Дар Демона (СИ) - Веденеева Валерия. Страница 33

Значит, сейчас, прежде, чем Светлые опомнятся… Ладонь полуэльфа коснулась левого рукава, где, невидимые, прятались иглы-ахарры: мальчишке хватит двух, а вот на девчонку лучше не жалеть.

Арон не успел ничего сказать, не успел остановить полуэльфа, и теперь смотрел, пытаясь скрыть растерянность, на два обмякших тела.

— Славная добыча, — Мэа-таэль широко улыбался, довольный собой. — Двое Светлых, причем одна — принятая в Ветвь полукровка! Пусть ты потерял частично память, но удача никуда не делась.

Арон криво усмехнулся, вспомнив свои неизменные выигрыши в кости, свои предчувствия, свою удачу — еще из той, прежней жизни, когда его с завистью называли Счастливчиком.

— Что предлагаешь с ними делать? — кивнул на потерявших сознание подмастерьев.

— Отвезем в замок и определим в свободные клетки, — с готовностью отозвался полуэльф. — После того, как весной ты со своими экспериментами опустошил все подземелья, свободного места много… И ты, получив для опытов полукровку, перестанешь при каждой неудаче грозиться разобрать на ингредиенты меня, — последнее Мэа-таэль добавил словно в шутку, но глаза его уже не смеялись.

Арон отвернулся к костру и вытянул ладонь, впитывая энергию.

— Как ты вообще оказался в лесу?

— Гм, — неуверенно кашлянул полуэльф. — Так получилось, что я кое-что вспомнил уже после твоего отъезда. Кое-что, связанное с кровью гидры. И еще я… гм… отменил приказ Стае отправляться.

Тонгил развернулся к Мэа-таэлю, чувствуя, как брови удивленно ползут вверх:

— Да ну? Полагаю, причины веские?

— Думаю, да, — полукровка огляделся вокруг, потом шагнул к уже потухшему костру, аккуратно переступив через лежащего Светлого, и присел на его же свернутый плащ:

— Уже когда ты уехал, я вспомнил, что еще рассказывал дед о крови солнечной гидры. То, что касается только магов…

— И? — поторопил его Арон, когда Мэль замолчал, с задумчивым видом разглядывая серый пепел.

— Если вкратце, — полуэльф пожал плечами. — То твоя магия должна сильно измениться. Настолько, что это может оказаться смертельным.

— Например?

— Например, у тебя могут проявиться способности к некромантии. Или ты станешь Светлым.

— Что?!! — Тонгил с трудом удержался, чтобы не встряхнуть Мэля, говорящего совсем несуразные вещи. — К Серой Госпоже некромантию, но уж полярность магии поменять невозможно!

— Ну да, — согласно кивнул тот. — Считается, что невозможно, но кровь солнечных гидр творит действительно странные вещи. Представь, что полярность твоего эррэ начала меняться, когда ты взываешь к Тьме. Каков будет результат?

— Фатальный, — хмыкнул Тонгил, представив реакцию воплощенной Тьмы на подобную наглость. — Стало быть, обращаться к магии мне сейчас противопоказано?

Мэа-таэль усмехнулся в ответ.

— Мне сложно представить тебя, не творящим постоянно волшбу. Наверное, универсальные вещи, например, управление Стихиями, безопасны. Арон, я передаю то, что рассказывал много лет назад дед, но он был мудрый старый шаман, а я — глупый мальчишка с ветром в голове. Просто — будь осторожен, очень осторожен, и, если почувствуешь в магии что-то странное, не дави, не пытайся докопаться до сути, как ты это любишь. Отступи.

— Не меня ли ты назвал воплощением осторожности? — Тонгил рассеянно поворошил ногой остывающий пепел.

— Да, но не в том, что касается магии. Твои безумные эксперименты… Даже странно, что до сих пор не случилось ничего непоправимого.

— Что ж, — Тонгил присел на плоский камень рядом с полуэльфом. — Насчет магии ты меня предупредил, теперь объясни насчет Стаи.

— Здесь все просто, — лицо Мэля в момент потеряло серьезное выражение, во взгляде появился азартный блеск. — Несколько часов назад я получил сообщение, что рыцари Гиты передвинули свои лагеря: один под самый Кирет-град, а второй — в предместья Радоги. Как раз то, чего мы ждали!

