Вошь на гребешке (СИ) - Демченко Оксана Б.. Страница 58

  - Видом - чисто слизняк, - подтвердил старый анг, не желая увеличивать и без того осознанную вину своего нынешнего ученика, вслух именуемого 'первым'. - Трудное дело, для среброточивого... Вот мы обсудили и решили: наспех вытаскивать тебя из целебного сна. Долго он в Нитле не удержится. Бескостность иной раз настигает и сносных людей при входе в наш мир. Обычно это означает, что гостю он не родной. Но тут, чую, особенный случай. Издали гость явился, а только лесу он - не чужой.

  Бэл утвердился в привычном положении и прижмурился, радуясь болезненному, но желанному сплетению с Игруном. Полноценного бугадя на сей раз не возникло, однако дурашливость юного буга так и бурлила в душе, из-под когтей мелкими искорками сыпалась крошка камня, хвост сек сухое узорное дерево прикрытых дверей - и не возникало намерения одернуть зверя, убедить не портить камней и досок. Бэл блаженно улыбался, а неукрощенный указаниями буг приплясывал, то распуская усы и стращая несуществующего врага - то плотно оплетая горло узором миролюбия.

  Анги двигались, отставая на полшага, так, чтобы быть рядом с Бэлом и оставлять впереди лапы и морду Игруна. Дорогу показывал младший. Старший теребил ус и ворчал: неплохо бы Бэлу потрудиться самому или кого попросить, чтобы приладить крепление для клинка на спину, оно бьет буга по боку и ярит, и доводит настроение до звонкой лихости. Бэл слушал, прекрасно понимал, что ему советуют уняться и утихомирить буга - и делал вид, что отменно глух... Стоит ли угасшая радость нескольких сбереженных камней? Вряд ли. Вот и старый анг сменил тему: вещает о подготовке к зиме и налаживании удобных троп к ближним поселкам. О проверке надежности стен и пополнении запаса продовольствия. Слушая и иногда кивая вовремя, Бэл продолжал улыбаться, гладить Игруна по шее, вороша мягкое серебро ворота и отмечая: уже линяет в зиму, вон как мех уплотняется, да и подпушек знатный, сквозь него до кожи не пробраться. Занятые каждый своим, анги и Бэл спустились во двор, миновали его и нырнули в прохладу травного подвала, того самого, где Черна срасталась с краповым доспехом.

  Игрун первым приспособился к сумраку, заурчал, здороваясь со знакомым. Бэл тоже кивнул, распознав Вроста сперва чутьем буга, а чуть позже и собственными глазами. Парнишка сидел у края каменной чаши, нагнувшись к поверхности воды. Щурился, всматривался в глубину.

  - Кувшинник я запустил, приживается, - не оборачиваясь, сообщил Врост. - Большего не сделаю, оно сразу юркнуло в соцветие и там хоронится. То ли страха в нем много, то ли жизненной силы не уцелело ни капельки... не понимаю. Не лесное оно, моему дару не открывается и не отзывается.

  - Пойдем, тебе надобно отдохнуть, - строго приказал старый анг и прихватил Вроста под локоть, потянул от чаши, не ожидая согласия. Другой рукой поманил первого анга и указал ему на арку входа. - Мы сейчас помеха, я чую. И не шумите, ваш шум от пустого любопытства тянется корнями, а вовсе не произрастает из дельной почвы.

  Игрун подкрался к краю чаши, понюхал воду, фыркнул и лег, рассматривая собственную правую переднюю лапу и намереваясь старательно и без спешки повыкусывать из меха мелкие колючки, так и норовящие привязаться и путешествовать с бугом как можно дольше и дальше, выбирая наилучшее место для прорастания семян. Краснобыльник, как известно, так добирается до новых полян и проникает в ограду селений, если его не удалить своевременно. Зато семена дуффа всякий буг носит охотно и, выкусив с лап, сам же втирает себе в загривок или шею: туман полезен, маскирует в ночи перемещение и помогает спрятать запах зверя.

  Бэл сидел расслабленно, с прикрытыми глазами. Он понятия не имел, что прячется в соцветии кувшинника. Не сомневался лишь в одном: именно это и преследовал пэрн. Оно светлой лужицей сочилось в мир и копилось у ног Тэры Арианы, пробуя воззвать к ней и обрести помощь. Значит, оно или обитало прежде в замке, или имело основания рассчитывать на поддержку прорицательницы. А может, без всяких оснований цеплялось за отчаянную надежду: ведь исподники приближались.

