Этот мир как сон (СИ) - Ли В. Б.. Страница 43

Раздал их домочадцам, а после ужина рассказал о найденном мальчиками кладе, своем решении вернуть ценности прежним владельцам и поездке в столицу. Рассказ слушали как сказку — глаза горели, затаили дыхание, сидели, не шелохнувшись. Закончил историю эпизодом с нападением разбойников под охи Наиры и восхищенными взорами мальчишек. Они еще расспрашивали подробности — что было в мешочке, о гербе на украшениях, как меня встретил граф, что посулил. Санчо еще спросил: — Сергей, можно ли было оставить эти вещи у себя, а потом продать подороже?

По ждущим ответа глазам Наиры видел, что ей тоже интересен такой вариант. Она ни словом, ни взглядом не осуждала меня — что я решил, тому и быть, но не понимала, почему надо было поступить именно так. Более естественным ей, да и многим другим, представлялось присвоить найденное добро, коль так подфартило. Объяснил свои принципы, да и то, что могли возникнуть проблемы с прежними владельцами фамильных ценностей. Подозревал, что их больше убедил второй довод, чем моя мораль. Мне даже показалось, что они приняли ее как блажь — судя по недоумению в глазах даже детей.

Следующий день занимался конюшней и всем нужным для содержания коня. Съездил с утра на Верном в Карон — по пути туда он все таки скинул меня с седла, но не убежал — стоял рядом и косился на меня хитрым взглядом, как бы говоря: — Ты хозяин, но и я не безответная скотина, так что холи и нежь как следует.

— Хорошо, Верный, договорились, — ласковым тоном ответил тому и потрепал шелковистую гриву. Гнедой, наверное, понял мои слова, заржал, а потом покорно стоял, пока я влезал на него.

Закупил доски и другие материалы на денник, несколько мешков овса и ячменя, загрузил их на нанятую тут же на ярмарке повозку и отправился с ней в усадьбу. До самого вечера провозился в конюшне, зато потом устроил Верного со всеми удобствами. Мальчики еще накосили травы на луге поблизости, после с рук кормили ею коня. Я показал, как ухаживать за ним — поить и кормить, чистить и мыть, выгуливать. Даже разрешил им прокатиться во дворе, но подстраховал — держал Верного за узду, опасался, что тот надумает скинуть с себя ребятишек. Зато радости им доставил немало, они уже не чаяли души в гнедом, а тот послушно, даже с удовольствием, принимал их заботу.

Через две недели после моего прибытия в усадьбу заявились незваные гости — в знакомой зеленой форме. Я уже не вспоминал о случившемся когда-то бое, своем участии в нем, но подсознательно ожидал каких-то последствий для себя. Так что особо не удивился приезду гостей — офицера и двух сопровождающих его воинов, сравнительно спокойно принял их в своем кабинете. Старший назвал свое звание и имя — лейтенант Годар, дворянин, а потом объяснил суть дела ко мне:

— Господин Иванов, командир дружины полковник Симон предлагает вам службу у нас. Воинская выслуга сохранится — дружина считается особым королевским отрядом. На первое время будете, как и прежде, десятником, позже переведем на офицерскую должность. Оплата у нас в два раза выше, чем в армии, но, правда, и служба опаснее. О проявленной вами доблести в произошедшем бою знает наш сюзерен — граф Кюри, он и поручил полковнику привлечь столь ловкого и сметливого бойца в свою дружину.

Предложение озадачило меня — принять его означало с головой окунуться в разборки королевской семьи, но и отказ от него мог привести с большой вероятностью к неприятным последствиям. Похоже, что моя сравнительно спокойная жизнь под реальной угрозой. Вольно или невольно придется примкнуть к одной из сторон разгорающегося конфликта и скорой войны. Решил оттянуть время, да и больше ясности будет позже, отговорился:

— Благодарю за высокую оценку моего скромного вклада в том бою. Но прошу принять во внимание, что сейчас я в отпуске, да и восстанавливаю силы после ранения. Думаю, через месяц буду готов дать вам ответ на лестное для меня предложение.

