Смерть волкам (СИ) - Чеблакова Анна. Страница 54

— Ну вот что, — сдержанно молвил он, — рассиживаться нам с тобой некогда. Скоро ребята пойдут собирать хворост, и ты иди с ними.

— Я вряд ли смогу… — попытался запротестовать Тальнар, но Аврас вдруг положил свою веснушчатую ладонь на его плечо и развернул молодого человека к себе.

— Ещё как сможешь. Не знаю точно, кто тебя ударил, но он ждёт, что ты тихо уползёшь в свой угол и свернёшься там. А ты — слушай сюда — ты этого не сделаешь. Сейчас ты встанешь и пойдёшь обратно в пещеру, а потом — собирать хворост, ягоды, нут и что ещё тут есть, и завтра тоже, и послезавтра. И никак иначе. Никак иначе, малец. Живёшь с волками — вой по-волчьи.

— Ладно, — шепнул Тальнар. Аврас ещё некоторое время смотрел на него, потом со вздохом сказал:

— Иди.

Тальнар поднялся на ноги и тяжело зашагал прочь. Когда он уже подошёл к входу в пещеру, Аврас вдруг окликнул его:

— Эй, подожди! Как звать-то тебя?

— Тальнар, — ответил юноша, слегка обернувшись. Аврас чуть ухмыльнулся — видимо, улыбаться по-нормальному он не умел.

— А фамилия есть, Тальнар?

Тальнар на секунду запнулся, а потом резко и твёрдо сказал:

— Нет у меня фамилии.

6

Веглао показалось, что она проспала минут пять, когда её разбудил жуткий громогласный вопль. Кто-то истошно орал голосом, не похожим ни на человеческий, ни на звериный. Веглао упала с кровати и больно ударилась локтем о бетонный пол. Выпутавшись из одеяла, она поднялась на колени, держась ладонью за ушибленное место и обалдело оглядываясь по сторонам.

Нейсури уже сидела на своей кровати и потягивалась.

— Это сирена, — сказала она в ответ на взгляд Веглао. — Нас так каждое утро будят.

— А мне-то ещё не нравился звонок будильника, — мрачно буркнула Веглао, поднимаясь на ноги и подбирая с пола одеяло.

— Я тоже в первый раз испугалась, — мягко сказала Нейсури. — Но теперь уже привыкла. И ты скоро тоже привыкнешь.

Веглао вдруг ощутила, что к её глазам подступают злые слёзы. Она принялась застилать постель, стараясь всё время находиться спиной к Нейсури.

«Я хочу домой», — думала она, машинально разглаживая складки на пододеяльнике, который был весь в пятнах плохо отстиранной крови. «Я хочу домой. Хочу домой. Хочу домой…» Она не знала, что для неё было «домом», но ужасно хотела уйти отсюда хоть куда-нибудь.

Спустя минут пятнадцать после побудки, когда Веглао и Нейсури уже оделись, из коридора донёсся знакомый уже стук дубинок о железные двери камер. Вскоре повторилась уже знакомая процедура: выход из камеры в коридор, путь двойной шеренгой вниз по лестнице, столовая (на завтрак опять была овсянка, но на этот раз хоть не горелая). После этого оборотни по команде поднялись из-за столов и построились в проходе. Их снова вывели в коридор, но повели на этот раз не к лестнице, а к выходу из здания — начинался новый рабочий день.

Во дворе оборотней построили в тройную шеренгу. Веглао и Октай удивлённо глазели по сторонам: в тесных коридорах и полутёмной столовой они и не замечали, как много здесь оборотней. Тех, кто вышел сегодня наружу, было не меньше ста пятидесяти — а ведь были ещё малыши, которых оставляли в их камерах. Сейчас они смотрели на старших товарищей из своих окошек — в этом донельзя унылом месте им больше нечем было развлечься.

После построения конвоиры развернули шеренгу к воротам и вывели наружу, за территорию зоны. У Веглао и других новичков сердца забились быстрее — но уже очень скоро они убедились, что сбежать не будет никакой возможности. Даже если и сможешь выскочить из колонны, пуля из карабина охранника настигнет тебя почти сразу. Колонна поползла по грязной, в пятнах тающего снега, дороге по направлению к неясно видневшимся впереди терриконам.

