Гоша Каджи и Венец Гекаты (СИ) - Рябов Игорь Владимирович. Страница 85

В горле у Каджи на самом деле першило. И еще во рту скопилась противная горькая слюна, которую никак не удавалось проглотить. Пара добрых глотков могла бы исправить положение. Но вместо этого парнишка с силой ударил по протянутой руке Вомшулда. Стакан отлетел к трюмо, расплескавшись по пути крохотным дождем, и со звучным хлопком ударился о стену, брызнув во все стороны мелкими осколками стекла, которых на полу и так было достаточно.

— Ты!.. Ты!.. — задыхаясь от клокочущей в груди ненависти, Гоша не сразу нашел слова, хотя они и крутились на самом кончике языка. — Ты чудовище, Вомшулд! Убийца! Нет, ты даже хуже!..

Что могло быть хуже, так и осталось невысказанным. Нотби, явно удивленный, озадаченно изогнул брови. На лбу у Серого Лорда прорезались горизонтали морщинок, отображая напряженный мыслительный процесс. Потом его губы вытянулись трубочкой, и из них раздался тихий свист. А указательный палец Вомшулда, уткнувшись в его висок, сделал несколько активных вращательных движений, намекая на неполную дееспособность мальчика.

— Совсем дурной стал, Каджи? Так ты решил, что это я здесь порезвился? Ну, извини, — паясничая, Князь Сумрака раскинул в стороны руки, слегка склонившись в дурашливом поклоне. — Придется тебя разочаровать. Вот уж в местном бардаке я участия не принимал и совсем не при делах. Когда я случайно нашел этот мирок, здесь уже все так и было. Я палец о палец не ударил, если не считать того, что пришлось завалить несколько особо наглых оборотней. Зато остальные сразу признали во мне хозяина.

Комичность ситуации заключалась в том, что если посмотреть со стороны, то было похоже, будто «гроза всех светлых сил» оправдывается перед сопливым мальчуганом, превратить которого в мокрое место Вомшулду и труда не составляло. Достаточно лишь легкого движения руки, и через пару месяцев никто и не вспомнит, как его звали. В полнейшем расстройстве Нотби плюхнулся в жалобно скрипнувшее кресло и, хмуро глянув на Гошу, принялся ожесточенно массировать подбородок. Но быстро совладав с гневом, Серый Лорд продолжил ровным бесстрастным голосом, словно его секунду назад и не захлестнула с головой волна яростного негодования:

— Да ты особо не расстраивайся. Они все здесь получили то, что заслужили. Я же говорю, что порой нужно уметь идти на компромиссы. А местные людишки решили до конца следовать принципам, упершись в них рогом. Одним во что бы то ни стало, понадобилось отстоять свою свободу и независимость, не считаясь с жертвами. Хотя, лично я сомневаюсь, что они были по настоящему свободны хоть раз в жизни. Мы всегда от кого-нибудь или чего-то зависим, подчиняемся всем, кому не лень, и всему, что ни попадя. Эти вот, — он пренебрежительно обвел взмахом руки комнату, — стали заложниками своей глупой морали, не позволяющей преклонить колено перед более сильным и, как им померещилось, злобным противником. Другому со своими сторонниками приспичило показать, кто в доме настоящий хозяин, грохнув кулаком по столу, а несогласным попросту сломав хребет. Ну и понеслось, поехало. Через несколько лет ожесточенного противостояния они уже даже и не помнили, из-за чего конкретно началась свара, но с тупым упрямством продолжали мочить друг друга направо и налево. И все так перепуталось в результате, что и не понять было, кто друг, а кто враг. Убийства, пытки, похищения, сжигание на кострах любого, кто хоть в чем-то отличался от серой толпы, навешивание позорных ярлыков, изгнание из общин и городов, — все это настолько вошло в привычку у обеих сторон враждующих, что стало нормой жизни. «Кто не со мной, тот против меня!» — самый актуальный лозунг этого мира. А кто против — тех к ногтю, раздавить как вошь. Как видишь, победителей не оказалось. Все они проиграли. Упиваясь своей ненавистью к противнику, захлебываясь от патриотического восторга, и те, и другие высвободили под конец противостояния из закоулков душ и миров такие ужасные силы , что просто не смогли с ними совладать. А те в свою очередь принялись беззастенчиво уничтожать всех подряд без разбору. Вот тогда, поняв, что натворили, обитатели этого далеко не худшего мира, — зря ты так подумал, Гоша, — попытались объединиться, чтобы противостоять демонам, да было уже поздно пить валерьянку, коли сердце вырвали. Пошинковав все в капусту, демоны убрались восвояси. По чистой случайности только оборотням удалось выжить, из-за того, что они были у демонов на подхвате. Но и они обречены. Не умея ничего созидать, они сожрут сперва всю живность в округе, а потом примутся за истребление друг друга. Этому миру уже не возродиться: и отныне имя ему — Проклятая Пустошь…А вот мне, например, так и не ясно до сих пор: а кто из них хороший-то был? Белые маги, черные, пришлые демоны или оборотни? А может я, потому что успел лишь к шапочному разбору? И не пришлось мне ломать голову: на чью бы сторону встать? Может подскажешь, Гоша, кто заслужил в этой свалке посмертной славы героев? А то что-то мне не климатит подобно им на грабли наступить, если ты тоже окажешься, как и местные обитатели, упрямым и «несгибаемым борцом за справедливость». Победа такой ценой мне не нужна. Я ставлю перед собой совсем другие планы и цели.

