В лабиринте миров (СИ) - Любушкина Татьяна Евгеньевна. Страница 61

Голос водителя был неожиданно тонкий и неприятно жеманный, как у старой девы, беседующей с интересным кавалером.

- Вот и я думаю, что снесли. Эй, девушка, а что за дом вы ищете?

- Дом генерала Зотова. Трёхэтажный, с белыми колоннами, – с готовностью отозвалась я.

- Зо-отова?! – казалось, простая фамилия застряла в зубах водителя Валеры. – А этого дома и вовсе нет. Он сгорел ещё до того, как решили всю улицу снести.

- Как сгорел?! – кондукторша была возмущена так, будто это она обещала найти домового Августа, а теперь выяснила, что это невозможно.

- Не может быть, – поддержала я кондукторшу. – Я точно знаю, дом есть. Может, вы путаете?

Со своего места я не видела водителя, но зато слышала его в пустом трамвае очень хорошо.

- Не путаю. Видите, справа сосны? Четыре штуки?

Как по команде мы с кондукторшей повернули головы направо.

- Ага.

- Видим!

- Вот там и стоял дом генерала Зотова. Эти сосны в его дворе росли. Часть сгорела. Часть вырубили, а эти оказались за чертой дороги, их и оставили.

Кондукторша смотрела на меня с нескрываемым сочувствием и кивала головой в такт словам водителя Валеры.

Я потопала к выходу.

- Ладно. Остановите?

- И куда ты? Ехала бы домой. Мы сейчас круг сделаем и вернёмся.

- Нет. Спасибо вам.

Едва я спрыгнула с подножки, как ледяной ветер тут же забрался под мою хлипкую одежонку. Трамвай медленно загромыхал мимо, и я увидела водителя Валеру, толстого пожилого дядьку. Он чинно восседал в тесной кабинке, целеустремлённо вглядываясь в заснеженные пути. На меня водитель Валера и не взглянул.

Я уже догадывалась, что за дом я ищу. Я видела его. В свой самый первый день, когда я вернулась в этот мир. Дом-призрак.

Тёмное и мрачное строение, блуждавшее в пространстве, словно привязанное на короткий поводок к четырём вековым соснам с опалённой пожаром корой. Вот и сейчас оно всплыло из густых туч, печальная мелодия зазвучала в морозном воздухе, свет далёких окон слабо пробивался сквозь снежную завесу.

Вениамин говорил, что Август попал в новую реальность, но не может оттуда выбраться, потому что... Что-то я запуталась. Сам Вениамин без труда не только проник в мою реальность, но и выбрался вместе со мной. Что ему мешает освободить Августа? Может Август сам не хочет покидать дом-призрак? Правда, домовой толковал ещё что-то про замкнутое временное пространство, а я в этом мало что понимала. Словом, следует проникнуть в дом, и, надеюсь, все загадки разрешатся сами собой.

Ещё вчера мне и в голову не пришло бы, что я могу посетить призрачный дом, но сегодня я Великий повелитель собственной тени, без труда взрезаю полотна разных реальностей и беспрепятственно пересекаю их границы. Новая забава мне нравилась. Тень тёмной струйкой скользнула к призрачной стене, я немедленно отправилась за ней и тут же мы наткнулись на препятствие. Призрачная реальность нас не пускала. Тень беспомощно скользила вдоль такого близкого и такого далёкого дома. Я могла разглядеть трещины на фасаде и облупившуюся штукатурку, но не могла проникнуть внутрь. Музыка в доме смолкла, и тот час раздался бой часов. Один удар, два, три... Неожиданно полотно реальности распахнулось, и я влетела в чужое пространство, едва не разбив лоб о шероховатый ствол высокого дерева. Сосна.

Я стояла во дворе трёхэтажного дома с когда-то белыми, а ныне облезлыми колоннами. Полотно реальности за моей спиной плотно запахнуло свои двери, и как бы моя тень не рыскала, пытаясь отыскать пути отступления, дороги назад не было. Похоже, я в ловушке.

Впрочем, покидать это место я пока не собираюсь и потому я, не раздумывая, двинулась вперёд.

Вокруг был тот же город, что я покинула мгновение назад, но с двумя небольшими и весьма существенными отличиями. Во-первых, была осень. Та, что поэты называют “золотая”. Под ногами шуршали листья, на небе ни облачка и хотя в воздухе чувствуется лёгкий морозец, на улице безветренно и солнечно. Во-вторых, город... как бы постарел. Это первое впечатление, а потом я поняла, что это не совсем так, я наоборот, находилась в более молодом воплощении города, так будто время сделало виток назад.

