В плену королевских пристрастий - Колесова Марина. Страница 55

— Вчера королева приезжала?

— А кто еще мог приезжать? Во дворе явные следы кареты остались, да и лошади королевские в конюшне поменялись. Не посыльный же, чтоб его приезд так засекречивать.

— Думаешь, они вчера сцепились? И кто выиграл?

— А ты разве не видишь? Я хоть и постарался подготовить королеву… но скорей всего она оказалась очень слабой противницей герцогине Тодд и проиграла, после чего с позором под улюлюканье короля удалилась… а сегодня прислала парламентера.

— Слушай, а чего Артур не сошлет королеву в какой-нибудь монастырь?

— Не знаю… может и сошлет теперь. Хотя нет, я могу предположить, что это герцогиня не дает ему, так как это замечательный повод держать его на расстоянии. Королева поняла, что с герцогиней лучше дружить и послала фрейлину. Но герцогине уверений в дружбе показалось мало, она решила продемонстрировать королеве, кто настоящая хозяйка в данном положении. И я не сомневаюсь, что королева даже вякнуть не посмеет, а будет сидеть, поджав хвост, словно побитая собака, боясь, что стоит герцогине лишь пальцем шевельнуть и король вышвырнет ее… Так что теперь Гертруда нам против герцогини не союзница, если только против супруга… сейчас, когда она поняла, что шансов вернуться к нему у нее нет, может она и согласиться сыграть против него…

— А ты отважишься сыграть против него?

— Не в открытую, сестренка… я дождусь другого дурака, который рискнет выступить в открытую и постараюсь ему помочь.

— Не боишься в этом случае ни при чем оказаться?

— Пусть только Артура свалит, а там уж посмотрим, кто с чем окажется…

— Трус, ты Бенедикт.

— А ты смела? Тогда чего ждешь? Попробуй сама братца свалить, ты мне в качестве королевы намного приятнее, я тебя поддержу.

— Хитер ты, жар чужими руками загребать…

— Не хочешь ручки обжечь? Тогда сиди и не вякай про трусость-то. Давай лучше на танцовщиц посмотрим. Рон каких-то новеньких привел… у герцога прям мастерская по выпуску их что ли… причем все как на подбор, одна лучше другой.

— Ничего и не новенькие… Вон ту, темненькую я два дня назад видела, а вон ту в сиреневой накидке в прошлый наш приезд. Рон их тасует просто.

— Все равно хороши. Как ты думаешь, без герцога, Алина позволит их раздеть?

— Не нарывайся Бенедикт, танцовщицы не повод ссориться с ней, особенно сейчас, когда король ей дал полную власть.

— Да, ты права… что ж перетерпим временные неудобства, и будем надеяться, что герцог не особенно долго будет в отъезде. Кстати у тебя никаких мыслей насчет того, куда король послал его, нет?

— Я думала он с герцогиней хочет без его надзора развлечься, но раз ты говоришь, что между ними ничего нет, то даже и не знаю что подумать.

— Ладно, все равно это выяснится рано или поздно, — усмехнулся герцог Линд и склонился над своей тарелкой.

8

Через четыре дня вернувшийся герцог Тревор привез с собой плененных герцога Веренгера, его троих ближайших вассалов, молоденькую принцессу Оделли, дочь конунга Угрена, владыки северных кочевников, давно зарящегося на королевские земли, и священника, рискнувшего без королевского разрешения сочетать ее браком с герцогом. А еще бумаги, подтверждающие не только наличие заговора, но даже подписанный договор с конунгом Угреном, о разделе территорий, после захвата власти герцогом Веренгером.

Король тут же вместе с ним, со всем двором и пленниками отбыл в столицу, и жизнь Алины вошла в привычную колею.

Она выпустила из-под стражи Регину, и под благодарственные причитания девушки отправила ее к королеве. После чего пригласила священника и попросила устроить благодарственный молебен в замковой церкви.

Герцог Алекс Тревор возвратился из столицы через три дня в очень хорошем расположении духа.

— Можете поздравить нас, дорогая, владения Веренгера, теперь принадлежат нам. По-моему в государстве сейчас больше ни у кого нет таких обширных владений, — входя в покои герцогини, с улыбкой проговорил он.

— Не боитесь, милорд, что физически не сможете уследить за всеми вассалами Ваших владений, раз они так расширились?

