Город богов - Суренова Юлиана. Страница 34

— Вам лучше знать, что сколько стоит в городе, — Атен сознательно передавал инициативу купцам, не только надеясь таким образом самому остаться в тени, но и рассчитывая заглянуть за завесу таинственности, которой так старательно окружали себя жители города.

Купец, державший в руках список, развернул его, взглянул на записи, затем обменялся быстрыми взглядами со своими сотоварищами.

— Кошель золотом, — твердо проговорил он.

Это была как раз та сумма, на которую рассчитывали караванщики. Однако… Атен вновь, вместо того, чтобы сразу же согласиться, задумался. Он не мог припомнить случая, чтобы купцы не торговались за каждый медяк навара, первоначально завышая цену до небес. К тому же, получалось, что за посредничество они не требовали себе совсем ничего… "Все это очень странно… — караванщик провел ладонью по бороде, приглаживая ее. — Настолько, что даже не верится. Должно же быть что-то…" — все это никак не укладывалось в его голову, слишком уж много было вопросов и ответов, никак не связанных друг с другом.

— Это с учетом платы за мясо? — караванщик уже сам не знал, где искать подвоха.

— Да, но только если вы дождетесь забоя. Вяленого и копченого в городе сейчас очень мало и оно идет втридорога.

— Что ж, — караванщик кивнул, показывая, что согласен, что уж поделать. — С этим все ясно. Но вы еще не сказали, какой будет цена услуги.

— Меха и украшения. Мы хотим купить их все. Конечно, со скидкой оптовиков.

На этот раз Атен не смог скрыть своего удивления. Он не припоминал города, где бы товары роскоши — дорогие шкурки пустынных зверьков, трудоемкие ювелирные изделия, — пользовались таким спросом. Ему приходило лишь одно объяснение такому странному поведению.

— И какой будет ваша цена? — он думал, что купцы надеются использовать благодарность в своих интересах, стремясь скупить все по дешевке.

— Впятеро от того, о чем мы договорились, — незамедлительно прозвучало в ответ.

— Я не совсем понимаю… — караванщик растерялся. Он был не в силах взять в толк, что вообще происходит.

— Что же здесь непонятного? Мы заплатим тебе четыре кошеля плюс возьмем на себя расходы на покупку всего, — купец помахал свитком. — Только не говори, что этого мало!

— Вы щедры как боги… — это все, что смог выжать из себя караванщик. Сделка была настолько выгодной, что в такую удачу просто не верилось. Он искал подвоха… И не находил его!

— Ты поражен? — наконец, один из них снизошел до объяснения. На его лицо легло самодовольное выражение, совсем то же, что было у стража. Растерянность чужака, который словно заглянул за грань возможного, явно тешила самолюбие горожан. — Наш город богат. Очень богат. Мы можем себе позволить думать не о хлебе насущном, а удобстве и красоте, превращая каждый миг в наслаждение.

— Но когда мы входили в оазис, он не показался…

— Большим? Здесь живет не так много людей, чтобы заставлять Хранителя тратить драгоценные силы на согревание дальних земель… Так ты согласен?

— Да, — караванщику ничего не оставалось, как кивнуть. Что бы ни творилось в его душе, какие бы мысли и сомнения ни вились в голове, здравый смысл не позволял отказываться от столь огромной прибыли, которая сама плыла ему в руки. Конечно, нужно будет подстраховаться. Что, если купцы сорвут закупку? Тогда придется все делать самим, тратя золотые из собственного кармана… Но, в любом случае, четыре кошеля — сумма, больше, чем в два раза той, которую Атен ожидал выручить в городе от продаж… Хотя, конечно, драгоценности сами по себе и стоили дороже, но ведь их нужно еще и продать…

— Вот и договорились, — купцы повеселели. — Мы придем за товаром ближе к вечеру. Тогда и расплатимся.

— Надо бы составить договор…

— Если ты хочешь, — было видно, что горожане не в восторге от этого предложения, однако возражать не стали, лишь поспешно добавили: — Только сборы городскому писцу будете платить сами.

— Хорошо, — Атен кивнул. Он не видел иного способа обезопасить сделку. И защитить свои права в случае уловки или обмана…

— Если так, до вечера, — и, повернувшись, купцы зашагали прочь, не видя больше никакой причины задерживаться возле чужого каравана.

Караванщик проводил их хмурым взглядом настороженно сощуренных глаз. Медленно, и слишком поздно, чтобы что-либо изменять, но все-таки он начал понимать…

"Все дело в их золотниках! Золото, наверное, худое… Но насколько? Эх, я старый дурак! Угораздило же меня думать о легендах в тот миг, когда следовало заботиться о реальной жизни!… Ну и прогорел же я! И что теперь делать? Не отменять же сделку…"

Однако самым удивительным было то, что все эти мысли не особенно беспокоили его. В них сквозила досада, но не страх.

"В любом случае, это очень многое объясняет. Без всяких так Черных легенд, жертвоприношений и проклятий… — Ладно, — ему не было особой нужды успокаивать себя, когда он был спокоен и так. И, раз так, мысли двигались в совершенно определенном направлении. Ничего удивительного. Иначе он не был бы караванщиком. — Если золотники этого города хотя бы вполовину столь же ценны, как наши, то это еще ничего, жить можно… Конечно, товар стоит дороже, но я не надеялся продать столько всего… Ох, не знаю, не знаю…"

— Атен, — к нему подошел Евсей, — это правда, что нам запрещено покидать площадь?

— Несколько дней. Они…

— Лис рассказал мне, — помощник прервал его, — тебе не кажется это странным?

— Еще как! Впрочем, все остальное не менее удивительно. Я говорил с купцами…

— Мне сейчас не до торговли, — караванщик поморщился, в его голосе было нетерпение, — это твое дело. Обязанность Лиса — безопасность тела, моя же — защитить наши души. И, поверь, после всего, что я узнал, проблем у меня предостаточно. А тут еще это… — он развел руками, показывая на все вокруг.

— Чем тебе не нравится площадь? — хозяин каравана огляделся. — По-моему, вполне удобное место. Да, здесь знойно и дышать тяжело. Но это объяснимо… Что же до священного храма, — Атен поднял глаза вверх, рассматривая вознесенный холмом ввысь замок, — возможно, он действительно мрачноват и от него исходит что-то… Злое… Словно все вокруг обвито паутиной, а там живет сам паук…