Обретение судьбы - Белл Клэр. Страница 22

Стиснув челюсти, она пропустила шерсть сквозь зубы. Крохотные лапки защекотали ей язык, так что она едва не поперхнулась. Ратха укусила насекомое, раздавив его панцирь.

Она поспешно выплюнула расплющенный трупик, но вкус насекомого все-таки успел попасть ей в пасть. Ратха ожидала горечи или мерзкого привкуса, от которого захочется тошнить, но вкус оказался чистым и чуть сладковатым, чем-то напоминающим речных ползунов, которыми угощал ее Такур. Тут же она почувствовала зверский голод. Но в таком деле главное — не торопиться. Ратха пустила слюну, омыв язык, и еще раз попробовала насекомое. Нет, с речными ползунами, конечно, не было никакого сравнения, но тоже вполне съедобно.

Она слизнула сразу несколько муравьев, ползавших у нее под лапой, раздавила их зубами и прожевала.

«Глупые трупоеды! — торжествующе хмыкнула про себя Ратха. — Я сама вас съем!»

Быстро расправившись с муравьями, нападавшими с земли, Ратха принялась за тех, кто еще ползал по ее шерсти. Не насытившись, она поворошила лапой гнездо, круша гнилую древесину. Кишащая масса муравьев волной выхлестнула из отверстия дупла.

Ратха передавила их лапами и съела всех.

К рассвету она почти насытилась. Дневной свет загнал насекомых в глубь их развороченного гнезда, но Ратхе было уже все равно. Боль в желудке утихла, и она была готова снова двинуться в путь.

Несколько дней Ратха шла через густые лиственные и хвойные леса. Здесь уже совсем не чувствовалось ярость огня, под деревьями царил прохладный сумрак, напоминавший Ратхе ее родной лес до прихода Красного Языка.

Шагая по палой хвое, она подумала, что могла бы поселиться среди этих молчаливых деревьев. Здесь было много гнилых стволов, которые легко сдались бы под ее когтями, выдав всех своих жильцов, так что с голоду она не умерла бы. Но при одной мысли об этом лапы ее сами собой бежали быстрее, пока лес не поредел, уступив место кустам и подлеску.

Только когда последние деревья остались за спиной, Ратха остановилась и оглянулась назад. Лес манил ее из глубины своей сумрачной серо-зеленой утробы, обещая покой и безопасность. Далекий горизонт тоже манил, не обещая ничего, кроме испытаний.

Ратха повернулась спиной к лесу и помчалась в сторону горизонта.

7

Ратха обнюхала цепочку крошечных следов, бежавших с низины в камыши. Запах болотного ила ударил ей в ноздри, заглушив аромат дичи. У Ратхи задрожали задние лапы, и она села. Волна тошноты подступила к горлу и судорогой свела желудок, грозя исторгнуть из него озерную воду, которую Ратха пила ранним утром, пытаясь заглушить сосущий ее голод.

След вел глубже в болото. Ратха заставила себя подняться и идти вперед. Болотная бурозубка пробежала тут совсем недавно, ее следы четко отпечатались в черном иле.

Ратха умела читать следы. Такур научил ее не только искать отбившихся от стада трехрогих и пестроспинок по отпечаткам их копыт, но и понимать, по какому следу стоит идти.

Она остановилась и всмотрелась в землю. Так-так, здесь дичь побежала. Следы стали глубже и располагались дальше друг от друга. Мелкие крошки засохшей грязи, цветом чуть светлее ила, тянулись вдоль тропы, разбросанные торопливыми маленькими лапками.

С растущим возбуждением Ратха пошла по следу. Пасть ее наполнилась слюной. Очень скоро хрупкие косточки захрустят на ее зубах, и она жадно захлюпает свежей теплой кровью... И тогда грызущая боль в животе отступит...

Ратха остановилась. След оборвался. Вот он, последний отпечаток в черном иле, а дальше — ничего.

Взвыв от досады, Ратха стала обнюхивать след со всех сторон. Может быть, бурозубка перепрыгнула на какое-нибудь бревно или ветку? Она лихорадочно крутила головой. Вокруг не было ничего, кроме ила. Куда же подевалась дичь?

Ратха снова закружила на месте, пытаясь отыскать загадочно оборвавшийся след. Внезапно что-то узкое и гладкое укололо ее в лапу. Ратха убрала ногу и посмотрела. В оттиск ее подошвы впечаталось птичье перо — длинное гладкое маховое перо!

