Венец Бога Справедливости - Шихматова Елена. Страница 189

— Дамы и господа, — его голос после пятиминутного молчания поверг аристократов в некоторое замешательство, все притихли. — Позвольте обратиться к вам с небольшим напоминанием, напоминанием о ваших несравненных заслугах перед отечеством, о ваших, вызывающих уважение и восхищение титулах, и о той ноше, что возложена на вас. Если бы не ваш труд, не ваша забота о своем государстве, никакого бы благополучия в стране не было. Я ценю и уважаю вас за ваши заслуги, зная: насколько тяжело это, присутствовать на местах, помнить столько данных, уметь правильно спланировать работу. Да, безусловно, это тяжело и нелегко: вместо балов земли, бумаги, расчеты, схемы и много чего еще. Это трудно.

Довольный самим собой, своей витиеватой речью, Яромир обвел всех многозначительным взглядом, но встретил не согласные кивки, а все то же легкое замешательство. Чего же им еще надо?! А ведь остатки терпения держатся уже даже не на ниточке, но на тоненьком волоске. Последняя попытка, если не поможет она, то он сорвется. Тогда уже точно все и всё поймут.

— Дамы и господа, я должен сообщить вам, что сейчас настали смутные времена, и сейчас, как никогда, надо быть начеку, не терять из поля зрения своего. Ваши владения — наипервейшая для вас забота, а из малого слагается великое, из вашего труда проистекает благосостояние родины.

Кажется, на этот раз они оказались более понятливыми. Что же тогда их так смутило? Умные речи юного принца или, чуть прикрытое этими речами, откровенное нежелание видеть их здесь. Поверить в то, что Яромир, выросший при риданском Дворе, не знает такой прописной истины, как: аристократия на то и аристократия, чтобы быть возле королевского трона, они не могли. Значит, он гонит их, но, отдать должное, в хорошем стиле: все всё знают, но делают вид, что им ничего не известно.

— Ваше высочество, — обратился к нему граф Амелин, владелец пограничных с Идэлией южных земель, — я от своего имени очень благодарен вам за ваши похвалы, приятно, что вы цените наш труд, это значит, что вы любите свою страну.

Начал издалека. Ну, да ладно, решил Яромир, если, в конце концов, он все-таки выедет на нужную дорогу, то все изгибы можно стерпеть. Пожилой граф, действительно, довольно долго, а на взгляд принца, чрезмерно долго, клялся в своей любви к родине, подчеркивал его, Яромира, любовь и заботу об отечестве. Уж не было ли последнее язвительным намеком на то, что он не рос здесь, что он не знает Западной станы эльфов, также, как Амелин не знает Риданы. Но, после того как граф заявил о своем отъезде на этой неделе, простил ему все. Но по душе оно пришлось только самому Яромира, и, разве что, поварам, которым теперь не требовалось готовить такое количество еды. Что касается удержавшихся у трона членов кабинета министров Александра, то они терялись в догадках: с одной стороны они такие же аристократы, как те же граф Амелин и князь Ливанов, и, получалось, они также должны были уехать, с другой стороны они — руководители страны, и их долг остаться.

— Он говорил о труде на благо родины, — шептал Юсуф стоящему рядом Борис Строцкому, своему первому советчику при Александре.

— На земле!

— Но мы не на земле трудимся.

— И, тем не менее, она у тебя есть, что ты ему на это скажешь?

Юсуф бросил недовольный взгляд на коллегу, у него самого в душе кошки скребли. Он хотел сам напевать мелодию принцу, а получалось наоборот — он к такому не привык. На него кто-то пристально смотрел — от одного этого ощущения Юсуфу стало не по себе, он огляделся по сторонам и встретился со взглядом… Яромира, пристальный, презрительный взгляд.

Они шепчутся о нем, это определено. Хорошо бы, чтобы и они тоже уехали, и желательно на совсем. Он оставил их здесь, не всех, но большую часть, включая этого изворотливого Юсуфа. Перестроился он основательно, причем успевал и жалеть короля, и хвалить Яромира, в зависимости от того, что требовалось в тот или иной момент. Убрать бы их всех! И вместе с тем Яромир понимал, что Юсуф нужен ему, и Строцкий нужен, только думать об этом юному принцу решительно не хотелось — его мысли всецело поглотила Лидия.

