Чаша и Крест (СИ) - Семенова Вера Валерьевна. Страница 48

Трактирщик-придворный покачал головой.

— А всегда ли говорите, что думаете, вы сами, сударыня, — он запнулся, — не имею чести знать вашего имени…

— С некоторых пор я пользуюсь роскошью не скрывать своего имени, — отчеканила Женевьева. — Я Женевьева де Ламорак.

И сейчас выражение печального лица трактирщика почти не изменилось, он только грустно покачал головой.

— В таком случае осмелюсь счесть, сударыня, что вам когда-нибудь может пригодится то, что я вам предложу. Если вы когда-нибудь снова будете проезжать в этих краях, но уже без сопровождающих, которые вам не слишком по сердцу, вы всегда можете рассчитывать на бесплатный ночлег и ужин.

Женевьева перегнулась через стойку и схватила его за руку.

— Ты знал моего отца? Ты его видел при дворе?

Тут крики в зале стали настолько громкими, что невольно отвлекли ее и заставили снова посмотреть на Шависса. Обстановка вокруг него была уже напряжена до предела. Три человека, которых он пытался прогнать с места, уходить не собирались. Но реагировали на это по-разному.

Один из них, высокий и широкоплечий, с копной густых пшеничных волос, вскочил на ноги, и теперь размахивал шпагой и рычал:

— Как посмела всякая гвардейская собака нам приказывать?

Двое других остались сидеть. Второй, тонкий и миловидный юноша с удивленно приподнятыми бровями и нежным лицом, не поднимаясь с места, вертел в пальцах маленький кинжал, но было видно, что он прекрасно умеет им пользоваться. Третий сидел вполоборота и казалось даже не замечал угрожающе сомкнувшихся вокруг гвардейцев и что-то орущего Шависса.

— И что теперь будет? — спросила Женевьева у трактирщика. — Интересно, почему он именно к ним привязался?

— Будет, определенно, драка, — со своей привычной интонацией ответил трактирщик. — Поскольку эти господа не из тех, кто склонен уступать, особенно господам гвардейцам. Вы, наверно, недавно в Круахане, сударыня. У них на плащах синие ленты, значит, они из свиты господина Тревиса, а у них с гвардейцами первого министра что-то вроде войны.

Тревис — уже второй раз за день она слышала это имя. Когда-то отец упоминал его как дальнего родственника, и это было особенно интересно, учитывая, что все связанные с родом Ламораков закончили свои дни в тюрьме или на плахе.

Женевьева вскинула голову и быстро начала проталкиваться сквозь толпу к Шависсу и гвардейцам, которые как раз тянули шпаги из ножен, готовясь напасть. Она успела как раз вовремя, чтобы проскочить под рукой одного из гвардейцев и схватить за рукав Шависса, бросающегося в атаку.

— Что это вы затеяли? Немедленно прекратите! — громко крикнула она, стараясь перекричать поднявшийся шум…

Она стояла как раз между ним и его противниками, и он был вынужден с неохотой опустить шпагу.

— Не вмешивайтесь в мои дела, графиня, — уже тише сказал Шависс. — Вы сами не подозреваете, кого защищаете. Они изменники и враги его светлости.

— В чем же заключается их измена? — презрительно бросила Женевьева. — В том, что они сели за понравившийся вам столик?

Она оглянулась на этих троих. Они все уже поднялись и стояли плечом к плечу, заняв максимально удобную позу для обороны, если учесть, что на них собирались напасть человек двенадцать. Тут Женевьеву ждал неожиданный сюрприз — один из троих, великан с пшеничными волосами, оказался тем самым задирой Берси, с которым она имела счастье столкнуться в трактире по дороге в Круахан. Он смотрел на нее во все глаза, явно не зная, признаваться ли в своем знакомстве, пока второй, нежный юноша с девичьим румянцем, не подтолкнул его под локоть и что-то хитро шепнул. Тогда Берси густо покраснел и опустил взгляд.

Третий, человек с темными волосами, стоял спокойно, изучающе глядя на нее, гневно дышащего Шависса и топтавшихся у него за спиной гвардейцев. У него было абсолютно невозмутимое выражение лица, словно он пришел на великосветский раут, а не собрался драться в неравном бою. И еще Женевьеве отчего-то показалось, что основной гнев Шависса направлен на него.

— Отойдите в сторону, графиня, — сказал он, задыхаясь от злости, — и не мешайте мне покончить с этими мерзавцами.