Исчез проспект Навигаторов. Улица Мясницкая (о чём свидетельствовал аншлаг на фасаде одного из домов) узкой петлёй огибала уменьшенную копию нынешней площади. По улице прогромыхал грузовик, времён Отечественной войны, а за ним показалась старая модель “Волги”. Больше движения на дороге не было.

-Эй!

Громкий оклик заставил меня оглянуться.

- Вы меня?

- Тебя.

Худой мужчина в залатанном пиджаке и с метлой в руках торопливо приближался ко мне и делал загадочные знаки руками.

- Что?

- Хозяин едет, не видишь? – мужик подтолкнул меня в сторону зелёных сосен. – Ты к Катерине? Так и иди с чёрного хода, не ровён час увидит...

Я не стала спорить и направилась к неприметной двери, ведущей в дом, но на пороге задержалась.

“Волга” подкатила к парадному подъезду, мужичок отставил метлу и услужливо открыл дверцу. Из автомобиля резво вынырнул мужчина. Моложавый, с густыми волнистыми волосами, слегка покрытыми сединой, с очень прямой спиной и крупным носом над неприятно узким ртом.

- Будет тебе, Михалыч, спину гнуть, сейчас не царское время, – пророкотал он начальственным баском, обращаясь к дворнику, но было видно, что ему приятно.

- Не убудет с нас, Яков Петрович, – подобострастно отвечал дворник. – А с порядком-то оно надёжнее.

Хозяин легко взбежал по ступеням.

- Что, Николай? Дома?

- Дома, где ж ему быть. Вторые сутки сидит взаперти.

Яков Петрович кивнул, словно поведение неведомого мне Николая было обычным делом, и открыл парадную дверь. Я зашла в дом с чёрного хода.

Глава 28

Три жены генерала Зотова.

В коридоре было темно, и не успела я оглядеться, как чьи-то горячие руки схватили меня за плечи.

- Ты кто? Зачем пришла?

Лица в темноте было не разглядеть, но голос принадлежал молодой девушке.

- Я к Катерине, – осторожно произнесла я.

Невидимые ладони сжали мои плечи и повлекли за собой.

- Хорошо, но сейчас спрячься. Отец приехал, он не должен никого видеть.

Глухо стукнула дверь, и мы оказались в комнате. Моим спутником была девушка: очень молодая и очень красивая. Густые чёрные волосы рассыпаны по плечам, чёрные глаза и алый рот не нуждались в декоративной косметике. Но взгляд её был тяжёл, а движения лихорадочны и отрывисты.

- Вот! Полезай сюда!

Девушка распахнула створки шкафа. За ними испуганно сжавшись, сидела совсем молоденькая девочка с пухлыми щеками и двумя тонкими, аккуратно заплетёнными косичками.

- А! Настька... ну, ничего. Уместитесь обе!

Я предпочла повиноваться незнакомке, тем более, что ничего другого мне и не оставалось.

Незнакомка закрыла нас в шкафу и покинула комнату, но не успели мы перевести дух, как снова послышались шаги, а следом знакомый голос Якова Петровича.

- Почему до сих пор не накрыто?

- Яша, успокойся! – (сквозь узкую щелку я разглядела бледное лицо белокурой молодой женщины, одетой в узкое синее платье). – Розка, дура, накрыла на террасе, решила, видишь ли, что тепло! Сейчас всё принесут сюда.

Яков Петрович кивнул и развалился в кресле напротив моего наблюдательного пункта.

- Иди сюда!

Женщина простучала каблучками и уселась на колени Якова Петровича, игриво перебирая руками его густую шевелюру.

- Скучала?

-Ещё бы... придёшь сегодня?

- Не знаю, много работы...

Руки Якова Петровича приподняли подол узкого платья, над чулками мелькнула полоска белой кожи.

- Яша не надо... увидят.

- Пойдём в кабинет!.. – Яков Петрович беззастенчиво тискал белокурую дамочку, одна грудь вывалилась из узкого лифа...

- Яша!

Женщина едва успела одёрнуть платье и поправить верх, как в комнату без стука вошла полная дама средних лет и с порога принялась вещать высоким пронзительным голосом.

- Яков, ты даже не зашёл ко мне, а ведь я говорила тебе намедни, что больна! Софка – вон... – это она, походя, обронила белокурой даме и та немедленно удалилась, кусая от злости губы.