Стражи Волшебного мира (ЛП) - Брукс Терри. Страница 62

Он развернулся и удалился прочь.

Райлинг продолжал смотреть на утес:

— Не путаться под ногами? У меня для него тоже есть один совет, но я стараюсь держать его при себе.

Редден кивнул:

— Наверное, потому что у тебя больше мозгов, чем у него.

Райлинг посмотрел на него, пытаясь понять, шутит он или нет.

Хайбер Элессдил поднималась по крутой тропе до группы пещер, которые пронизывали утес, чувствуя тяжесть и боль от напряжения в своих ногах. Сон друидов мог остановить старение, подумала она, но он никак не мог помочь в том, чтобы оставаться сильной и быть в форме. Она хранила молчание, поднимаясь вслед за следопытом Скинтом и Фаршоном; сзади шел Гарронек. То, что они были хорошо видны на таком открытом пространстве, доставляло ей беспокойство, но выбора у них не было, если они хотели добраться до пещеры, в которой приютился Вещатель. Ей нужно услышать, что скажет этот странный человек, выяснить, распознает ли он какие–либо ориентиры, которые раскрыло видение. Ей вдруг захотелось — уже не в первый раз с момента отправления в путешествие, — чтобы у нее были поисковые эльфиниты, которые сделали бы это все ненужным. Если эти эльфиниты сработали для Афенглу, несмотря на целые столетия, когда они ничего не раскрывали, то не было оснований считать, что они не сработали бы для нее.

Однако у них не было этих камней, и они должны быть счастливы тем, что имелось видение, которое показало, где можно найти потерянные Эльфийские камни. Она должна довольствоваться этим.

Подъем продолжался, свет исчез. Как только зашло солнце, на утесе стало невозможно ничего различить и дальнейшее продвижение будет еще опаснее. Она могла бы призвать магию, чтобы осветить тропу, но таким образом она выдаст их любому, кто решил их отыскать. Хайбер почувствовала, как растет ее разочарование. Наверное, ей вообще придется подождать до утра.

Они добрались до первого ряда пещер и начали петлять по извивающейся вдоль них тропе. Время от времени Скинт опускался на колени, чтобы осмотреть землю и изучить камни. Он останавливался у нескольких входов, как будто размышляя, заходить внутрь или нет. Каждый раз он двигался дальше. Хайбер посмотрела вверх по утесу. Впереди и наверху было еще больше входов.

— Эта? — в какой–то момент спросила она гнома, остановившегося около широкого, высокого входа пещеру, которая казалась отличным укромным местом.

Скинт сделал кислое лицо:

— Вам не понравится то, что вы там найдете, Ард Рис. Потерпите. Предоставьте это мне.

Они поплелись дальше, прокладывая путь мимо десятка пещер. Ни разу Скинт не предлагал им войти в какую–либо пещеру и не попросил посветить ему. Вверху, над головой, непроницаемой пеленой нависали густые тучи. На западе солнце опустилось за горизонт, оставив на небе лишь размытые золотистые отсветы.

Наконец следопыт остановился перед тем, что Хайбер показалось еще одним входом в пещеру, опустился на колени, изучая землю, а затем произнес:

— Здесь.

— Он внутри? — спросил Фаршон.

Скинт кивнул:

— Должен быть. Позови его и узнаешь.

— Вещатель! — прокричал Фаршон в пещеру, наполовину наклонившись в нее. — Ты там? Это Фаршон Рек!

Тишина. Они подождали несколько минут, а затем Фаршон крикнул второй раз. Снова ничего. Прошло еще время. Стало почти темно, исчез последний луч света. Хайбер начинала терять терпение.

Потом откуда–то из черноты пещеры вдруг раздался шепот:

— Фаршон?

— Это я, — ответил старик. — Я привел кое–кого, кто хочет с тобой поговорить. Может она войти? Это очень важно.

— Я не люблю говорить с другими людьми. — Голос был тихим и напоминал шуршание одежды при движении. — Я не буду разговаривать ни с кем, кроме тебя.

— Ты можешь говорить со мной, но она тоже должна это услышать. Она друид и ищет то, что ты можешь помочь ей найти. У нее было видение.

— Видение? — Хайбер уловила нотку заинтересованности в этом, похожем на шелест бумаги, голосе.

