Второй (СИ) - Дзюба Татьяна Петровна "Ята Петри". Страница 48

– Ты думаешь это Ковалевский плесень выращивал?

– Не знаю надо проверять. Я несколько раз о таких случаях слышал. Когда обычные люди используют уже зараженные предметы в своих целях. Знаешь, у каждого же в голове каша из мистики и полученных где-то оккультных (как все считают) знаний. Вон по телеку с утра до вечера то про демонов, то про проклятия, то про переселение душ. Кто-то верит, кто-то нет. А кто-то делает свои выводы. Глаза же у всех есть и мозг.

На моей памяти случай был, когда девочка одна лет 14 своим трем подружкам заклятым подарочки подарила – медальоны, спорами обсыпанные так, что даже я когда увидел – все сразу понял. Заряженные медальоны. Не просто старыми спорами, а уже активными. Девочка прочитала какую-то сильно страшную книжку про черную магию. А там как раз описывался способ, как нейтрализовать соперниц. Взять медальоны положить в них траву с кладбища выдержанную в собственной крови три дня. Угу. Все бы ничего. И трава бы вреда не принесла – обычная крапива, и палец зря девочка себе бы иголкой расковыривала, но… Вмешалась судьба. Кладбище, где надо было траву в полночь собирать – старое и почти заброшенное, облюбовал – можно так сказать, один из прилипал, который пытался на старых останках коконы выращивать да на редких посетителей спорами прыскать. Эмоции же на кладбище у людей обнаженные. Любая энергосистема может сбой дать. И прилипала этим пользовался, потому что слабенький был, почти бессильный.

Вот. Значит, пришла девочка в полночь на кладбище, сорвала крапивку на которой спор видимо не видимо сидело. И принесла эту чертову травку домой. Полила своей кровью и оставила настаиваться. Представляешь, какое раздолье для спор получилось? Как чаша Петри для вирусов.

За три дня такой коктейль заварился.

Девочка траву в медальоны запаковала, подружкам в честь вечной дружбы презентовала. И… Не повезло подружкам. В течении недели– одна с высотки сбросилась, без причины, вторая под машину попала, а третья – третья несколько ночей подряд бродила по самым темным и заброшенным местам в городе и догулялась…Я с задания возвращался– Опель заглох. Вышел из машины, поковырялся в нутре, с трудом, но завел. Захлопнул капот – стою в ночь вслушиваюсь, по сторонам смотрю. Место уж больно не хорошее. И слышу я что где-то впереди, шагах в 100, какая-то возня, а потом тонкий почти детский крик. Я за пистолет и туда.

А там…два мужика и уже лежащая на асфальте девчонка. Особо думать некогда было – я шмальнул в воздух для острастки, мужики убежали. Я к девочке. А у той бок ножом распоротый. Короче, я ее на руки в машину, Петровича набрал – делать все равно ничего не оставалось – куда бы я ее в три ночи вез? А так сразу в Клинику – а там врачи нормальные. Девочку осмотрели, бок сразу зашили – ничего серьезного, но крови она много потеряла. И медальон обнаружили. А дальше – я уже все сам раскрутил. Так самое страшное то, что одноклассница, которая медальончик подарила, ни о чем не жалела. И сделать ей за ее сеансы черной магии ничего нельзя было. В уголовном кодексе как то статьи соответствующей еще не придумали. Но она сама наказала – после плотного контакта с активными спорами – в ауре девочки зародыш завелся,… так что в жизни случаи разные бывают.

Я слушаю Второго и с любопытством и со страхом. Знать что все эти рассказы, которые напоминали пересказанные ужастики, на самом деле реальны – было действительно страшно.

Звонит телефон. Второй смотрит на экран и передает аппарат мне. Я щелкаю слайдером и говорю – Привет.

Аленка здоровается в ответ и сразу передает привет Второму. Она говорит о том, что уже освободилась, купила целую сумку продуктов и готова ехать в гости. Я спрашиваю у Второго готовы ли мы к визиту дамы и получив в ответ утвердительный кивок, говорю Аленке что мы даже можем ее по дороге подхватить. Второй спрашивает, где она сейчас находится, уточняет, что будем там минут через семь. Я все это передаю Аленке и, договорившись обо всем, выключаю телефон.

– А где 'цёмочки и обнимашки'?– передразнивает Второй, отбирая трубу. Мне хочется его пихануть в бок. Но– во первых, он за рулем, а во-вторых, настроение у меня хорошее и даже ерничанье Второго мне его не испортит.

– так, Ромео, можешь еще минут пять о работе подумать?– он косится в мою сторону, наверно замечая блаженную улыбку

Мне приходится сосредоточиться и взять себя в руки.

– Могу. Думаю.

– Я про дом Антона Семеновича. Надо дезинфекцию в любом случае проводить – чем быстрее, тем лучше. Но…Возможна загвоздка.

– какая?

– Егор Петрович может не дать добро на бригаду чистильщиков. Во-первых – потому что всего лишь старые споры, а во вторых кто оплачивать выезд будет? Я как то с трудом себе представляю, как объяснять Антону Семеновичу, что у него в доме вирусная опасность в виде черных спор. И по этому с него за чистку энная сумма. Хотя там же дел всего лишь на пару часов. Если с ультрафиолетовыми лампами пробежаться то еще быстрее.

– предлагаешь самостоятельно?

– предлагаю. Только вот пока не придумаю как. Ладно. Утро вечера мудренее. Тем более что завтра мне много нового рассказать должны.

Второй отвез Аленку домой и вернулся уже за полночь. Я как раз успел замести следы нашего грехопадения. Я конечно понимал что все это дело житейское но было как то неловко за то что у меня хоть какая-то личная жизнь есть, а Второй просто вынужден мирится с этим. Он же, будучи настоящим джентльменом, как только Алена переступала порог берлоги, брал в руки ноут, прятал за пояс браунинг и, пожелав нам приятного вечера, шел дежурить на первый этаж поближе к выходу. Мы почти сразу договорились о времени. Я старался не задерживать ни Алену, ни Второго. Тем боле, что кроме личной жизни была еще и работа.

Второй ни о чем меня не спрашивал. И так наверное по моей довольной роже было все понятно. Но и против следующих свиданий не возражал.

Тем более что Аленка, как настоящая хозяйка ,оставляла после себя на только шлейф романтического приключения, а еще и вполне материальные вещи. Свежесваренный борщ, вымытую посуду, убранную кухню. Она пыталась заботиться о быте даже в нашей Берлоге.

– Ужинать будешь?– спросил я у Второго после того, как он вымыл тщательно руки.

– буду – он сверкнул белозубой улыбкой– Борщом на всю вселенную пахнет. Вот черти. Я пока вас ждал, думал – слюной подавлюсь. – Любовь твоя просила поцеловать тебя за нее, но извини, Ян – не буду. Мне девушки как то больше нравятся.

Я тоже в ответ улыбаюсь. Мне давно не было так спокойно. И словно чувствуя мои мысли, вмешивается телефон.

Второй долго смотрит на экран, словно не решаясь принять или нет звонок. После все же отвечает

– Да, Гальцев. Слушаю.

Я настораживаюсь. Звонит утрешний незнакомец. Но суть разговора я не улавливаю. Второй почти все время молчит.