Пронзительный крик над головой заставил Ратху вскинуть голову. Несколько птиц кружили в небе над ней. Ратха узнала их по очертаниям крыльев — это были хищники. У Ратхи опустились усы. Наверное, ее дичь попала в когти этим птицам, и они порвали ее своими загнутыми клювами. Значит, охота закончена. Придется начинать все сначала.

Краем глаза Ратха заметила какое-то движение сбоку. Она вихрем обернулась. Тяжелый клюв прорезал воздух в том самом месте, где только что был ее загривок.

Не раздумывая, она припала к земле, глядя вверх на своего врага.

Огромная птица каркнула и задрала гребень, глядя на Ратху немигающими змеиными глазами. Кривые птичьи когти глубоко ушли в ил под тяжестью громоздкого тела. На здоровенных ногах, покрытых чешуйчатой мозолистой кожей, держалось нелепое тело — неуклюжая туша, длинная шея и крошечные крылышки, покрытые лохматыми перьями. Змеиную шею венчала огромная голова, раскачивающаяся под собственной тяжестью. Клюв снова раскрылся. Коготь взметнулся в воздух. Внутри клюв оказался желтым, с блестящим и узким розовым языком.

Целое мгновение парализованная страхом Ратха беспомощно смотрела, как сверху на нее опускаются огромная пасть и загнутый коготь. Потом она вспомнила о своих лапах.

Клюв воткнулся в черный ил.

Обезумев от ужаса, Ратха помчалась через камыши, подгоняемая сиплым карканьем разгневанной хищницы. Она мчалась, не разбирая дороги, бросаясь в разные стороны и путая следы, чтобы сбить преследовательницу со следа. Она бежала, пока лапы несли ее, а потом упала и сразу же уснула, но сон ее был краток — голодный живот вскоре разбудил кошку, напоминая о том, что он по-прежнему пуст.

Вечер вновь застал Ратху за охотой. На этот раз дичь была либо больной, либо раненой, об этом говорила вихляющая из стороны в сторону цепочка неровных следов. Порой отпечатки лап были смазаны, словно бы по ним прошелся волочившийся по земле хвост. Ратха снова шла по следу, но на этот раз никакой азарт охоты не мог заставить ее забыть о том, как легко из охотницы превратиться в добычу.

Постепенно след становился все более свежим, запах усиливался. Увидев впереди поваленное дерево, преградившее тропу, Ратха заранее напружинила мышцы. Она уже слышала тихий шорох, доносившийся из-за упавшего ствола, и хруст разгрызаемых семян. Дрожь прошла по ее телу, живот напрягся. Ратха бесшумно проползла вдоль гнилого ствола и заглянула через него. Вот она! Маленькая болотная бурозубка с тусклой полосатой шерсткой и такими же ввалившимися боками, как у Ратхи. Задняя лапа у нее была ранена, и бурозубка приволакивала ее. Вот тупоносая мордочка повернулась, маленькие усики задрожали. Ратха поспешно втянула голову. Дождавшись, пока зверек снова вернется к еде, она выглянула из-за крошащихся обломков поваленного дерева. Наконец-то она поймает хоть какую-то дичь!

Собравшись, Ратха напружинила мышцы и перелетела через дерево. Коснувшись лапами скользкой земли, она прыгнула еще раз и поймала бурозубку вытянутыми передними лапами.

Ратха бешено замахала хвостом, пытаясь удержать равновесие, не выпуская из лап бьющегося зверька. Зашатавшись, она высвободила одну переднюю лапу, чтобы устоять на лапах, и бурозубка не преминула воспользоваться ее замешательством, чтобы вырваться. Вне себя от бешенства, Ратха прыгнула и щелкнула зубами, но маленький зверек, несмотря на раненую лапу, был уже далеко и что было духу удирал в камыши.

Воя от досады, Ратха бросилась в погоню. Подстегиваемая голодом и злостью, она гналась за бурозубкой по жесткой траве, и вскоре всего несколько хвостов отделяли ее от дичи. Внезапно болотная трава расступилась, сменившись зарослями папоротников, но когда Ратха уже почти настигла свою добычу, какой-то рыже-бурый зверь вдруг выскочил невесть откуда, бросился на нее и отшвырнул прочь от бурозубки. Раздался тоненький визг, затем низкий рык, и все смолкло.

Ратха выкатилась из куста папоротников и с трудом поднялась на ноги. Молодой самец ее вида стоял неподалеку, нагло глядя на нее. Хромая бурозубка, теперь уже мертвая и безжизненная, болталась в его пасти. Самец бросил ее в папоротники и принялся катать туда-сюда лапой, искоса поглядывая на Ратху. Голод заставил кошку подойти ближе.