Лейтенант не стал настаивать — повод у меня действительно значимый, откланялся и уехал. Мне же с того дня пришлось более внимательно следить за происходящими в столице событиями, разузнать подробнее о будущем сюзерене. В принципе, я уже согласился с приглашением от графа, да и судьба сделала выбор за меня, но посчитал нелишним больше знать о происходящем вокруг. Выяснил и о графе Триале, пообещавшим мне протекцию. Он открыто не присоединился к чьему-либо лагерю, ловко лавировал между ними и имел влияние в каждом. Так что воспользовался данным им словом, отправился к нему в особняк.

Не стал рисковать и выехал в столицу с попутным обозом. Верного взял с собой — он шел на привязи за повозкой, в которой я устроился. Остановился, как и в прошлый раз, в постоялом дворе, тотчас отправил посыльного в особняк графа Триаля с запиской о просьбе принять меня завтра. Через пару часов тот принес ответ от моего благодетеля с согласием. Еще приписал, что у него в гостях старший сын, генерал, но он нам не помешает, возможно, будет кстати.

В гостиной графа кроме него самого увидел очень похожего на отца важного чина в мундире кавалерийского генерала. Хозяин представил меня ему, назвал его имя — виконт Савар. Тот с любопытством присматривался ко мне — наверное, отец рассказал ему небылицу о благородном дворянине, бескорыстно вернувшим фамильные ценности. Не стал испытывать их терпение, поведал о предложении графа Кюри поступить к нему на службу, о своем участии в бое на его стороне, попросил их совета — принять или нет. Отец с сыном переглянулись, после старший ответил мне:

— Сергей, ответить тебе не просто. Граф Кюри пользуется большим влиянием в высших кругах, он один самых ближних к королю Освальдо дворян. Ходят слухи, что именно ему король доверяет решение деликатных вопросов, ведение его тайных дел. Так что, опасностей в такой службе будет предостаточно, но и возможностей для продвижения также. Для тебя большую трудность может представить то, что в ней не обойдется без интриг и предательства. Должен понимать, что в нынешней обстановке все средства хороши — удар в спину, обман, клятвопреступление. А отказываться не советую — граф довольно злопамятен, а руки у него длинные — достанет и в твоем Конте.

После обернулся к сыну: — А ты что думаешь, Марк?

Тот согласился с отцом: — Ты прав, Сергею, собственно, не остается другого выбора. Я мог бы взять его в свою бригаду, но за безопасность ручаться не могу. Да и вечно скрываться тоже не дело, так что решать надо сейчас.

Поблагодарил обоих за участие ко мне и распрощался с ними. Особо нового прошедший разговор мне не дал, он просто подтвердил имеющиеся о графе Кюри сведения. Также, как и с мнением старшего Триаля о том, что в дружине графа я вынужден буду совершать не совсем благородные поступки, подчиняться принятым в ней правилам. Именно такая перспектива больше всего беспокоила меня. Представлял, что мне прикажут убивать невинных, грабить и насиловать — и что же мне делать? Выступишь против — обвинят в неповиновении, исполнишь преступный приказ — замучает собственная совесть, лишусь покоя в душе. Был еще вариант как-то оговорить, что в карательные операции меня вовлекать не будут, но вряд ли на такое пойдут — потребуют беспрекословного подчинения.

Вырисовывалось возможное решение по принципу — свой среди чужих. Вспоминал истории о наших разведчиках, годами живших среди врагов. Им приходилось рядиться в их шкуру, добиваться успехов, продвигаться по службе. Ради выполнения задания Родины они шли на вынужденные преступления, втирались в доверие, а потом совершали свои тайные операции. И притом как-то оставались людьми — не превращались в кровожадных зверей, сберегали моральные устои и ориентиры. А ради кого мне придется идти на такие нравственные жертвы? Ответ напрашивался сам — ради себя и своей семьи. Откажусь — пострадаю не только я, но и мои близкие.

Принял нелегкий выбор, ломая себя и душу, и когда через оговоренный месяц ко мне приехал тот же лейтенант, дал ему свое согласие поступить на службу. Выпросил еще три месяца — мне надо перевезти семью в столицу, купить здесь дом и обустраиваться в нем. Подписал контракт — у лейтенанта он уже был заготовлен, только дату указал через высказанный срок. Тот выдал еще мне солидное пособие вроде подъемных, с тем и расстались. Собирался недолго, распрощался с Наирой и детьми — Санчо я не стал брать с собой, поручил ему ухаживать за Верным, с первым же обозом отправился в столицу, а оттуда в Конт.