  - Кто ты? - шепнул Бэл. Нагнулся, всматриваясь в сумерки глубины чаши, завитые стеблями кувшинника. Свет настенного мха не проникал до дна, лишь создавал блики на воде, подобные дополнительному покрову тайны. - Отзовись...

  То, что пряталось, не пожелало выглянуть. Бэл наметил улыбку в уголках губ, отчетливо представив, как на его месте сидел первый анг, сопел, потел. Зыбкая танцующая вода не отражала силуэт врага, а без такового анг полагал бой невозможным. Между тем, требовалось исполнить нечто иное, чем вызов на бой. И это иное оказалось молодому воину непосильно.

  - Черна бы управилась, - отметил Бэл, в который раз с болью признавая: без воительницы трудно. Без неё и замок пуст, и душа тяжела.

  И Милены нет, первой ученицы, прекрасно знавшей потемки бессознания людей замка. Пусть многие находили её несколько вздорной и самонадеянной. Но даже они признавали: Милена читает души. Увы, мало кому удается быть интересным для прочтения, тем более - повторного... Бэл грустно улыбнулся, тронул воду подушечкой указательного пальца, быстро рисуя лоб, линию носа... Он знал этот профиль до последней пушинки на коже.

  - Ты хоть цела? - жалобно шепнул Бэл.

  Он первый раз позволил себе признать страх, каждодневно сжимающий сердце. Ушла... Как она там, и где это - 'там'? Миры бывают разными, не всякий годен людям, кое-где и опытнейшие анги в полном доспехе едва выживают. При мысли о внешнем для Нитля делалось дурно, сознание повисало в дряблой пустоте. Он, тогда еще Белёк, сам явился в мир живого леса, он однажды решил, что именно так и следует, он переупрямил всех - и что? Погнался за детской мечтой, попался на морок, который подсунула хитрейшая Тэра. Ей не один пэрн небось позавидовал бы, узнай о той истории...

   Первый раз маленький Белек шагнул в Нитль вместе с кем-то родным. Сейчас не вспомнить, чья рука держала детскую ладонь. Взрослый явился во владения прорицательницы, и приглашения он добивался долго, настойчиво. Для здраво организованного, благополучного мира этого взрослого спутника Белька Нитль с его бурной дикостью казался нелепым, сказочным. Похожим на пряничный домик, вдруг явившийся на поляне рядом со звёздным кораблем. Несочетаемый с окружением, противоречащий опыту экипажа, где все успешно миновали тесты на компетентность, логику, реакции... Но домик стоял, дивно пах угощением - а взрослые дяди и тети отчаянно и по мере сил незаметно щипали себя до синяков, надеясь развеять недоразумение, объявить оптической иллюзией. Хотя пряников хотелось все сильнее, ком слюны копился во рту...

   Идея большого переселения во внешние миры нуждалась в исключительно надежном позитивном прогнозе. Кто первым предложил уточнить его у прорицателей Нитля? Бэл не знал, но прекрасно понимал: идея, однажды зароненная, проросла и не пожелала сохнуть... Тэра Ариана соизволила принять гостей. Группу очень умных взрослых - и одного мальчика. На присутствии ребенка настояла именно она, оговаривая состав гостей. Белька выбрали ровно так, и велела Тэра. Своего урожденного имени Бэлу вспомнить не удалось, оно ушло, как и иные воспоминания о первых годах жизни. Слишком многое стер восторг прикосновения к живой траве, шелест говорливого леса и свет здешнего солнца. По весне оно отчетливо отливало серебром, грело не кожу - душу...

   Взрослые гости озирались, бормотали едва слышно на родном наречии - "дикость", недоуменно изучали замок Файен, каменный, примитивный, мрачный. Смущенно предлагали встречающему с непонятным титулом "анг" в качестве ответной услуги устроить центральное отопление или хотя бы провести свет. Анг отмалчивался, вел по внутреннему двору. Затем он глубоко поклонился и представил гостей, назвав Тэру полным именем.

   Тогда и довелось впервые услышать, что она хозяйка, то есть отвечает за людей и лес в округе. И еще узнать о титуле "дама", что означает "признанная живым огнем, та, кому в руку легло огниво". Взрослые выслушали пояснения и вежливо промолчали: все оказалось ровно так глупо, как ожидалось. Кое-кто снова отчаянно щипал себя за локоть и заранее страдал от бесполезности визита. А Белек смотрел на анга, огромного, могучего, при настоящем поясе с древним оружием. И на Тэру смотрел. Она казалась мудрой и загадочной. Пожилая, невысокая, немного сутулая. Всего-то раз глянула на ребёнка - и улыбнулась, отворачиваясь и приглашая гостей в каминный зал.