвященная, в основном, Руперту Беллами, Герою-Победителю

Герой-Победитель, убедившись, что его враги скрылись из виду, подобрал свою изрядно потрепанную шляпу и принялся, весело насвистывая, чистить обшлагом рукава выцветший ворс. Тут к нему с самым величественным видом приблизился наш джентльмен.

– Кому мы обязаны, сэр?

Герой-Победитель поклонился и взмахнул своей потертой шляпой.

– Да, в общем-то, никого, сэр, или же того, кто просто шел куда глаза глядят и вдруг услышал крик леди, увидел чер… то есть свирепых негодяев, набросился на них, не думая ни о чем, и, похоже, все закончилось вполне счастливо.

– О, это было так смело с твоей стороны! – воскликнула Ева-Энн со всем подобающим случаю восторгом, – Я так тебе, друг, благодарна!

Лицо Героя-Победителя залилось румянцем, и он поклонился девушке так низко, что уронил шляпу. Он быстро подобрал сей головной убор и покраснел еще гуще.

– Мадам, – сказал он, – право, это такие пустяки… то есть, конечно, я очень счастлив, что помог вам и… проучил парочку грабителей. Впрочем, я всегда рад случаю помахать кулаками. Так что это мне следует выразить вам свою признательность за предоставившуюся возможность. Всего вам доброго!

– Нет, нет, прошу тебя, друг, назови свое имя, чтобы я могла помянуть его в своих молитвах.

Герой-Победитель, казалось, слегка вздрогнул и, уставившись на свою выцветшую шляпу, принялся самозабвенно крутить и без того изрядно истерзанный головной убор.

– Меня зовут Руперт Беллами, мадам, и я очень вам благодарен за ваши добрые слова!

– Прекрасное имя, и оно очень подходит тебе, друг мой, у тебя доброе лицо, вот только волосы нуждаются в расческе.

Мистер Беллами снова уронил шляпу.

– А ты действительно шел, куда глаза глядят?

– Совершенно верно. Я брожу то здесь, то там и… словом, скитаюсь.

– Тогда, наверное, ты голоден?

– Ну, если говорить со всей прямотой, мадам, то вынужден признать, что вы абсолютно правы. Я не ел досыта уже несколько недель.

– Так останься и поужинай с нами. Джон будет рад твоему обществу. Правда ведь, Джон?

– Безусловно! – ответил сэр Мармадьюк и, отвернувшись, принялся разгружать Горация.

– Тогда решено, ты ужинаешь с нами, дорогой друг Руперт.

– Вы бесконечно добры, – ответил молодой человек, – но… – он в нерешительности перевел взгляд с очаровательной хозяйки на непреклонную спину сэра Мармадьюка и покачал лохматой головой, – принимая во внимание обстоятельства, я лучше пойду, мадам.

– Какие обстоятельства?

– Те, мадам, что находятся в вашей власти. – И снова его выразительные глаза с тоской взглянули в сторону сэра Мармадьюка.