Он уже несколько раз бывал в ее дворце, используя кристаллы для мгновенного перемещения, но видел ее, но все время оставался в стороне, стараясь быть невидимым и для нее и для ее окружения. Вчера она так серьезно рассуждала об оказании помощи пострадавшим, в числе первых мер называя: содействие в бегстве. Королева Амариллида яро выступала против, но она не сдавалась, чем вызывала несомненное восхищение. Она прекрасна! Только и мог думать Яромир, но иногда, когда смотрел на все происходящее с высоты, его брал ужас: что он делает? Он же совсем потерял голову из-за какой-то девчонки. Нет, она не какая-то, и тем не менее. Сейчас, когда все на грани разрушения, и кстати о разрушении. Юсуф говорит ему именно об этом, о гибели посевов из-за выпавшего пепла. Пепел с небес?! О чем он вообще говорит?

— Что за чушь ты несешь?

Пожилой эльф, обескураженный, сбитый столку, недоуменно посмотрел на принца. Это ему нужно спросить: что ты несешь, ты, назвавшийся принцем и взявший на себя власть в государстве? Но Юсуфу, с его аристократическими чертами: чувством собственного достоинства, строжайшего следования этикету, было даже неприятно думать об этом! Юсуф собрался с силами и как можно спокойнее ответил.

— Я говорю о гибели жителей Западной страны эльфов и о грядущем голоде среди выживших: на всех территориях, где прошел пепельный дождь, уничтожен все поля и пашни.

— Пепельный дождь?! — взревел Яромир. — Ты что, смеешься надо мной?!

— Вы можете спросить об этом любого, ваше высочество.

Теперь Яромира облили водой.

— Когда это случилось?

— Что?

Хорошо еще в тронном зале никого из аристократов не осталось, уж они бы непременно осмеяли его, хотя охрана, похоже, тоже была не прочь посмеяться.

— Ну, пепел, дождь из пепла, когда он был?

— А-а, так, вчера, ваше высочество, если вы говорите о первом ливне, вчера вечером. А взрыв был днем.

— Взрыв?! Что он взорвал, сожри его демоны Чертомира!

— Кто?

— Что "кто"? Что вы у меня все переспрашиваете? Плохо слышите, или до вас все так туго доходит?

Несчастный аристократ растерянно заморгал глазами, он бы тоже был не прочь удалить стражу, в конце концов, они не только над принцем потешаются — пока в душе, но стоит им выйти отсюда!

— И что? Сколько эльфов погибло?

— Сотни и тысячи. Вчера вечером пепел упал на центральный район, ночью на южные и западные территории, а сегодня утром на восточные и северные. Не знаю, как шли облака и дул ветер, но, как бы там ни было, в итоге уничтожено очень много, хорошо еще, что дождь лил не сплошняком. Те районы, которые он обошёл, теперь переполнены беженцами.

— Столько уничтожено! — начиная сознавать, что произошло, с ужасом в голосе, повторил Яромир, он поднялся с бокового трона и спустился вниз. — Меня не будет какое-то время.

— Господин, вы…

— Что такое? — Яромир спросил не просто недовольно, но даже зло и возмущенно.

— Господин, простите меня, но перемещение — это магия — ее нельзя использовать!

Последовал оглушительный смех, Юсуф поначалу даже не понял: кто смеется.

— Не бойся, — небрежно бросил Яромир, — я умею использовать магию обходными путями!

Решительным шагом, с каменным выражением лица, Яромир пересек тронный зал и три коридора. Юсуф, растерянно моргая, молча проводил его взглядом, а ведь он не сказал самого главного: в страну незаконно проникли драконы, целый отряд. Однако, войдя в свои покои, он остановился, закрыв двери, юноша облокотился о стену и окинул беспорядочным взглядом комнату. Сина надо найти, но где он? Этого Яромир не знал. Широкими шагами он измерил комнату несколько раз.

Единственный выход — найти Сина методом проб и ошибок, хотя, сколько будет их, этих проб, прежде чем он сойдется с ним в одной точке! Проще всего было бы дождаться Балскове здесь, во дворце, но он еще ни разу не посещал его в Тимурграде. Тогда, может, спросить совета у Амнэрис? От одной мысли об этом у Яромира перехватило дыхание: снова идти к ней! Нет, ни за что! Он считал так, только что не выкрикивая эти слова, минут пять, но кто реально может сейчас знать о планах Сина? Тяжело вздохнув, Яромир переместился в храм Амнэрис в Чертомире.