Все, что шевелится - Федотов Сергей. Страница 22

Насильно вернуть дадагов в горы, к работе, Сотон не мог. Во-первых, они – сторонники, во-вторых, знают главную тайну: кто подговорил бухиритов на Юртаун напасть и Чону убить. Начнёшь с дадагами ссориться, они всю правду и выдадут. Расскажут, как их Сотон подкупил обещанием возвыситься над родом Божинтоя. А правда всплывёт – Сотон утонет. Никак нельзя с дадагами ссориться, опасно, понимал бывший подсотник. Но и сторонники они ненадёжные, всегда могут козырять; «А вот мы правду-матку резать начнём!»

Эх, нужно заводить других сторонников, которые нас бояться будут. Такими можно управлять. А сторонниками, которых сам боишься, не покомандуешь, Хорошо бы их всех убить…

Вот о чём думал Сотон, разговаривая с Забадаем. И так в разговорах и рассуждениях запутался, что дадаги из друзей и сторонников во врагов превратились, а хористы чуть ли не в лучших друзей. Старого Забадая он, кажется, сумел подкупить медалькой. Чем бы его ещё крепче подкупить? Чтобы на чёрное дело пошёл – убил пащенка. Сложно старикана убедить, тут брехнёй какой-нибудь пустой не отделаешься. Что бы ему пообещать? В полку заслона у Забадая было невеликое звание тройника. Разве пообещать звание подсотника?..

– Забадай, а ты хотел бы получить звание подсотника?

– Хотел, как не хотеть.

– Так я тебе присвою.

– А на какой хрен мне звание?

– Ты же сам сказал, что хотел получить!

– Это когда ещё было. Когда молод был, когда у нас полк был, когда были армии, когда шли стычки и битвы! Тогда получить звание подсотника было почётно и ответственно. А сейчас? Что я с твоим званием делать стану? На грудь его не повесишь. Звание – это пустой звук, его ни есть, ни пить нельзя, И что за подсотник без подсотни обученной? Что дюжинник без дюжины и полковник без полка.

– А звание нукера получить хочешь? – спросил хитрый Сотон.

– Да кто ж такой нукер?

Хотел Сотон ему объяснить, что никто, придурок, который почём зря нукает, но тут в голову пришло объяснение куда лучше.

– Нукер, – принялся вдохновенно врать Булганов приживала, – это старый доблестный воин, который управляет дюжиной молодых бойцов. Обучает их воинскому искусству, а больше ничем не занимается. А хан его за это поит-кормит.

– За что кормит? – не понял Забадай.

– Как «за что»? За то, что нукер его, хана, со своей дюжиной охраняет от врагов внешних и внутренних.

– А какие у тебя внутренние враги? Глисты, что ли?

– При чём тут глисты? – рассердился бывший кашевар. – Внутренние враги – это хористы. Я, скажем прямо, думаю, что они мои друзья, а они враги.

– А почему ты думаешь, что они твои друзья? Сам же говорил, что это из-за их лишней опёки брата твоего убили! И за смерть брата ты грозился им люто отомстить!

– Я про хористов сказал так, для примера, – стал выкручиваться интриган. – На самом-то деле они мои враги внешние, за пределами Юртауна. Или друзья – я ещё и сам толком не понял. А есть у меня ещё и враги внутренние – дадаги. Ничего не делают, ходят, а ковать толком не умеют. Зря медь переводят. Я к ним со всем уважением, а они меня убить хотят.

– За что? – удивился Забадай.

– За то, что хочу их в Жемус вернуть. Пускай там за добычей колчедана следят и хорошую бронзу варят.

– Так и посылай. Пускай варят, хорошая бронза нам нужна.

– Я-то готов послать, а они не хотят в горы возвращаться. Им и в Юртауне хорошо. В горах-то работать надо, а тут можно и так прожить, бабы прокормят. Хоть свои, хоть чужие. И чтобы в горы не возвращаться, они готовы меня убить. Вот они – внутренние враги, живут внутри, в Юртауне. А как с ними бороться? Я сам их убить не могу: дадагов много, они сами кого хочешь пристукнут. А вот были бы нукеры, их бы послал, они бы дадагов и перебили.

– А зачем их перебивать? – не мог взять в толк Забадай.

– Так они же – внутренние враги.

– А, если внутренние, тогда понятно, – согласился Забадай. – Только я одного не пойму: а зачем их убивать?

– Так враги же.

– Чьи враги-то?

– Так мои, я тебе сколько уже толкую.

– Раз твои враги, ты их убей.

– Не могу, их много больше. Без нукеров мне с ними не справиться. Понял теперь?

– Теперь понял. Если нукеров будет больше, то они дадагов победят.

– Правильно. Теперь понял?

– Ну.

