Колыбель для мага - Шерстякова Ирина Петровна. Страница 16

Посещение колдуна имело еще последствия. Старый Спат вдруг перестал ворчать себе под нос и грубить, сделавшись самым добродушным и ласковым стариком в замке. Удивленных разговоров и пересудов было много, но никто, кроме Спата, не знал истинную причину Спатового преображения. Просто если старик забывался и возвращался к старым привычкам, он тут же ощущал болезненный удар розгой по мягким частям тела.

Мальчишка-поваренок тоже резко изменился. Он стал потрясающе добросовестен и трудолюбив. Все повара теперь были от него в восторге, а помощник главного повара по соусам видел в нем своего достойного преемника. А все свое свободное время мальчик посвящал братьям нашим меньшим, и не было во всей округе лучшей няни для выпавших из гнезд птенцов, осиротевших котят и выброшенных щенков. Если же бедняга пренебрегал своим долгом, то видел перед собой огромного горного кота, разинувшего клыкастую пасть и приготовившегося к прыжку. Мальчик никогда не попытался выяснить, настоящий это кот, или только видение, посланное магом.

ГЛАВА 6

В щелку по-зимнему плотно закрытых ставней все-таки просочился тонкий утренний солнечный лучик и попал на щеку сладко спавшей Аннеке. Вставать не хотелось: вчера она допоздна засиделась за гаданием. Во время гадания в зеркале почему-то появился каменный выступ, похожий на человеческое лицо. Тот, из их пещеры. Он шевелил каменными губами, что-то хотел сказать, но юная ученица знахарки не смогла его понять. В ее сон дух пещеры не пришел, она не помнила, что ей снилось сегодня.

Полежать не удалось: котик по имени Черненький с громким мурлыканьем терся головой о ее волосы, а пес Малыш лизал босую ногу, высунувшуюся из-под мехового одеяла. Этим оба намекали, что пора уж и позавтракать.

Утро прошло неспешно, в привычных делах, и только когда солнце стояло уже высоко, а Тэш все еще не вернулась из пещеры, где сегодня ночевала, Аннеке решила отнести ей в пещеру на завтрак горячую, только что испеченную лепешку и узнать, не нужна ли Тэш ее помощь. Она оделась потеплее и пошла по горной тропинке, где ее нога знала каждый камень, негромко напевая. Кое-где на камнях лежал снег, торчали сухие, покрытые инеем травинки. День выдался не позимнему солнечный и безветренный, и снег под лучами искрился очень красиво. По ярко-голубому небу совсем близко проплывали легкие облачка. Аннеке любила находить в облаках очертания разных цветов и зверей. Она не спешила, наслаждаясь свежим воздухом, теплом солнца и созерцанием, как вдруг в той стороне, где был их пещерный храм, громко завыла собака. Узнав голос Крепыша, Аннеке с какой могла скоростью бросилась по тропинке к храму, оттащила в сторону грубо сколоченный из горбыля щит, закрывающий вход, и на подгибающихся ногах, чувствуя слабость во всем теле и стук крови в ушах, вбежала в пещеру.

Тэш лежала неподвижно лицом вниз крестом в центре начертанной пентаграммы. Аннеке растерянно остановилась за пределами линий, боясь вмешаться. Но раз свечи догорели, то ритуал можно считать законченным. Еще не веря, в случившееся несчастье, она несколько раз окликнула наставницу и, не получив ответа, вошла в круг, склонилась над Тэш, перевернула ее на спину и испуганно вскрикнула: Тэш страшно изменилась. Вместо крепкой, все еще красивой и моложавой женщины перед Аннеке лежала глубокая старуха, тощая, совершенно седая, с запавшими глазами и заострившимся носом. Ее руки и ноги были ледяными, сердце билось слабо и неровно. Все-таки еще билось.

Тэш стала совсем легкой, и Аннеке смогла перенести ее на ложе из сена, потеплее укутала шкурами, развела огонь в очаге пожарче, чтобы заварить целебное питье. Потом принялась растирать наставницу и вливать между ее крепко сжатых зубов горячий настой. Руки сами делали свое дело, а в голове не было ни одной мысли. Подступило странное равнодушие. Какая-то часть Аннеке словно наблюдала за происходящим со стороны и удивлялась собственному бессердечию.

