Попаданка в академии драконов 3 (СИ) - Свадьбина Любовь. Страница 41
Что это такое?
Ещё несколько полос дымки успевают перетечь из Халэнн в Элоранарра, прежде чем золотое пламя уносит нас с Арендаром к воротам академии.
Зомби бегают, молотки стучат, строительство идёт, стена уже наполовину построена.
Какая-то мысль ускользает из головы…
Очень разумно, что внутри академии теперь особо не поперемещаешься, но это значит, мне опять придётся идти по территории в халате. Арендар прикрывает меня крылышком и смотрит так… довольно.
— Они правда красивые. Не терпится увидеть тебя в полёте.
— Придётся подождать несколько дней, — прижимаюсь к нему поближе и невольно тоже улыбаюсь: крылья — просто невероятно!
Только сейчас, успокоившись, начинаю осознавать, что у меня появились крылья. Я смогу летать!
На тренировку почти опаздываю: в окружении шестерых гвардейцев сразу в тренировочном костюме пробегаюсь по территории и влетаю в корпус боевых магов. В коридоре эхом шлёпают наши шаги.
Я вырываюсь на внутренний стадион ровно в тот момент, когда наставник запускает волшебные часы.
Группа дружно спотыкается. Гаддак растягивается на дорожке. Громила-Ингар подхватывает коричневеющего от гнева приятеля за шкирку и поднимает на ноги. Валарион и его друг Бальтар (не эльф, что после рассказа Ники кажется очень хорошим вариантом) приветливо мне машут.
— Ну, что встали? — басит Дарион. — Бегом!
Я со всех ног бросаюсь в строй. И знаю, что не стоит сразу так налегать, но хочется бегать, хочется прыгать, тело распирает от энергии, мышцы радуются тренировке. Бежать! Бежать! Это так здорово!
И посередине этого «здорово» трещит ткань костюма, надо мной вздымаются золотые крылья. Миг — и ноги уже болтаются в воздухе.
— Аа! — вскрикиваю я и закусываю губу.
Так, спокойно, просто спокойно… Надо спуститься. Но крылья, как назло, только выше поднимают. Гвардейцы бегают в панике, одногруппники смотрят изумлённо, и только Дарион… ох, что-то не нравится мне выражение его лица.
— Валарион, поймай-ка нашу птичку растительным лассо.
Валарион, оглянувшись на остальных, складывает ладони. Из земли выскакивает плеть, обхватывает меня за лодыжку, не давая упорхнуть слишком далеко.
— Отлично, — Дарион потирает ладони. — Итак, наше сегодняшнее задание: парни — вы тренируете удары по летающей мишени. Валерия — ты учишься прикрывать щитом себя и крылья. Ну и не падать, конечно.
Про падать — это он зря, я сразу так забеспокоилась, и крылышки нервно дрыгаются, болтают меня в разные стороны. Как их щитом-то прикрывать?
— Итак, все готовы? — интересуется Дарион.
— Нет! — вскрикиваю я.
— Так готовься. Начинаем на счёт три. Раз, два… три!
Я набрасываю щит.
Глава 21
Кажется, теперь я представляю, что космонавты чувствуют на тренировках. Счастье, что позавтракать не успела. Верёвка из лозы держит меня, но крылья… крылья неуправляемы. Меня бросает в стороны, почти к земле, снова вздёргивает вверх, переворачивает и кружит, мотает вверх-вниз. Одно утешает: не приходится отвлекаться на управление крыльями, лишь снова и снова поднимать щиты. Когда заклинания пробиваются к крыльям, те жутко чешутся.
— Вы бейте, не стесняйтесь, — подбадривает парней Дарион. — Крылья у неё с лёгкой бронёй, не упадёт.
Ну, спасибо! Не упаду, но чешется же от ударов жуть как!
Пушинка, сложив хвостик на лапки, с любопытством наблюдает, как меня крутит, точно воздушный шарик. Гвардейцы тоже следят, и руки у них посверкивают — видимо, чешутся вмешаться.
Все мои самые неудачные и тяжёлые дни на фоне этой тренировки меркнут. Желудок бы внутри удержать! Ох ты ж, счастье моё, что у меня серийные активации.
Щит из пламени Арендара пережигает лозу, и меня отшвыривает в сторону.
— Лови её! — кричит Дарион.
Меня удерживает в воздухе что-то мягкое, и новая лоза охватывает лодыжку.
— Валерия, аккуратнее с огнём. Продолжаем!