— Во-первых, не моих, а наших, а во-вторых, не боюсь. Я никогда не боялся ни ответственности, ни трудностей. Королю больше не придется беспокоиться о том, что на землях, контролируемых мной, могут возникнуть заговоры или какие-нибудь волнения. Когда существует порядок и налажен жесткий контроль подобное в принципе невозможно. А наводить и поддерживать порядок я умею.

— Да, конечно… и как я могла усомниться, — хмыкнула герцогиня.

— К тому же, Вы ведь не оставите меня своими заботами и предупредите, если надо мной нависнет смертельная угроза? — герцог с улыбкой притянул к себе супругу и нежно коснулся ее щеки, — Ваша христианская мораль не позволит Вам поступить иначе, дорогая, как бы Вы не относились ко мне…

— Это вопрос или утверждение? — иронично осведомилась Алина.

— Это риторический вопрос, за который я хочу выпить, дорогая, — герцог разжал руки и обернулся к Виктору, при его появлении, опустившимся на колени в углу комнаты, — Кубок вина из подвала мне и сок для миледи, мальчик, и бегом, я не люблю ждать…

Виктор поспешно вышел.

— Как король? — спросила Алина.

— Развлекается с пленниками и готовит показательную казнь, высказал свое возмущение Угрену, а дочь его сделал шутихой. Я пытался отговорить его от этого, но мне не удалось.

— Угрен сейчас проглотит этот позор, он не готов к явному конфликту, государь застал его врасплох. И возможно то, что проглотит, пошатнет его позиции и подтолкнет к внутренним разборкам с собственным окружением. Так что, может, для короля это и к лучшему.

— А я был уверен, что это информация расстроит Вас, а Вы оказывается способны мыслить государственными масштабами, — рассмеялся герцог, — Жаль, что Вы благоволите только королю и лишь ему даете подобные советы, я бы тоже от таких не стал отказываться.

— Вы хотите не советов, Вы хотите подтверждения правильности всех Ваших действий. Это не одно и тоже. Ведь именно поэтому Вы запретили мне даже спрашивать Вас о том, как Вы правите, сообщая лишь результат… Так что не надо…

— Дорогая, Вы ко мне пристрастны. Я не говорю Вам лишь информацию, которая может, по моему мнению, Вас расстроить… а так Вы знаете все. Ну не сердитесь, сегодня такой хороший день… сейчас вернется Ваш мальчик, мы выпьем и давайте проедемся по лесу.

— Хорошо, я не против, — кивнула Алина.

Через некоторое время с подносом, на котором стояли два серебряных кубка, вернулся Виктор. Он с поклоном подал один из них герцогине, а второй герцогу.

— За Вас, моя дорогая, — улыбнулся герцог, поднимая кубок, — постарайтесь быть счастливы, если сможете.

Он поднял кубок, намереваясь залпом осушить его, и в следующее мгновение Алина, вскрикнув: «Нет», резким движением выбила его у него из рук.

— И что это значит, дорогая? — герцог удивленно посмотрел на нее.

— Вы выиграли… можете начинать спектакль. Я знаю, что ничего не докажу… — перешла на латынь Алина.

— О чем Вы? — так же сменил язык герцог.

— Да, ладно… мой слуга хотел отравить Вас… развлекайтесь… никто не поверит ни мне, ни ему… у Вас великолепно убраны все концы.

— Отравить? Надо же… — герцог удивленно усмехнулся, — Неужели Вы посмеете обвинить в этом меня?

— Нет, не посмею… я же сказала, развлекайтесь.

— Кстати, если Вы думаете, что это я подстроил, что ж остановили?

— Вы бы выпили. Вы не останавливаетесь, милорд… и готовы жизнь положить, лишь бы сломать меня…

— Вы серьезно считаете, что я способен на такое?

— Ладно, оставим… Что Вы хотите от меня и него?

— Пока только поговорить с ним… Мне интересно, зачем ему это было надо.

— А то Вы не знаете, что он имеет к этому такое же отношение, как увядший цветок к приходу засухи, — губы Алины заметно подрагивали, — я знаю, что Вас бесполезно просить, милорд, Вы слишком долго ждали, чтоб сейчас от всего отказаться… и все же… не затягивайте петлю, я не смогу с ней жить.