Наконец Тэш открыла глаза.

-- Аннеке, девочка, ты пришла... Не бойся, смотри, что я принесла... Зря поторопилась... Время было очень уж удачное... В другой раз могло и не получиться... Не так легко попасть туда, где я это взяла... Устала очень... Ты испугалась, Аннеке? Все будет хорошо...

Аннеке, наконец, заплакала, уцепившись за руки наставницы. Та одной рукой погладила девушку по щеке и раскрыла другую руку. На ладони лежало что-то... нечто... Оно было как сгусток света... Оно было как драгоценный ограненный камень, или как огромная капля воды, в которой отразилось небо. На этом чуде очень трудно было сфокусировать глаза. Оно было, и его не было, настолько оно было невозможным, чудесным, нездешним.

-- Что это? - выдохнула, наконец, после долгого молчания Аннеке.

-- Это чудо, за которое любой маг отдал бы что угодно, какую угодно цену. Кажется, оно досталось мне слишком дорого... Но ничего... я отдохну... давай свой настой... очень хороший... Сейчас мне будет лучше...

Аннеке снова заплакала, и, забыв про чудесную вещь, принесенную Тэш, бросилась снова поить ее настоем, укутывать, растирать ноги и руки. Казалось, это помогло. Тэш слегка порозовела, поговорила успокаивающе с Аннеке, отдав указания, как ее лечить, какие взять травы, какие достать амулеты, начала рассказывать, где побывала, где достала чудесный предмет, для чего он может им пригодиться.

-- С ним для нас нет теперь невозможного... Моя наставница рассказывала мне об этой вещи,.. и как проникнуть туда, где она лежит... Эту вещь наставница называла Солью Мира... С ним мы будем счастливы, и поделимся счастьем с теми, кто к нам придет.

Аннеке весь день хлопотала возле Тэш, слушала ее прерывающийся голос, с тревогой наблюдая за тем, что знахарка потихоньку слабела. Аннеке лихорадочно думала, к кому обратиться за помощью, и не могла вспомнить ни о ком. Другие знахарки жили слишком далеко, и позвать их Аннеке еще не умела. Заглушая страх работой, девушка в очередной раз перебирала амулеты и травы, стараясь вспомнить, что она еще может сделать для Тэш, когда наставница слабым голосом позвала ее к себе.

-- Дай мне руку, Аннеке... Кажется, за Соль Мира я заплатила непомерно высокую цену, но, значит, так суждено и должно было случиться. Теперь ты заменишь меня здесь...

-- Как же я заменю тебя? Я ничего не знаю... не помню... только чуть-чуть выучила травы... и заклинания... слишком мало...

-- Ничего, девочка... Ты так долго жила рядом со мной, все видела... У тебя талант... А потом ты поймешь, что важна только твоя собственная сила, а заклинания и рецепты трав не так уж и важны. Если суждено, ты узнаешь, как пользоваться... Не торопись... Не плачь, когда-нибудь мы снова встретимся... Храни Соль Мира...

-- Не уходи, не покидай меня, - плача, просила Аннеке, но Тэш ее уже не слышала

Весь день Аннеке просидела у ложа наставницы, без движения, без мыслей, без чувств, забыв обо всем. Наконец поднялась и начала обряжать Тэш в любимое ритуальное облачение, вплела в ее волосы амулеты, сложила на груди холодные руки. Из ладони Тэш выкатилась Соль Мира. Она уже не казалась Аннеке чудесной, она стала зловещей, Соль Мира отняла жизнь у Тэш, и охотнее всего Аннеке забросила бы ее в пропасть поглубже, но это желание было ребяческим. За эту вещь была заплачена слишком дорогая цена, и девушка, вспомнив последние слова знахарки, спрятала ее в ладанке на груди.

Уже готовясь поджечь факелом погребальный костер, Аннеке вдруг наткнулась взглядом на кожаный браслет с каменными подвесками, оставшийся на руке Тэш.

-- Ты не помог ей, - с упреком сказала браслету Аннеке, - Но все равно останься со мной на память.

-- Можно, Тэш? - спросила она наставницу, снимая браслет, и ей показалось, что Тэш слегка кивнула. Или это ветер шевельнул седую прядь волос?