— Ей нужно, чтобы ты истолковал ей это видение. В этом нет ничего опасного. Ты знаешь, я бы не притащил беду к твоему порогу. Поговори же с нами. Только с ней и со мной.

Еще одно долгое молчание. Затем в темноте вспыхнул свет, источник которого остался тайной.

— Только ты и она. Никого больше.

— Даю слово, — сразу же согласился Фаршон.

Он шагнул внутрь, нащупывая дорогу, следом за ним шла Хайбер Элессдил, а Скинт и Гарронек остались снаружи. Странный свет горел все время, пока они приближались к нему, а когда добрались до него достаточно близко, то смогли увидеть, что это был беспламенный факел из тех, которыми предпочитали пользоваться люди Старого Мира. В тот же миг он начал отступать во мрак.

— Идите сюда, — обратился к ним голос.

Они двинулись еще глубже в пещеру, следуя по проходу, который часто разветвлялся на несколько направлений. Пещера оказалась лабиринтом туннелей, и Хайбер поняла, что если бы ей пришлось самой разыскивать Вещателя, то это, вероятно, заняло бы уйму времени. Если бы вообще его нашла, поправила она себя, потому что — она готова была поклясться, — у этой пещеры был не один вход и не один выход.

Наконец, они добрались до какого–то места, где свет перестал двигаться. Они оказались в широком пустом помещении, где кроме них и света больше ничего не было. Беспламенный факел был воткнут в стену скалы, и Хайбер пришлось поискать в темноте, чтобы найти Вещателя. Он сидел в сторонке, скрытый темнотой. Она не смогла разглядеть его лица и могла понять только, что он был высоким и тощим, как скелет, с длинными руками и ногами и странно удлиненной головой, что делало его похожим на богомола.

— Садись, — прошептал он ей. — Расскажи мне о своем видении.

Она так и поступила. Сидя на полу пещеры, завернувшись в свои черные одежды, она поведала ему все, что смогла извлечь из памяти, которую скопировала у Афенглу. Она описала все, от особых ориентиров до красок, которые видела, и звуков, которые слышала. Она старалась ничего не упустить, за исключением сущности того, чего она искала. Время от времени похожее на насекомое существо в темноте шевелило своими длинными конечностями, но в основном сидело тихо и ничего не говорило.

Даже после того, как она закончила, Вещатель оставался молчалив. А когда Хайбер собралась задать ему вопрос, Фаршон быстро положил руку ей на плечо, чтобы она ничего не говорила. Жди, беззвучно показал он.

Текли секунды, превращаясь в минуты. Ни один звук не нарушил глубокую тишину.

И вдруг Вещатель пошевелился настолько, что его угловатое тело оказалось на свету, немного раскачиваясь, когда он заговорил отрывочными, перемешанными частями предложений.

— Темные пути… сны о смерти в царстве самой смерти… сметут всех, кроме одного… потерянного из виду… — Он затих, потом снова начал раскачиваться, голос стал каким–то эфемерным и призрачным. — Не достаточно сильны… такие темные места, все во тьме… шипы и железные пластины… лестницы… которые никуда не выходят и…

Он задрожал, его голова дернулась, и Хайбер Элессдил смогла увидеть, что его глаза стали совершенно белыми, в каждом из них исчез зрачок.

— Эти места существуют. Ориентиры, что ты ищешь. Все существуют. Я их знаю, могу рассказать тебе, где их найти, всех, кроме последнего. Водопада из света нет ни здесь, ни где–то еще. Тебе не стоит туда идти. Не стоит. Я вижу смертельную землю. Я вижу мертвые тела, разбросанные повсюду. Я вижу… что–то настолько мрачное…

Он тихо застонал; она услышала какие–то стучащие звуки в его груди, почувствовала его испуганную дрожь.

— Это нехорошее место. Очень плохое, очень далекое, это место, это печь, которая выбивает человеческие души и оставляет их чернеть на солнце, преисподняя, из которой никому не выбраться и которая наполнена злом и порождает чудовищ и…

Он поник и замолчал. Хайбер и Фаршон обменялись озадаченными взглядами. Никто из них не мог разгадать, что сказал Вещатель. Возможно, он сам этого не знал, учитывая то, что говорил он в состоянии транса. В данный момент выяснить не представлялось возможным. Он заблудился в собственных видениях, забрел в такие места, где они не могли до него добраться.