Уже несколько дней длилась оттепель, и снег вокруг дороги был грязным и ноздреватым, тонкое кружево наста блестело на солнце. Кое-где, прямо на снегу или на чёрной освободившейся земле, виднелись лужи. За несколько дней пути до ликантрозория Веглао ни разу не выходила из машины, и только сейчас заметила, как скоро по сравнению с неделей назад растаяла большая часть снега. В воздухе уже чувствовался запах весны, и отсутствие птичьего щебета удивило бы её, если бы она не привыкла к тому, что птицы рядом с ней никогда не поют.

Сразу было видно, что оборотни ходили по этой дороге часто — она вся была измята и изрыта следами. Талый снег мешался со свежей грязью, и оттого уже через несколько минут ходьбы ботинки Веглао стали ужасно грязными. Весь путь от зоны до места работы занял около получаса. Когда они поравнялись с первым терриконом, блестевшим от таявшего снега, Веглао смогла заметить поверх голов других ребят нескольких конвоиров, которые везли тачки с кирками, и задалась вопросом: почему им не раздали инвентарь сразу? Ответ пришёл тут же — кирки были слишком грозным оружием, чтоб отдавать их в руки оборотням надолго.

Место работы производило неслабое впечатление. Под будущий посёлок был зачищен внушительный участок земли, по размерам намного превышавший территорию ликантрозория. Здесь с успехом могла бы разместиться деревня вроде Хорсина. Пять или шесть терриконов, высившихся неподалёку, объяснили Октаю, выросшему в шахтёрском городке, назначение будущего посёлка: здесь собирались активно разрабатывать шахты. Рабочих сейчас видно не было, но когда для них будут построены дома, они вернутся — уголь, или что они тут откапывают, никуда не денется. Шёпотом он сказал об этом Шелну, который шагал рядом с ним. При этих его словах юноша горько усмехнулся:

— Шахтёры, может, и приедут, — негромко сказал он, — вот только их будет немного. Попомни мои слова, больше всех работать будут ребята из ликантрозория.

«К тому времени меня здесь не будет», — с отвращением подумал Октай.

Приведя на место, оборотней ненадолго оставили в покое: конвоиры начали оцеплять территорию, проверять оружие. Ребята тем временем бродили кругами, стояли на месте или курили. Вскоре прозвучала команда:

— Построиться!

Оборотни начали неорганизованно становиться в ряд. Перспектива целого дня работы плохо сказалась на их настроении: стоило кому-то задеть другого, как его награждали пинком или ударом в ухо или бок. Битый в свою очередь не оставался в долгу, и только страх перед нагайками и пистолетами конвоиров мешал юным волчатам устроить драку. Веглао и Октай встали рядом друг с другом. За несколько человек от них стояла Нейсури, ещё дальше виднелась взъерошенная голова длинного и тощего Долвера. Ребята, особенно младшие, вертели стрижеными или нечёсаными головами, перебрасывались короткими репликами, за половину слов в которых в школе Веглао могли запросто выставить за дверь класса. Некоторые торопливо докуривали самокрутки, либо, погасив их пальцами или языками, заботливо прятали в карманы на потом. Несколько охранников принялись раздавать кирки — их было недостаточно, и около четверти ребят оставили для того, чтоб они смогли убирать камни и складывать их в терриконы. Остальным надо было выворачивать эти камни из мёрзлой земли.

К строю оборотней подошёл высокий, крепкий служащий ликантрозория. Его коричневую форму украшали зелёные лычки старшего командира. Заложив руки за спину, он сухо обратился к заключённым:

— В пятницу вы работали плохо (Веглао и Октай уже успели узнать, что в пятницу здесь был дождь со снегом и сбивающий с ног ветер). Погода была неважная, но сегодня светит солнце. Фронт работ перед вами. Приступайте, — с этими словами он вальяжно отошёл в сторону, а оборотни принялись работать.

Уже через час, даже ещё меньше, Веглао сильно устала, а спустя ещё минут тридцать еле-еле поднимала кирку. Корни её волос промокли от пота, дыхание стало тяжёлым и сбивчивым, ветер неприятно холодил взмокшую грудь. За своей работой она не видела, что другие так же измучены, как она — слабые, полуголодные ребята не могли работать как следует. Многие из них только тупо били кирками по земле, не особо целясь и не прилагая большой силы.