Всегда вчерашнее завтра - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 36

– Кто вас прислал? – снова спросил Савельев.

– Тебе говорят, что мы приехали к Игнату! – вспыхнул Потапчук. – Нам нужно его найти.

– Я вам ничего не скажу, – огрызнулся Олег Савельев, – много вас тут ходит, «приезжих», незачем мне с вами разговаривать.

– Подождите, – поморщился Дронго, – я ведь не прошу вас верить нам на слово. Проверьте нас и убедитесь, что перед вами именно Потапчук, бывший напарник вашего брата.

– Как я могу это проверить?

– А где сейчас ваша жена? – вдруг спросил Дронго.

– При чем тут она? – нервно дернулся хозяин. – Вам до нее не добраться. Ее нет в городе.

– Вы не поняли, – вздохнул Дронго, – я хотел предложить вам другой вариант. Чтобы человек, которому вы безусловно доверяете, позвонил вашему брату в наше отсутствие. Вы уедете отсюда вместе с нами, а ваша жена, позвонив вашему брату, проверит наши показания.

– Она не знает его телефона. И я не знаю.

– Ладно, все, заканчиваем, – поднялся Дронго. – Мы живем в берлинском отеле «Хилтон», шестьсот пятый и шестьсот седьмой номера. Если ваш брат захочет найти нас, пусть туда позвонит. И постарайтесь убедить его позвонить нам как можно быстрее, иначе у него возникнут определенные неприятности.

– Я не имею с ним связи, – на всякий случай снова сказал Савельев, уже менее решительно.

– Вот наши телефоны. – Дронго положил на столик визитную карточку-книжку своего отеля.

– Ну, если хотите, можете ее оставить, – пожал плечами Савельев, – просто в качестве сувенира.

– Пусть он нам позвонит, – проигнорировал его слова Дронго, – повторяю, что это очень важно. Можете сказать, что убит Лозинский.

Савельев заметно побледнел. Потом машинально взял свою кружку с пивом, поднес к губам и только тогда обнаружил, что она пуста.

– Кого убили? – немного заикаясь, спросил он.

– Вы прекрасно все слышали, – холодно произнес Дронго, выходя из гостиной. – Будьте добры, передайте ему наш разговор.

На обратном пути в Берлин он все время молча глядел на мелькавшие за окном вагона пейзажи. Наконец Потапчук не выдержал.

– Думаете, он позвонит?

– Вы знаете его лучше меня, – повернул к нему голову Дронго. – Как вы считаете, он позвонит?

– Думаю, да, – кивнул Потапчук.

– Мне тоже так кажется. Вы не проголодались? У нас в отеле, в правой части здания, есть изумительный итальянский ресторан «Феллини». Предлагаю вам там пообедать.

– Они ищут покупателя, – вспомнил Потапчук о состоявшемся разговоре, – через Лозинского и Сарычева искали покупателя.

– Верно. Потому он и принял нас за покупателей. Вы видите, мистер Потапчук, как плохо путешествовать в вашей компании. У вас очень характерная внешность. А я всегда считал, что внешность «ликвидатора» должна быть незаметной, чтобы не бросаться в глаза. Хотя, наверное, это устоявшиеся штампы, а в руководстве КГБ всегда старались избегать повторов. Насколько я знаю, во всяком случае.

– При чем тут моя внешность? – спросил Потапчук.

– Он же сразу обратился к нам по-русски. Надеюсь, вы не считаете, что он узнал меня, а не вас.

– Это еще неизвестно, – на всякий случай сказал «ликвидатор», – он просто считал, что мы приехали из России.

– Не стану с вами спорить. Но я все время думаю о том случае в баре. И все больше убеждаюсь, что там сидел еще кто-то чужой. Но восстановить картину событий достаточно сложно. Началась суматоха, крики, стрельба, а я, признаться, надеялся увидеть одного связного, и никак не больше. Но сейчас считаю, что там присутствовал главный покупатель документов, не замеченный нами.

– А вы не помните, кто именно там сидел?

– Пытаюсь вспомнить. Но там находилось человек двадцать, не меньше. И потом эта неожиданная стрельба, когда началась проверка документов. Признаюсь, в этот момент я больше думал о себе, чем о неведомом покупателе.

