Охотники за Костями (ЛП) - Эриксон Стивен. Страница 43

— Сойдет. Где остальные солдаты моих взводов?

— Ну, один вы потеряли. Взвод Геслера. Он в разведке и неизвестно, когда вернется. Взвод Бордюка вон там. Прямо за ними взвод Корда. Остальных сможете найти там и сям.

— Вы не разбиваете общий лагерь?

— На всю роту? Нет.

— Теперь начнете.

— Да, сэр.

Она оглядела все еще спавших у костра солдат. — В вашем взводе есть солдат Улыба?

— Так точно.

— Сегодня двойная выкладка.

— Сэр?

— Вы слышали.

Он поглядел ей в спину, потом опустил взгляд на солдат. Все лежали с открытыми глазами.

— Чем я виновата? — спросила Улыба.

Смычок пожал плечами: — Она капитан.

— И?

— Все капитаны сумасшедшие. Эта точно подтверждает мои слова. Не согласен, Карак?

— Еще как, Смычок. Безумная, бешеная, с вытаращенными зенками.

— Двойная выкладка!

Бутыл подошел, неся в руках жалкое месиво. — Она наступила на Союза!

— Ну, это все решило, — хрюкнул Каракатица. — Ей конец.

Кулак Кенеб вошел в свою палатку, расстегнул шлем и швырнул на постель. Замер, заметив всклокоченную голову, высунувшуюся из походного сундука у стены. — Гриб! Что ты там делал?

— Спал. Она не глупа, нет. Они приходят ожидать воскрешения. — Мальчик вылез из сундука. Как всегда, одет в рваные кожаные тряпки (похоже, остатки виканских доспехов). Еще недавно бывшее по-детски округлым лицо начало вытягиваться, намекая, что вскоре мальчик станет мужчиной.

— Она? Ты про Адъюнкта? Кто приходит? Какое воскрешение?

— Они постараются ее убить. Неправильно. Она наша последняя надежда. Последняя. Я хотел найти поесть, мы ж идем под И'Гатан. — Он пробежал мимо Кенеба. Снаружи забрехали собаки. Кулак откинул полог и выглянул, увидев, как Гриб бежит между колышков и тентов, сопровождаемый овчаркой Крюком и хенгезской собачонкой Мошкой. Солдаты вежливо освобождали ему проход.

Кулак вернулся внутрь. Трудный ребенок. Он уселся на койку, уставился в никуда.

Осада. В идеале им нужно еще пять тысяч солдат, пять — шесть антанских катапульт и четыре башни. Баллисты, манголеты, онагры, скорпии, тараны и лестницы. Наверное, еще отряды саперов, целые телеги морантских припасов. И Верховный Маг Быстрый Бен.

Отослать мага — что это, действие гордыни? Встречи с Даджеком Одноруким проходили скованно. Нежелание Таворы принимать пополнение, кроме новобранцев с Квон Тали, совершенно бессмысленно. Конечно, Даджек и сам занят восстановлением Войска, усилением гарнизонов, усмирением мятежных городов и селений. Но ведь приход в Маадальское море адмирала Нока и трети всего имперского флота уже успокоил позывы к восстаниям. Кенеб подозревал, что успокаивали эти позывы не только малазанские войска, но также анархия и ужасы недавно пережитого мятежа.

Кто-то поскреб по стенке палатки. — Войдите.

Под полог поднырнул Блистиг. — Хорошо, что вы один. Тене Баральта говорил с вождем Желчем. Видите ли, осада явно…

— Блистиг, — оборвал его Кенеб, — не надо болтовни. Адъюнкт ведет Четырнадцатую Армию. Ей приказано сокрушить мятеж, именно это она и делает. Очень удачно, что последняя искра восстания будет погашена под И'Гатаном, мифическим местом Откровения…

— Да, и мы вот-вот подпитаем этот миф.

— Только если проиграем.

— Малазане мрут под И'Гатаном. Последняя осада все выжгла. Дассем Альтор, его отряд Первого Меча. Первая армия, Девятая. Восьмая — десять тысяч солдат? И'Гатан пьет малазанскую кровь, и жажда его неутолима.

— Вот так вы настраиваете своих офицеров, Блистиг?

Воин прошел к сундуку, захлопнул крышку и сел. — Конечно нет. Считаете меня безумцем? Но боги! Приятель, ты не чувствуешь нарастающего ужаса?

— То же было и во время марша на Рараку. Тогда мы решились, но ничего не произошло. Вот в чем проблема. Единственная проблема. Нам нужно затупить мечи, да хотя бы вытащить их из ножен, и все.