Нотби замолчал, задумчиво уставившись на часы, в которых последние песчинки устремились к узкой горловине между Будущим и Прошлым, которую мы ошибочно воспринимаем как Настоящее. А его и нет вовсе! Одна видимость. Пшик, и кончилось, оставшись в памяти очередной несбывшейся надеждой.

Вомшулд тяжко вздохнул, бросил искоса взгляд на Каджи, потерявшегося в собственных мыслях и чувствах. Разум парнишки пытался понять и принять доводы Князя Сумрака, хотя бы частично согласившись с ним и зачехлив на время оружие. До тех пор пока парнишка не почувствует себя настолько сильным, что будет готов очистить мир от присутствия Нотби, нарушив вынужденное перемирие. Сердце же вопило, чтобы Гоша не поддавался на провокацию. Не может быть никаких соглашений с темными силами! Даже временных. Внутренний голос, которому вообще-то полагалось бы стать независимым арбитром в споре, только мерзко хихикал, потирая ладони в предвкушении потасовки. В итоге каждый остался при своем мнении, вволю подрав горло и намахавшись кулаками, а Каджи продолжал пребывать в тупой растерянности, так и не решив: как быть, с кем пить, и где же правда?

Вомшулд плавно провел рукой снизу вверх, почти касаясь раскрытой ладонью часов. К изумлению Гоши песчинки, отсчитывающие время, пустились в обратный путь, нарушая все известные ему законы физики. Вокруг парнишки ничего не изменилось, но его не покидало странное ощущение, что время на самом деле обратилось вспять. И даже показалось на краткий миг, что он услышал, а скорее почувствовал его легкое недовольное брюзжание по поводу чудачеств Серого Лорда.

— Я и не подозревал, что ты такой нерешительный тугодум, Каджи, — хмыкнул Нотби. — Боже мой Единый, и я собираюсь стать частью этого слюнтяя?! Неужели ты не видишь очевидного, глупец? У тебя имеется только один правильный вариант ответа. Все остальные, как бы гордо и красиво они ни звучали, — всего лишь первый шаг к тому, что ты лицезреешь сейчас вокруг себя. Только уже в другом мире. В том, который тебе нравится, который дорог, о котором, я это знаю, ты столько мечтал, живя в окружении презренных маглов. Ты готов превратить его в безжизненную пустыню?

— Значит, если я откажусь, то ты уничтожишь мой мир, истребив всех сопротивляющихся? — от отсутствия решения головоломки в парнишке пока еще глухо, но настойчиво зарычала безрассудная ярость. — А если соглашусь, то ты его попросту захватишь? И лишь затем перебьешь всех несогласных с твоим произволом. Добровольно согласятся, я подозреваю, немногие. Что стенкой по лбу, что лбом о стену, — один фиг больно. — Каджи показалось, что правильный ответ найден, и он произнес приглушенно, но решительно: — Но ты забыл о предсказании. Ты проиграешь, Вомшулд. Пусть я погибну тоже, но тебе не победить… И…мне противно помогать тебе. Твоими стараниями пропали мои родители. Где они, а? Верни мне их, и тогда я, так и быть, подумаю над твоим предложением…