Ювелир. Тень Серафима (СИ) - Корнева Наталья. Страница 106

“Остерегайтесь впасть в зависимость от пагубного желания мщенья. Месть равно обременительна для разума, духа и тела…” - залитый темной кровью фрагмент, в который уперся указательный палец наставника, с трудом можно было разобрать. Но Себастьян знал эти строки наизусть, так же, как и все остальные стихи Песни кротости и других Песней книги. Даже умирая, святой отец не мог не дать свой последний урок воспитаннику. Что ж, чем черт не шутит, может, он и последует этому разумному совету.

А может быть, и нет.

- О Изначальный! - бросил сильф тихий укор небу. - Почему не защитил Ты преданного Твоего? Почему оставил его в час великой нужды?

Ответом ему стал грубый лязг обнажаемой стали.

Уже зная, что увидит, ювелир медленно обернулся.

В отличие от него, инквизиторы хорошо подготовились к сегодняшней встрече. Ворвавшись внутрь, они быстро и тактически грамотно распределились по залу, окружив свою жертву и перекрыв возможные пути бегства. Адептов святой службы было около двух дюжин, и все они без исключения являлись ликвидаторами, специально подготовленными бойцами с нечистью Пустошей.

Себастьян мысленно оценил сложившееся положение - как и положено, оно было незавидно. Итак, он окружен много превосходящими силами врага, опытного и опасного врага. Хорошо хоть огнестрельного оружия не видно. По крайней мере, пока.

Ну что ж, будем исходить из того, что есть.

За пояс сильфа были заткнуты хищные узкие клинки, хорошо знакомые по последнему бою. Несмотря на плачевное - после встречи с Маршалом - состояние Себастьян не преминул, унося ноги, прихватить с поля битвы трофеи - великолепные парные мечи стражей. Сущность ювелира взяла своё - вор он в конце-то концов или кто?!

Изумительной работы лезвия были особенно хороши для режущих и секущих ударов, но, при необходимости, ими можно было и колоть, и даже наносить мощные рубящие удары, удобные для решительного завершения схватки.

Кажется, пришел час испытать их в деле.

- Сложи оружие, дитя порочного союза, не упорствуй тщетно во грехе, - раздался откуда-то сверху глубокий голос предводителя, умело применявшего легкий гипноз. Лицо его было упрямым и строгим. - Ты не имеешь права существовать, но милость Изначального велика. Осознай греховность своего пути и покайся. Мы попытаемся спасти твою душу, огнем очистив её от скверны.

Загипнотизировать сильфа? Ну, тут уж вы не угадали. Себастьян криво усмехнулся. Нет, но какие добряки! После столь щедрого предложения прямо-таки тянет стать вероотступником. А что - лишиться разом всех убеждений, чувства собственного достоинства, а заодно и жизни, только скажи “да”. Но придется-таки побороть это сильнейшее искушение. В другой раз он подвергнет рефлексии собственную греховность, которая так раздражает окружающих святых людей.

Судя по тому, что старший инквизитор и еще несколько человек с ним находились на втором этаже, вся честная компания поджидала его уже давно. Засада. И как он не почувствовал этого? Вероятно, за долгие годы борьбы с нелюдями у Инквизиции накопилось уже достаточный арсенал средств, чтобы обмануть даже особо чувствительные органы чувств.

Если бы только это было возможно, ювелир предпочел бы не устраивать резню в церкви, пусть даже священное место и осквернено кощунственным убийством настоятеля.

Но, судя по всему, особенного выбора у него не оставалось. Придется принимать бой.

В глазах сильфа полыхнули ледяные пронизывающе-зеленые огни.

- Перед вами Серафим, - громко провозгласил он, в свою очередь доставая клинки. - Как и вы, я изучал истину, и мне жаль, что мы разошлись в толкованиях. Используйте оставшееся время достойно. Приготовьтесь раствориться во всеобъемлющей любви и милосердии Изначального, который ждет вас - сегодня и всегда.

- Приготовься узнать гнев Того, чье слово острее меча, еретик! - в тон ему ответил старший инквизитор, и это послужило сигналом к началу схватки.

Без лишней поспешности, воздев над головой оба меча, сильф принял текучую кошачью стойку.

Враги вихрем атаковали его со всех сторон, работая слаженно и умело. Чтобы не мешать друг другу, одновременно действовали только четверо, остальные держали окружение и были наготове тут же сменить павших.