В отель они вернулись через три часа. Получив внизу ключи, пообедали в ресторане и лишь затем пошли к лифту, чтобы подняться на шестой этаж. Их номера располагались с правой стороны коридора и выходили окнами на площадь. Дронго первым достал свой ключ. Вставляя его в замочную скважину, он услышал телефонный звонок в своем номере. Быстро шагнув в комнату, он поднял трубку. Потапчук вошел следом за ним.

– Слушаю вас, – немного напряженным голосом сказал Дронго.

– Кто со мной говорит? – услышал он хриплый голос незнакомца.

– А кто вам нужен? – Позовите Виктора Потапчука, – потребовал незнакомец, и Дронго передал трубку напарнику.

– Слушаю, – сказал тот, облизывая внезапно пересохшие губы.

– Виктор, это ты? – сразу узнали на другом конце провода. – Я не поверил в твой приезд.

– Игнат, – узнав голос своего бывшего руководителя, Потапчук ошеломленно взглянул на Дронго, – где ты находишься?

– В раю, – засмеялся Савельев. – Надеюсь и ты скоро очутишься здесь, во Франции. Это даже лучше, чем в настоящем раю. Поверь мне на слово.

Глава 24

В Ниццу они прилетели, сделав пересадку в Париже. Им почти не пришлось ждать, приземлились без двадцати пяти двенадцать рейсом 1529 авиакомпании «Эйр-Франс» и уже через час десять минут вылетели в Ниццу из аэропорта имени Шарля де Голля, куда обычно прибывали самолеты из Берлина. Рейс 316, на который они успели зарегистрироваться, был один из немногих, вылетающих именно из этого аэропорта. В большинстве своем самолеты «Эйр-Франс» и «Эйр-Интер» летели в Ниццу из аэропорта Орли, и им пришлось бы потратить еще около часа, добираясь туда.

Ницца встретила их теплой погодой, словно сюда уже пришла не только весна, но и подталкивающее ее лето. Уже в аэропорту они окунулись в мягкую обволакивающую духоту, столь характерную для побережья Лазурного берега. Такси стояли прямо у здания аэропорта, за стойкой регистрировали билеты пассажиров, летевших в Монако. В самом «игорном княжестве» не было аэропортов, способных принимать самолеты, и туда добирались лишь на вертолетах.

В здании аэропорта на самом видном месте висела таблица всех гостиниц не только Ниццы, но и ее не менее знаменитых соседей – Монако и Канн. При этом желающий мог бесплатно позвонить в любой отель и заказать номер по своему усмотрению. Дронго сразу увидел знакомую на весь мир вывеску отеля «Негреско». Заметив его взгляд, Потапчук нахмурился. По количеству звездочек и добавленному слову «люкс» он понял, что Дронго вновь закажет самую лучшую, а следовательно, и самую дорогую гостиницу. Он уже шагнул к напарнику, собираясь гневно возразить, когда тот поднял трубку и на английском языке заказал два одноместных номера в «Негреско».

– Зачем вы это делаете? – спросил Потапчук, когда они направились к стоянке такси.

– Привычка, – произнес Дронго, – я люблю жить только в очень хороших отелях. Или у себя дома.

– А где ваш дом? – подозрительно спросил Потапчук.

– Вообще-то у меня две квартиры, – признался Дронго, – в двух разных городах, ставших ныне столицами разных государств. Но по природе своей я немного «человек мира». Наверное, я даже более космополитичен, чем думал. Мне одинаково хорошо в Буэнос-Айресе и Нью-Йорке, Париже и Мадриде, Стамбуле и Пекине. Может, это просто страсть к перемене мест, как вы считаете?

Они сели в такси, и Дронго назвал отель. Водитель уважительно кивнул, и машина выехала на широкую трассу.

– И везде вы живете в дорогих отелях? – спросил Потапчук.

– Стараюсь, во всяком случае. Это невероятное удовольствие, Виктор Николаевич. Я понимаю, во время ваших «командировок» вам приходилось жить где попало, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, но не забывайте, я был официальным лицом, экспертом ООН. Нам обычно выделяли отели высшей категории. Но это все в прошлом. А теперь я достаточно хорошо зарабатываю, чтобы позволить себе такую маленькую роскошь.

Они проезжали невероятно красивые места. Почти все время машина шла по набережной, вдоль которой на многие километры растянулся живописный бульвар. Прогуливающиеся по бульвару люди никуда не спешили. Вокруг царили расслабленность и умиротворение.