Волшебник - Скотт Майкл. Страница 25

— Мы никак не могли с тобой связаться. Твой сотовый не работал, электронные письма возвращались с сообщениями, что почтовый ящик переполнен, — Жанна взяла Скату за руку. — Пойдем, я покажу тебе фотографии.

Она повернулась к Софи.

— А тебе нужно поесть, чтобы восстановить потраченную энергию. Пей много жидкости. Воду, соки, но никакого кофеина — ни чая, ни кофе. Ничего, что бодрит. Когда поешь, Франсис отведет вас с братом в ваши комнаты, там отдохнете. — Она окинула Софи взглядом с ног до головы. — Я принесу тебе новую одежду. У тебя почти мой размер. А потом мы поговорим о твоей ауре.

Жанна подняла левую руку и растопырила пальцы — ее плоть тут же оказалась облаченной в металлическую перчатку.

— Я покажу тебе, как управлять аурой, как придавать ей форму и делать из нее все, что пожелаешь.

Перчатка превратилась в лапу хищника с когтями, а потом растворилась в загорелой коже Жанны. Только ногти остались серебристыми. Жанна наклонилась и поцеловала Софи в обе щеки.

— Но сначала ты должна отдохнуть. А теперь, — сказала она Скате, — пошли посмотрим фотографии.

Женщины покинули кухню, и Софи подошла к Сен-Жермену, который разговаривал с ее братом о чем-то серьезном. Джош протянул сестре тарелку с горой фруктов и хлеба. У него самого на тарелке лежала яичница и сосиски. При виде их желудок Софи запротестовал, и пришлось отвернуться. Девочка занялась фруктами, прислушиваясь к разговору.

— Нет, я человек и не могу пробудить твои силы, — говорил Сен-Жермен. — Для этого нужен старейшина или кто-то из второго поколения, но их очень мало. — Он улыбнулся, показав неровные зубы. — Не волнуйся, Николя найдет кого-нибудь.

— А здесь, в Париже, кто-нибудь умеет это делать?

Сен-Жермен задумался.

— Макиавелли наверняка кого-то знает. Он все знает, в отличие от меня.

Он повернулся к Софи.

— Как я понимаю, тебе повезло. Твои силы пробудила легендарная Геката, тебя обучала воздушной магии моя старая учительница, Аэндорская ведьма. — Он покачал головой. — Ну и как там старая ведьма? Она никогда меня особо не жаловала.

— И до сих пор не жалует, — ответила Софи и покраснела. — Простите. Не знаю, почему я так сказала.

Граф засмеялся.

— Ох, Софи, это не ты сказала. Это ведьма. Тебе понадобится время, чтобы разобраться в ее воспоминаниях. Утром она мне звонила. Сказала, что наделила тебя не только магией воздуха, но и всеми своими знаниями. Метод мумии еще не применялся на памяти живого человека. Это очень опасно.

Софи взглянула на брата. Он внимательно смотрел на Сен-Жермена и внимал каждому слову. Девочка заметила, как он напрягся и сжал челюсти.

— Тебе нужно было отдохнуть хотя бы двадцать четыре часа, чтобы твое сознание и подсознание рассортировали внезапный наплыв чужих воспоминаний и мыслей.

— У нас не было времени, — пробормотала Софи.

— Теперь оно есть. Доедай, и я покажу вам ваши комнаты. Спите сколько влезет. Вы в полной безопасности. Никто даже не знает, что вы здесь.

Глава 18

— Они в доме Сен-Жермена у Елисейских Полей. Макиавелли прижал телефон к уху и откинулся на спинку черного кожаного кресла, погладывая в высокое окно. Где-то вдалеке над скошенными черепичными крышами виднелась верхушка Эйфелевой башни. Фейерверки наконец прекратились, но в воздухе до сих пор висели радужные клубы дыма.

— Не беспокойся, доктор. Мы держим этот дом под наблюдением. Сен-Жермен, Ската и близнецы там. Больше в доме никто не живет.

Макиавелли отдернул телефон от уха, когда в трубке раздался треск. Самолет Ди в эту минуту поднимался с частного взлетного поля к северу от Лос-Анджелеса. Он зайдет в Нью-Йорк на дозаправку, а после полетит через океан в ирландский город Шаннон, снова подзаправится и полетит в Париж.

Треск прекратился, и в телефоне отчетливо раздался голос Ди:

— А что алхимик?