Серафим прикрыл глаза и с головой окунулся в прозрачные воды схватки.

Всё в мире подчинялось определенному порядку. Хаоса не существовало. Себастьян превосходно чувствовал темпоритм боя, похожий на неровное биение сердца, живой ритм, согласно которому двигались клинки врагов и его собственные. В отличие от Серафима, инквизиторы не могли ускорить или замедлить этот ритм, а тем более выйти за его пределы, поскольку не слышали и не осознавали его. По этой причине вражеские атаки находились у ювелира под непрерывным контролем, и он легко уходил от них, попутно используя появляющиеся бреши в защите. Опережая и упреждая действия врагов, он намеренно приводил их ритм в беспорядок. Уже двое ликвидаторов упали замертво, еще один остался лежать, не в состоянии не то что сражаться, а даже тихонько отползти в сторонку. Сильф атаковал решительно, стараясь теснить врагов друг к другу и воспрепятствовать им в полной мере пользоваться преимуществами своего положения. Только защищаться в таких условиях было бы пагубно - чтобы победить множество противников, нужно обладать инициативой, а не просто вяло обмениваться ударами.

Старший инквизитор, пристально наблюдавший за течением схватки с лестницы, нахмурился. Засада их не приносила ожидаемых плодов: несмотря на кажущуюся неспешность, еретик сражался с быстротой карающего ангела, не давая противникам вздохнуть. Он не выглядел ни торопливым, ни суетливым, как истинный мастер боя, но движения были чуть размыты от головокружительной скорости. Вдобавок, хитроумный негодяй ни разу не повторил одного и того же приема дважды, а его филигранная техника могла похвалиться поистине ювелирной точностью. И вот снова! Совершенно естественным движением меч сильфа поднырнул под эсток одного из братьев и отвел его в сторону, в то время как другой меч мгновенно прикончил несчастного, насквозь пронзив горло. Еще один ликвидатор узнал, какова на вкус сталь клинков Серафима. А тот, легко откатившись в сторону, уже снова стоял на ногах.

Так недолго и упустить жертву, охота на которую велась так долго. Любыми способами этого нужно избежать.

- Используйте атаку “Листья в ярком пламени”!

Повинуясь жестокому приказу, ликвидаторы немедленно сменили тактику - теперь они атаковали одновременно, в тот же миг, когда Серафим наносил свои удары. Они атаковали в самый момент его нападения, заботясь не о блокировании или маневре, а только лишь о том, чтобы достать кажущегося неуязвимым противника. Инквизиторы отбросили всякий страх и отрешились от возможности умереть, перед лицом близкой смерти демонстрируя лишь завидное хладнокровие. Твердость руки и абсолютная выдержка их поражали.

Старший инквизитор удовлетворенно улыбнулся. Как бы ни был быстр этот неуловимый дух, всё же он не в состоянии совершить невозможное. Когда противник твой не заботится о защите, он, несомненно, умрет. Но если противников несколько, и каждый готов пожертвовать собой только лишь для того, чтобы другим удалось зацепить врага, - тогда не поможет никакое мастерство. Каждый взмах клинков сильфа уносил чью-то жизнь, но вместе с тем одно-два лезвие хоть вскользь, но задевали его - полностью избегнуть повреждений не удавалось даже знаменитому Серафиму.

Себастьян мучительно размышлял над вариантами дальнейшего развития схватки. Мозг его оценивал и анализировал без конца меняющуюся ситуацию. Даже в сложившихся непростых обстоятельствах ювелир сохранил самообладание и свойственную ему гибкость тактики. Однако самоубийственная стратегия ликвидаторов неприятно удивила его. Избранные ими обоюдные атаки были, несомненно, крайне невыгодны для него. Кольцо врагов постепенно редело, но это не оказывало никакого деморализующего эффекта на оставшихся. Тем временем давали о себе знать ранения, сказываясь накапливающейся усталостью и болью, что вело к неуклонному снижению скорости передвижения и атак. И это не говоря уже о том, что ювелиру было не по душе убивать людей, и не думающих защитить свою жизнь. Вот ведь фанатики! Но и бойцы отменные, уж этого не отнять. Какое спокойствие, какая крепость духа! Одно удовольствие иметь с такими дело, пусть даже и ведущее к печальному исходу. Если бы не тревожащие его незавершенные вопросы, Себастьян был бы даже рад подобной встрече.