Ювелир. Тень Серафима (СИ) - Корнева Наталья. Страница 54

Один-единственный взгляд дал ответ на все эти вопросы, - но породил одновременно с этим великое множество новых, которые просто не укладывались в голове. Первое время сильф наотрез отказывался верить своим глазам. Но мгновенья струились, как вода, а гнусный морок всё не желал рассеиваться.

Ошибки быть не может - это она. Ювелир смотрел в лицо своему многолетнему кошмару. И оказался к этому совсем не готов. Полоса несчастий, начавшаяся в жизни с того дня, как он взялся за этот проклятущий заказ, не прекращалась.

Но как??

- Моник? - Себастьян с трудом выдавил это имя, всё еще не понимая, что происходит. - Моник! Ты ли это, ответь?

Оба стража никак не отреагировали на его слова. Один из них был мужчиной неопределенного возраста, с темными глазами и начинающими седеть волосами. Впрочем, судя по всему, поседеть до конца у него уже вряд ли получится.

Вторая - молодая женщина. Строгие черты её лица давали представление о внутренней силе и спокойствии. Волосы оттенка яркой меди тяжелой лентой опускались до пояса, собранные высоко на затылке и схваченные в нескольких местах плетеными шнурами. Она абсолютно, ни на йоту не изменилась за прошедшие десять лет. Только глаза были чужими - пустые, равнодушные глаза. Таких глаз не бывает у живых людей.

И самый главный, отличительный признак стражей, который давно уже приметил Себастьян: в их глазах не было зрачков. Это совершенно лишало взгляд выражения и мешало проследить за его направлением. Стражи словно бы всё время бессмысленно таращились прямо перед собой, хотя на самом деле пустой взор их охватывал многое.

Ювелир с болью и отвращением смотрел в безучастное лицо женщины, погибшей по его вине, в холодную, мертвую зелень её глаз, прежде бывших такими родными. В душе царило смятение. Возможно ли, чтобы такая ужасная судьба постигла его и Моник? Неужели мало того, что их любовь оказалась разрушена? Неужели нужно теперь заново переживать эту страшную потерю?

Столько лет он безутешно оплакивал её, Моник, своего убитого ангела… а она оказалась жива. Вернее, заживо погребена в теле стража!

Какая несправедливость! Какие жестокие испытания выпали на их долю! Так значит, дракон не убил тогда возлюбленную, а обратил в стража… или убил и обратил? Это уже не имело значения. Как бы то ни было, его Моник больше не существовало. Стоящая перед ним женщина не узнала его. Несомненно, она обнажит против него меч и хладнокровно лишит жизни, если он сию же минуту не уберется прочь.

Чувствуя небывалую горечь, Себастьян развернулся и поплелся обратно к выходу. Что он мог поделать? Помочь Моник невозможно, ничто нельзя изменить. Ноги едва слушались ювелира, когда он ступил на порог. Стражи молчаливо, но неотступно следовали за ним.

В дверях Себастьян застыл, разглядывая сияющие в рассветных лучах цветы сливы. Они были так же прекрасны, так же свежи, как будто ничего и не произошло. Дерево казалось воплощением умиротворения и красоты, в противовес царящему в душе ювелира хаосу. Единственным желанием сейчас было сесть на ступенях и созерцать. Созерцать парящие, плывущие в воздухе невесомые лепестки, похожие на белый дым. Наполняться гармонией и блаженной пустотой, когда созерцающий и созерцаемое сливаются и становятся единым. Когда все посторонние, тревожащие мысли оставлены где-то за пределами разума и тела.

Себастьян поддался этому порыву и некоторое время молча любовался открывшимся видом. Стражи безмолвно стояли у него за спиной, в некотором отдалении, но всё же смертельно близко. Ювелир знал, что они не тронут его, просиди он здесь хоть до следующего появления лорда. Данный им приказ был таков, что сильфу нельзя возвращаться. Если развернуться и попытаться пойти назад, стражи кинутся на него и почти наверняка убьют на месте. Значит, нужно всего лишь покинуть это злосчастное место, неважно с какой скоростью он будет передвигаться. И тогда он останется жив и здоров. Всё просто.

Просто - да не просто.