— Я потерял его в Париже. Мои люди держали его на мушке, но он как-то умудрился обсыпать их сахаром, а потом спустил на них всех муравьев в Париже. Они запаниковали, и он сбежал.

— Превращение, — заметил Ди. — Вода на две трети состоит из водорода и на одну треть из кислорода. Сахароза тоже. Он превратил воду в сахар. Старый трюк. Я ожидал от него чего-то более изощренного.

Макиавелли провел рукой по коротко стриженным белокурым волосам.

— Надо отдать должное его находчивости, — спокойно произнес он. — Отправить на больничную койку шестерых полицейских…

— Он вернется к близнецам, — оборвал его Ди. — Они нужны ему. Он всю жизнь ждал их.

— Мы все ждали, — тихо напомнил волшебнику Макиавелли. — И теперь знаем, где они, а следовательно, знаем, куда пойдет Фламель.

— Ничего не предпринимай, пока я не прилечу, — приказал Ди.

— Интересно, когда это… — начал Макиавелли, но в трубке раздались гудки.

Наверное, Ди отключился или на линии сбой. Зная Ди, скорее можно предположить первое. Это в его духе. Макиавелли постучал телефоном по тонким губам и положил трубку на место. Он не собирался выполнять приказы Ди. Он схватит Фламеля и близнецов раньше, чем самолет Ди приземлится в Париже. Ему удастся то, что не удавалось Ди уже несколько столетий, и тогда старейшины дадут ему все, чего он захочет.

В кармане у Макиавелли завибрировал сотовый. Он достал его и взглянул на экран. Там вытянулась необычайно длинная вереница цифр. Номер был ему неизвестен. Глава ГУВД нахмурился. Его номер имелся только у президента Франции, нескольких высочайших чинов и его личного обслуживающего персонала. Макиавелли нажал кнопку ответа и молча стал слушать.

— Английский волшебник уверен, что ты попытаешься схватить Фламеля и близнецов до его приезда.

Голос на другом конце говорил на греческом диалекте, забытом несколько тысячелетий назад.

Никколо Макиавелли резко выпрямился в кресле.

— Учитель? — спросил он.

— Во всем поддерживай Ди. Не ищи Фламеля, пока Ди не приедет.

Телефон замолчал.

Макиавелли осторожно положил мобильник на пустой стол и откинулся на спинку кресла. Вытянул руки перед собой и не удивился, заметив, что они трясутся. Последний раз он разговаривал со старейшиной, которого называл учителем, более ста пятидесяти лет назад. Это был старейшина, даровавший ему бессмертие в начале шестнадцатого века. Неужели Ди как-то связался с ним? Макиавелли покачал головой. Маловероятно. Скорее всего, Ди связался со своим собственным учителем и попросил передать его просьбу. Но учитель Макиавелли был одним из самых могущественных темных старейшин… Так Макиавелли вернулся к вопросу, который волновал его несколько столетий: кто же учитель Ди?

Каждый человек, которому старейшина даровал бессмертие, был привязан к этому старейшине. Старейшина, дававший бессмертие, мог так же легко его отобрать. Макиавелли даже видел, как это происходит: пышущий здоровьем молодой человек прямо у него на глазах сморщился и состарился, превратившись в груду костей и праха.

В макиавеллиевских досье на бессмертных прослеживались связи каждого со старейшиной или темным старейшиной, которому он служит. Лишь несколько человек — вроде Фламеля, Перенель и Сен-Жермена — ничем не были обязаны старейшинам, потому что стали бессмертными благодаря собственным стараниям.

Никто не знал, кому служил Ди. Но очевидно, это кто-то более могущественный, чем темный старейшина самого Макиавелли. И от этого Ди становился еще опаснее.

Наклонившись, Макиавелли нажал кнопку на стационарном телефоне. Тут же открылась дверь, и в комнату вошел Дагон. В его зеркальных очках отразились голые стены.

— Есть какие-нибудь новости об алхимике?

— Никаких. Мы получили видео с камер слежения на станции «Мост Альма» и каждой соседней станции. Сейчас анализируем их, но это займет время.

Макиавелли кивнул. Времени у него как раз не было. Он взмахнул изящной рукой в воздухе.

— Мы можем не знать, где он сейчас, но мы знаем, куда он пытается добраться, — в дом Сен-Жермена.