Безнадёжная любовь - Владимирова Эльвира. Страница 42

Нет, мама не могла. Нет. Но какие бы разумные доводы Никита ни приводил себе, он не мог сдерживать любопытство и по-особенному внимательно присматривался к Богдану, а иногда растерянно ловил себя на том, что непроизвольно повторяет некоторые его жесты.

Мама ничего не знала о подозрениях сына. И Богдан тоже не знал. Он честно держал данное Ане обещание, но временами испытывал упрямое желание хотя бы чуть-чуть намекнуть, чтобы проверить, как отнесется Никита к возможности их родства.

Однажды встретился Лешка Попов, давний дружок, сосед и одноклассник.

— Богдан, это ты? — воскликнул он сначала неуверенно, а убедившись в правильности своей догадки, уже весело и бодро произнес: — Сто лет уже не виделись!

Скорее всего, он узнал своего бывшего хорошего приятеля по детским играм и проказам вовсе не в самом Богдане, а в стоявшем рядом с ним мальчишке.

— Это твой сын? — Попов с любопытством оглядел Никиту. — Ну просто невероятно похож! Вылитый ты в молодости! — он ухмыльнулся, не переставая говорить и не замечая, что оба его собеседника застыли в замешательстве, даже не пытаясь вставить хоть слово. — А у меня, представляешь, две девки. И обе в мать. Такие же бестолковые. Уже и замуж повыскакивали. Так что я теперь дедушка. Вот, удрал к матери от них от всех. Отдохнуть, — он опять ухмыльнулся и предложил: — Ты заходи ко мне попозже.

Лешка попрощался и заспешил к дому.

— Почему вы мне не сказали, что я вам вовсе не сын? — задал вопрос Никита, пытаясь заглянуть в глаза.

— Это так принципиально? — Богдан предпочел проводить взглядом друга детства, но услышал решительное:

— Да!

— Почему? Тебе неприятно оказаться в роли моего сына? Или, может быть, стыдно?

— Но я ведь вам не сын! — прозвучало не совсем как утверждение, интонации получились скорее вопросительными.

Но уж лучше поссориться, чем прямо отвечать на этот вопрос.

— Я же не возмущаюсь, когда меня принимают за твоего отца, — осуждающе произнес Богдан. — А у тебя, надо сказать, вид тоже не очень благостный.

Никита помрачнел, скривил губы, но его стремление к знанию все же оказалось намного сильнее обиды.

— Так почему же вы не возмущаетесь?

— А что? Так опасно или страшно быть твоим отцом?

Сощурившись, Никита усмехнулся:

— Вот мне даже интересно, а вы бы хотели им быть, отцом?

Богдан умел вести себя в критических ситуациях, пришлось ему научиться. Растерянность и замешательство в некоторых случаях становились чрезвычайно опасными, угрожая не только самолюбию и репутации, но и жизни. Но сейчас ему стоило большого труда сохранить спокойствие, не сорваться, не проговориться, найти, что ответить, не выдав истинного значения этого вопроса для его самого.

— Отвечать обязательно? — не очень благожелательно спросил он.

Никита разочарованно хмыкнул.

— Как хотите.

— А я не хочу.

— Почему?

Нет, он никогда уже не отвяжется. Богдан с тем же упорством пытался выяснить у Ани, кем приходится ему этот мальчик. И вечные чужие восклицания «Это твой сын? Как похож!» очень проняли и его.

Никита еще не решался спросить напрямую и, кажется, даже не пытался говорить о своих догадках с матерью, опасаясь обидеть ее, но он спросит, в конце концов обязательно ее спросит. Да разве он не спрашивал в данный момент?

— А ты бы стал мне отвечать сразу, если бы я спросил, есть ли у тебя такое желание — быть моим сыном?

Никита смешался.

А что здесь такого! Он совсем не боится вопросов, он бы ответил. Нет! Не ответил. Он не знает, чего бы хотел, и ему, наверное, это никогда не решить.

— Зачем тебе идти домой? Чтобы просто сидеть там одной в пустой квартире? — заботливо спрашивал Богдан.

— Так пойдем со мной! — невозмутимо предложила Аня.

— Лучше ко мне.

— Не все ли равно? — удивилась она.

— Нет, не все равно. Я очень люблю, когда ты остаешься у меня. Дома сразу становится так уютно. Обычно я не стремлюсь домой. Но когда там ты…

— А! — Аня улыбнулась и беззаботно махнула рукой. — К тебе так к тебе. С тобой я куда угодно, хоть на край света!

Ну как ее не любить?!

Однако им так и не дали побыть вдвоем. Требовательно и звонко загремел звонок, Аня распахнула дверь.

— Гриша? — она удивилась и испугалась. — Что-то с Сашей случилось?

Муж ее дочери скромно стоял на пороге, растерянно хлопая обычно умными или веселыми глазами, и пытался вымолвить хоть единое слово, что давалось ему с трудом.

— Я…

— Он, наверное, ко мне, — пришел ему на помощь Богдан, тоже слегка смущенный совпадениями. — Это по работе.

Ничего не понимающая Аня согласно кивнула и в смятении удалилась, а Богдан провел Гришу на кухню. С ума сойти, на что только ни способна жизнь!

Аня, видимо, в течение всего их разговора думала и думала, предполагала и предполагала, искала объяснений и найти их не могла и, конечно, обратилась за ними к Богдану. Он знал, что так и будет.

— Так меня и тянет спросить: «Кто ты?» — она с иронией вслушивалась в свои же слова. — Оказывается, я тебя совсем не знаю.

Богдан отрицательно мотнул головой.

— Ты обо мне знаешь гораздо больше, чем я о тебе. Ты почти ничего о себе не рассказываешь, а все мои тайны рано или поздно сами всплывают перед тобой.

— И это всплыла очередная тайна, — заключила Аня.

— Да. Но мне ну совсем не хочется о ней говорить.

— А мне очень хочется услышать, — она виновато улыбнулась. — Но, конечно, не говори, раз уж так. А что касается моих тайн, то ты все до единой знаешь. Потому что они все полностью связаны с тобой.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.