Что-то мешало ювелиру, будто держало на привязи. Он честно попытался уйти, - но вот незримый поводок оказался натянут, и дальше пути не было. Совсем не было. Слова дракона саркастически звучали в голове, и вот уже первая часть загадки перестала быть таковой. Забери то, что принадлежит тебе - это несомненно означало Моник. Душа возлюбленной, похищенная драконом, должна наконец обрести свободу!

- Прости меня, Моник, - тихо произнес Себастьян, не оборачиваясь. Глаза её были слишком страшны, чтобы смотреть в них - мертвые, бессмысленные и чужие. - Я сделаю то, что должен. Я знаю, тебе уже не будет больно. Никогда.

Наверняка он будет горько сожалеть об этом позднее. Но в эту секунду выбор, продиктованный представлениями о долге, был сделан. Сомнения, раскаяние… острое, жестокое чувство вины… горькие вопросы и ненависть к самому себе - всё это придет, конечно придет, но после. А сейчас душа его не запятнана и не отравлена никакими деструктивными эмоциями, а значит, пришло время действовать.

Глубоко вздохнув, ювелир открыл заветный кофр и окинул взглядом аккуратные ряды ячеек. Богатой коллекции Серафима мог позавидовать даже опытный маг. Собранные им камни были столь хороши, что даже пассивная работа их приносила множество преимуществ, хотя и не раскрывала в полной мере свойств камней.

Себастьян извлек пять небольших минералов и один за другим вставил их в рабочий медальон.

Первым встал на своё место гелиотроп - отменный образец звездчатого агата, имеющий блеклый луковый цвет с расплывчатыми красноватыми пятнами. За ним последовал бесцветный ахроит - совершенно лишенная окраски разновидность турмалина, встречающаяся чрезвычайно редко. Ювелир не торопился, тщательно закрепляя минералы. И вот уже на своем месте чистый пурпурово-красный гранат, по твердости сопоставимый с благородным рубином, - альмандин. Себастьян флегматично потянулся за следующим камнем, темно-зеленым изумрудом, который при повороте и смене угла зрения менял оттенок от желтоватого до синего. И наконец, последний - великолепный золотисто-зеленый хризоберилл с эффектом кошачьего глаза. Это был вариант с сильно заметной полоской света, расположенной вдоль длинной оси минерала. Радужные переливы камня напоминали оболочку кошачьего глаза, а полоса света - вытянутый кошачий зрачок… Готово. Ювелир с щелчком закрыл крышку.

Именно такое сочетание минералов давало всё, что только необходимо во время боя: быстроту, скрытность, силу и выносливость. Помимо этого камни охлаждали рассудок, улучшали зрение, замедляли действие ядов, а также даровали терпимость к боли и повышенную свертываемость крови, что помогало избежать обильной кровопотери.

Продолжая стоять на месте, Себастьян вытащил шпагу с дагой и аккуратно, выверенно принял боевую стойку. Пламеневидный клинок опасно сверкнул на солнце, а в кинжальных ножнах привычно остались ждать своего часа три метательных ножа. Ювелир был готов к бою, если не морально, то физически.

Лицо Серафима осталось спокойным, когда, совершив обманный маневр, он напал на стоящего по левую сторону стража-мужчину. Похоже, подсознательно ювелир все же избегал встречи с Моник, по крайней мере, пока имелся выбор. Конечно, второй страж также заслуживал сожаления, поскольку и его жизнь имела трагичный конец, и не по своей воле он находился здесь… Но если не отгородиться сейчас от всех чувств, боя могло не получиться.

Движение было совершено с головокружительной стремительностью и силой, - но всё же недостаточными, чтобы вывести из строя хотя бы одного противника. Себастьян был неприятно удивлен, когда стражу удалось частично парировать удар, и тот пришелся вскользь, что совершенно не годилось для боя с существами, не ощущающими усталости или боли. Поединки со стражами обязаны были быть скоротечными: затягивать их не имело смысла, ведь поднятые драконами мертвецы черпали энергию из каких-то неведомых смертным источников. Они могли даже не дышать. Их невозможно измотать или принудить совершить ошибку - и через час движения стражей будут так же быстры и точны, как в самую первую минуту боя.