При неудачном повороте чей-то удар, пробив щит, прижигает ягодицу. Снова обжигает крыло. Удар в колено закручивает меня вокруг оси. Да сколько можно! Я злюсь, и это мешает ставить щиты. А надо. Голова идёт кругом. Невербальные атаки трудно предугадать. Снова меня спасает серийная активация. Нет, надо ставить более крепкие щиты. Больше магии, больше щитов, всё в головокружительном ритме, во всплесках огня, так хорошо блокирующего атаки, в мыльном блеске прозрачных щитов из чистой магии, в безумной качке вверх-вниз, в стороны, по кругу…
Счёт времени, щитам и ударам я теряю быстро, и в какой-то момент просто падаю. Меня подхватывает пушистое мягкое облачко, в которое так хочется закопаться, но оно тает, оставляя меня с судорожно дёргающимися крыльями валяться на земле.
Дарион надавливает на мою спину, и крылья складываются. Не втягиваются, а именно складываются. Он же за предплечья поднимает меня вертикально. Условно вертикально, потому что мир пляшет вокруг, а земля прыгает.
— Вот парни! — Дарион встряхивает меня. Мне уже всё равно, в глазах темнеет и я согласна даже валяться при всех. — Смотрите, как надо заниматься: какая самоотдача, какая жертвенность. Вы тоже должны после тренировки падать от усталости и мечтать о смерти, а не разбегаться сайгаками, чтобы печеньки грызть по углам. Поняли?
— Да, наставник.
— Ага…
— Угу…
— Конечно…
Ой, как хорошо, что Дарион меня держит: и я не падаю, и крылышки не раскрываются. И хотя невыносимо хочется взмолиться: «На сегодня всё?», после речи наставника стыдно не изобразить готовность ко всему. Надеюсь, голова у меня поднята вверх, а не закручена в сторону, как кажется в этом вертящемся мире.
— Свободны, — отпускает всех Дарион.
Ура… правда, это значит, что я в болтанке пару часов провела. Да я монстр!
«Сайгаки» удаляются бодро.
— А полежать можно? — жалобно прошу я.
— В лежачем положении хуже будет. Крылья убери.
Вдохнув и выдохнув, представляю крылья потоками расплавленного золота, наполняющего тело. Странно, после этого дышать легче и выпрямиться удаётся.
— С возвращением, — насмешливо приветствует Дарион.
— Меня терзает смутное подозрение, что вы сговорились с Ареном устроить мне такие тренировки, чтобы я сама во дворец запросилась.
— Арен был бы счастлив такому повороту событий, но ты же упрямая. Я на это очень надеюсь, потому что ускоренно учиться можно только на большом упрямстве. Идём, обсудим твою программу обучения.
Программа — звучит оптимистично, это подразумевает продолжительность занятий. А ещё хорошо, что Дарион придерживает меня за плечи, потому что земля покачивается под ногами и кажется, в любой момент готова злостно подпрыгнуть.
Пока бредём по коридорам к кабинету Дариона, я поражаюсь, какими удивительно незаметными могут быть шесть двухметровых шкафов-гвардейцев в красных мундирах: идут себе за нами так тихо, что цокот Пушинкиных коготков отчётливо слышен.
И в узком коридоре двое проскальзывают мимо меня и Дариона, умудрившись совсем не задеть. Наставник равнодушно воспринимает то, что его кабинет осматривают, прежде чем пропустить нас внутрь.
Раньше так не делали.
Но на время нашего разговора гвардейцы по-прежнему остаются снаружи.
Пушинка сразу оккупирует диван, устраивается пузом кверху.
Я радостно падаю в кресло перед заваленным бумагами столом. В корзиночке на его краю лежат лепёшечки цементного цвета.
— Угощайся, если хочешь, — предлагает их Дарион. — Это Герд развлекается магкулинарией.
Даже если бы у меня желудок до сих пор не дёргался в мучительных спазмах, я бы не решилась есть это магическое творение. Дарион же сгребает пару цементных печений, с хрустом откусывает. Надо же, зубы не сломал.
Завалившись в своё кресло, он внимательно смотрит на меня:
— С отбора не прошло двух недель, а у тебя уже крылья. Как так?
— Науке это неизвестно, — я повожу плечами, они отзываются болью, а в пробитую в рубашке дырку попадает холодный воздух. — Линарэн считает, что я случайно попробовала немного крови Арена. — Обмираю, вспоминая наш разговор с наставником. — В противном случае… что-то не так с родовым артефактом.