— Не надо было ей отсылать Калама и Бена. Да разве за происходящее в Имперском садке можно дать хоть бесхвостую ризану?

Кенеб отвернулся. Хотел бы он найти в себе несогласие… — У нее могут быть свои резоны.

— Хотелось бы услышать.

— О чем Баральта толковал с Желчем?

— Просто мы беспокоимся, Кенеб. Мы хотим прижать ее к стенке и получить ответы. Все кулаки согласны. Выслушать изложение причин и хода ее мыслей.

— Нет. Я не с вами. Мы же еще до города не дошли. Погодим — и увидим, что у нее на уме.

Блистиг недовольно хмыкнул, встал: — Я передам ваше предложение. Но ведь не только простые солдаты дошли до предела…

— Знаю. Погодим — увидим.

Кенеб вернулся на койку. Снаружи доносись звуки сборов: складывали палатки, запрягали волов, солдаты перекликались, готовясь у утреннему маршу. "Горячие Слезы, виканы, сетийцы, малазане. Что сумеет это пестрое сборище? Мы встанем лицом к лицу с Леоменом Молотильщиком. Проклятие. Он уже поразбивал нам носы. Но тактика "ударь — убеги" имеет мало общего с обороной города. Возможно, он трясется сейчас не хуже нашего…"

Утешительная мысль. Жаль, он ни черта в нее не верит…

Четырнадцатая уже пробудилась и хлопотливо суетилась. Сержант Хеллиан сидела на обочине. В голове у нее гудело. Восемь дней с клятой недоармией и зверем — капитаном, а теперь еще кончился ром. Трое солдат — весь ее недоделанный взвод — торопливо паковали снаряжение, не осмеливаясь обращаться к страдающей похмельем и приступами убийственной ярости сержанту.

Хеллиан страдала также от навязчивых воспоминаний о событии, запустившим череду ее несчастий. Храм резни, ярость жрецов, чиновников и следователей, необходимость услать всех свидетелей подальше, желательно туда, откуда живыми не возвращаются. Ну, она даже не осуждает… нет, как раз осуждает. Миром правят глупцы, вот истина. Двадцать два поклонника Д'рек убиты в храме на территории, за безопасность которой она отвечала — но ведь патрулям на разрешалось заходить внутрь храмов, так что она ничего не могла сделать… Нет, нет, это все пустяки. "Куда ушли убийцы, сержант Хеллиан? Почему вы не заметили их ухода? А как насчет человека, которого вы сопровождали, а потом потеряли?"

Убийцы. Их не было — то есть настоящих. Демон. Наверное, убежавший во время тайного ритуала, когда порвались сети чар. Глупцы сами себя убили, вот в чем суть. А тот человек был жрецом, изгнанным из другого храма, наверное, и колдуном. Едва понял, что там заварилось, сбежал со всех ног и ее оставил отдуваться.

Нечестно — но когда это вы видели честных?

Урб бросил рядом тяжелый тюк. — Мы почти готовы, сержант.

— Нужно было его придушить.

— Я и хотел. Честно.

— Точно?

— Точно.

— Но он сбежал. Как змея улизнул.

— Капитан желает, чтобы мы подошли к остальным взводам роты. Они дальше на дороге. Нужно успеть до начала марша.

Она поглядела на других солдат. Близнецы, Увалень и Нерв.

Молодые, жалкие — ну, может, не очень юные годами, но все равно желторотые. Она сомневалась, что они смогли бы успешно сражаться даже с повивальной бабкой. Да, это было бы жуткое зрелище. Если сюда вдруг забредет беременная женщина…

"Ах, Картул, город пауков, город хруста под ногами, пустых коконов и чего похуже. Как далеко до тебя". Здесь пауки летают по воздуху, но они хотя бы маленькие, их легко сбить небольшим камешком. — Бездна, — простонала она, — найди чего выпить.

Урб передал бурдюк.

— Не воду, идиот.

— Может, в роте, когда присоединимся…

Она косо глянула на него. — Хорошая идея. Ладно, помоги встать — нет, не надо. — Она встала сама и пошатнулась.

— Все в порядке, сержант?

— Будет в порядке, если ты снимешь с меня голову и раздавишь.

Солдат нахмурился: — Если сниму, у меня будут неприятности.

— Но не от меня. Ладно. Нерв, разведай дорогу.

— Мы уже на дороге, сержант.

— Все равно. Практика.

— Я ничего не вижу, — ответил молодой солдат. — Слишком много людей и повозок.