– Хрен гну! – рассердился Сотон. – Нукер ты и есть! Назначаю тебя нукером!

– Ну.

– Вот ты и перебьёшь дадагов.

– Как же я их перебью, если дадагов больше? Мне не справиться.

– Так-ты же наберёшь дюжину.

– А… Если наберу, тогда, может быть, и справлюсь. Но ты же сам говорил, что набрать нужно пацанов, обучить воинскому искусству, тогда станет боевая дюжина. Но пока боевую дюжину обучишь, лет пять пройдёт.

– Долго, – вздохнул Сотон. – А побыстрее нельзя?

– Быстрей не получится, быстро только глухарь с глухарихи спрыгивает. Конечно, молодых можно и не обучать, только от необученных какой прок? Необученных дадаги сами перебьют. Не станут они смотреть безучастно, как их пацаны колотят. Дадаги – мужики крепкие.

– Сам знаю, – сказал Сотон. – А то бы сам давно всех перебил. Значит, придётся лет пять ждать?

– Да уж никак не меньше. А ты меня все эти пять лет поить-кормить станешь?

– Зачем тебя кормить? Ты пока ещё ложку в руках удерживаешь.

– А как же я стану обучением заниматься, если меня никто не покормит? На мне и скот, и огород, у меня охотничьи угодья и сенокосные, пастбища. Их обихаживать нужно, без моего догляда пропадут.

– А ты своих пацанов работать заставь, пускай пашут и сеют, косят и за скотиной ухаживают, – придумал Сотон.

– Каких пацанов? У-меня две девки, а сыновей нет.

– Да я не про детей, а про боевую дюжину.

– Тогда я дюжину не боевому искусству обучу, а хозяйствованию. Как пасти, как овец стричь, как корма на зиму заготовлять, как пшено да овёс сеять.

– Дело хорошее, – одобрил Сотон.

– Тогда я согласен стать нукером, – загорелся было Забадай, но тут же сник: – А почему это родители пацанов своих мне отдадут? И дома руки их в работу сгодятся.

– Так ты же станешь обучать их воинскому искусству.

– А кто будет следить за моим скотом и пастбищами?

– Пацаны и станут.

– Тогда они боевому искусству не научатся.

– Как же не научатся, если ты их обучать станешь?

– А кто за скотом и пашней приглядит? – гнул своё Забадай.

– Ты совмещай, совмещай, – придумал выход из замкнутого круга бывший подсотник. – Землю попашут, потом мечами помахают, разомнутся. Сенца покосят, потом с копьями попрыгают. Стадо выгонят, рядом на конях рубке потренируются. Это выход?

– Выход, – согласился Забадай. – Только при такой системе обучения они не пять, а десять лет учиться будут. Так что не жди, что раньше от своих внутренних врагов отделаешься. А вдруг я за эти десять лет помру?

Сотон внимательно оглядел старого Забадая. Этот – может. Правду говорит, вряд ли десять лет продюжит. Да и на кой ему, хану, нукер с нукерятами, которые через десять только лет станут хоть на что-то годны?

– Но хоть через десять-то лет ты с моими внутренними врагами справишься, коли жив будешь?

– Через десять, если пацанов научу и сам жив буду, справлюсь. А если ты сам к тому времени помрёшь? – задал совершенно справедливый вопрос Забадай.

– Это тут причём? – опешил Сотон.

– Зачем мне с твоими внутренними врагами бороться, когда твои внутренности в земле сгниют?

– Не про то ты говоришь, нукер, ой не про то, – раздражённо сказал хан. – Мне от тебя нужна служба верная: убить там кого или покалечить маленечко. Вот кабы ты мне завтра всех дадагов перебил…

– А зачем? – никак не мог взять в толк Забадай. – Если их перебить, то кто бронзу хорошую варить станет?

Сотон почесал затылок. Такого вопроса он себе не задавал, когда от бездумья лихо рудознатцев во враги произвёл. Убить дадагов захотелось по одной незамысловатой причине: те знали о предательстве, а потому не только плевали на его распоряжения и вели себя независимо, но и прямо грозились раскрыть причину нападения бухиритов. Чонавцев погибло немного – сам полковник да Божинтой, но были раненые, одну юрту сожгли, три – поломали, убили лошадь. Вторая беда, что из-за сговора посёлок кузнецов хороших лишился. Где их теперь искать? Мундарга вон какая большая. И дадагов сейчас перебить никак нельзя. – и без кузнецов останешься, и без рудознатцев… А кузнецы в посёлок вернутся, расскажут, что именно Дадага хана пристукнул. Тогда и Дадага не смолчит, расскажет, с кем они бухиритам подмогнуть договаривались, чтобы над кузнецами возвыситься. А подговаривал он – Сотон… Ну кругом незадача, в Матушку-Первомать!