— М-да? — переспросил маг, пытаясь припомнить, что связывало эти два города и Тонгила-прежнего. Воспоминание о посольстве из Кирет-града было достаточно свежим, но вот Радога? И при чем здесь передвижение рыцарей Гиты?

— Чтобы начать в Радоге мятеж, достаточно одного твоего слова, — с готовностью пояснил полуэльф. — Изначально он планировался на канун Сехетта, осеннего равноденствия, но большинство наемников, местной стражи и армии, а также треть Магистрата уже наши. За сутки все закончится, а если во время беспорядков в первую очередь пострадают храмы Гиты и ее гвардия, мы ведь не расстроимся?

— А потом?

— А потом Радога тихо и незаметно перейдет под протекторат наместника Тонгила.

Арон кивнул: высказанная Мэа-таэлем идея звучала разумно. А все яснее проявляющийся конфликт со служителями Гиты подсказывал: детство у него с Тонгилом-прежним действительно было одно на двоих, и Темный, как и он сам, не забыл и не простил гибель отца.

— Как твое состояние? — полукровка неопределенно пошевелил в воздухе ладонью, — все еще тянет убивать?

Северянин моргнул: за всем случившимся он почти забыл о причине, погнавшей его в лес.

— Вроде нет, — проговорил медленно, прислушиваясь к себе. Жажда, схлынувшая вчера, возвращаться не торопилась. Если ее не пробудило присутствие двух Светлых, возможно, она действительно больше не придет.

— Подождем до полудня, — предложил полукровка, — все же дед говорил про более долгий срок. Вдруг жажда появляется волнами… А сейчас бы неплохо позавтракать.

Они ели, переговариваясь, неподалеку в довольно неудобных позах лежали будущие пленники. Яд, по словам Мэля, должен был действовать еще долго. Арон жевал медленно, наслаждаясь вкусом: еда, вчера опилками крошившаяся на зубах, сегодня казалась вполне съедобной. Мэль, промолчавший целую минуту, вновь заговорил, и беседа как-то незаметно перешла на события, случившиеся в том прошлом, которое Арон при всем желании не мог вспомнить. Оставалось только слушать, запоминать… и задаваться порой вопросом, насколько Тонгил, которого описывал полукровка, на самом деле походил на страшного Темного мага, которого боялись по всей стране.

— …а потом? — спросил северянин, улыбаясь.

— А потом, — отозвался Мэль. — Потом ты столкнул с себя десятипудовую, не меньше, каменную балку, встал на ноги, отряхнулся, оглядел руины, оставшиеся от городской стены, и сказал: «Что ж, даже самый великий ум нашей эпохи может ошибиться!»

Рассмеялись они одновременно.

— Ум не только самый великий, — повторил Арон. — Но и самый скромный.

— Всегда был, всегда будешь, — согласился полуэльф. — Да уж, Арон, твоего самомнения хватит на дюжину магов рангом поменьше…

Мэа-таэль неожиданно замолчал, поднялся на ноги и подошел к девушке, разглядывая ее неподвижное тело:

— Птичка-ка то наша, оказывается, непроста!

— Очнулась? — уточнил Арон.

— Частично, — отозвался полуэльф. — При том, что прошел всего час, а я не пожалел на нее восьмикратную дозу. Красавица должна была спать еще сутки. Кто-то позаботился приучить ее к нашему яду. Как интересно.

— С чего ты взял, что она очнулась? — поинтересовался Арон с отстраненным любопытством. — Девчонка полностью неподвижна.

— У эльфов от ахарры первым всегда пробуждается сознание, тело еще спит и должно проспать долго. Поверь на слово: если говорю, что она осознает происходящее, значит, так и есть. Если хочешь знать, это шаманское чутье, наследство деда.

— Что теперь? Используешь ахарру во второй раз? — Арон тоже приблизился к Светлой.

— Без толку, — с сожалением отозвался Мэль. — Ближайшие две недели ее кровь будет способна побороть яд почти моментально. Вечно с этими остроухими одни проблемы!

Последняя фраза вызвала у Арона приступ искреннего веселья:

— Ты, конечно, к остроухим отношения не имеешь!

— Ну отчего же, — не согласился его друг. — От меня тоже немало проблем.

— Если следовать твоей логике, то вполовину меньше, чем от чистокровного, — уточнил Арон, продолжая посмеиваться.