— Только попробуйте, — холодно сказала Женевьева, подходя к нему вплотную, и добавила тише: — И я возьму обратно свое обещание. Или вы думаете, я считаю себя достойной стать женой человека, который затевает скандалы в трактирах?

Краем глаза она увидела, как трактирщик подает ей знаки, кивая на освободившийся столик — возле стены и ничуть не хуже, чем тот, на который столь неудачно предъявил претензии Шависс. Она развернулась и гордо двинулась туда, не удостоив Шависса даже взглядом, но спиной чувствуя, он совсем раздавлен и сейчас поплетется следом за ней. Она ощущала, как за ней потянулись взгляды всех троих. Ей очень хотелось обернуться, но она это сделала, только уже оказавшись возле столика.

Кольцо гвардейцев распалось. Трое, чуть расслабившись, вдвинули шпаги в ножны. Берси дергал темноволосого человека за рукав и что-то ему шептал, кивая в сторону Женевьевы. Тот увидел, что она смотрит в их сторону, и подчеркнуто безупречно поклонился, приложив руку к груди.

— Но, графиня… Моя дорогая… — забормотал Шависс, подойдя к столику. У него был настолько раздавленный вид, что он даже не сразу решился сесть. — вы же это не серьезно, правда?

Трактирщик налил ему вина, и он жадно осушил сразу полкружки одним глотком.

— Если еще раз вы посмеете устроить при мне такую безобразную сцену, я сама вернусь к Моргану, — уверенно сказал Женевьева, в свою очередь отпивая из кружки. Вино было густым и вкусным, но пожалуй, не стоило пить его сразу так много, как это сделал Шависс. А тот опрокинул кружку до дна и сразу махнул трактирщику, чтобы наливал дальше.

— Вы сами не понимаете, моя дорогая, что сделали, — сказал он наконец, стукнув опустевшей кружкой по столу. — Вы… вы сорвали мой план. Все так удачно совпало. Его светлость был бы доволен тем, что его приказы так быстро выполняются. Может быть, он сразу простил бы мне то, что я увез государственную преступницу не в тюрьму, а в свое поместье.

— По-моему, вы слишком самонадеянны…

— Э, моя дорогая, — небрежно махнул рукой Шависс, — все зависит от масштаба услуги, которую я собирался оказать его светлости монсеньору. Уверяю вас, он закрыл бы глаза на некоторые шалости верного слуги, к тому же вызванные пылкой любовью.

Он посмотрел на Женевьеву длинным страстным взглядом, правда, уже слегка затуманенным.

— Что же это за услуга?

— О, это страшная тайна, — гордо ответил Шависс, разрезая кинжалом каплуна. — Возьмите кусочек, сердце мое, вы совсем ничего не едите.

— Я уже не голодна, — задумчиво сказала Женевьева, глядя в сторону.

Теперь они сидели так, что она хорошо могла видеть столик с теми троими, которых она спасла от неминуемой драки. А может, судя по настроению Шависса, еще чего худшего. Может, он собирался их арестовать? Но за что можно просто так схватить человека без суда? Впрочем, вспомни своего отца, сказала она себе. Круахан давно превратился в место, где с человеком могут сделать все, что угодно. Но все-таки, кто они такие? Всего лишь дворяне из свиты герцога Тревиса?

Женевьева оперлась подбородком о руку, чтобы было удобнее сидеть и смотреть.

Берси и миловидного юношу ее взгляд обежал сразу, соскользнул и остановился на лице третьего. Немного длинные темные волосы, подстриженные так, чтобы не касались плеч, но лежали волной. Одна прядь иногда падает на высокий лоб. Идеальный нос с легкой горбинкой. Небольшая бородка, как носят в южных провинциях. Большие темные глаза. Его лицо поражало правильностью черт и каким-то внутренним благородством. Определенно, человек с таким лицом не мог быть ни предателем, ни изменником, чтобы там не говорил Шависс. Это лицо короля, потерявшего трон, подумала Женевьева.

Он что-то сказал Берси, усмехаясь углом рта. Потом поднял глаза и встретился взглядом с ней.

Странно, но Женевьеве показалось, будто вокруг все заволокло туманом, остался только один взгляд темных, грустных, широко расставленных глаз. Она смотрела в глаза человеку, которого не знала даже как зовут, и чувствовала себя абсолютно счастливой. Никогда в жизни она не испытывала такого безграничного покоя. Она была уверена, что знает его, знает давно, и что специально приехала в Круахан, чтобы его увидеть. Она еще совсем не знала, что такое любовь, поэтому сразу не поняла, что с ней произошло.