Капитан Два Лица - Ригби Эл. Страница 40

Строка была написана Железным. Дуану не требовалось отвечать, равно как не требовались никакие уточнения. Он знал, что его найдут, какой бы длинной ни была галечная отмель, на сколько бы делэтр она ни тянулась. Как находили всегда. И везде.

Время одиночества. Священная черепаха

Дуан стоял в окружении десяти заморских солдат. Десять заморских винтовок нацелились прямо ему в грудь. И десять пар злых заморских глаз неотрывно смотрели на его лицо, нижняя часть которого прикрыта была черным полупрозрачным платком. За спиной темнели силуэты пришвартованных кораблей, густая тень от них в нескольких местах разрезалась полосами света так, что этот свет почти ослеплял.

— Значит, вот как выглядит знаменитый Король Два Лица. Как простая сагибская шлюха.

Десять глоток загоготали.

— Капитан Два Лица, — холодно поправил Дуан, досадуя, прежде всего, на невозможность прикрыть ладонью глаза. — И у вас нет ни единой причины задерживать меня… — Он помедлил: — Пока что.

Командир караула приблизил винтовку к его горлу. Дуан лишь усмехнулся, приподнимая голову от штыка, и усмешку наверняка увидели по глазам.

— Значит, вас не нанимал сагиб Азралах, и это не вы прячете на корабле нашу священную черепаху?

Дуан прищурился.

— Это не ваша черепаха. Никогда не была вашей. Ваш господин зря пожелал ее. Он глупец.

— Что ты сказал?

Сразу несколько солдат повторили жест командира и оскалились, начиная напирать сильнее. Дуан сделал шаг назад и понял, что после следующего свалится с края пристани. Оглядывая смуглые лица, капитан «Ласарры» снисходительно бросил:

— Не стоит играть с отродьями Темных богов, тем более пойманными обманом. Азралах одолел черепаху в честном бою, лишь потому она благоволит ему, как благоволит богиня Варац.

— Не тебе учить нашего господина, падаль!

Дуан лишь усмехнулся снова и, по-прежнему стоя с поднятыми руками, не без удовольствия стал слушать поток изливаемой на него цветастой брани. У него была сейчас простая задача. Предельно простая. Пусть в каком-то смысле он и оказывал услугу Темной.

Богиня Варац все время рождала детей, дети эти плодились в мире смертных, спариваясь меж собой и с местными черепахами. Одну такую тварь сагиб с ганища Дагира, Азралах Храбрейший, одолел в бою близ агадэра своего праотца. С того дня Дагира, еще недавно дикий край среди таких же диких краев, стала меняться. Пока соседи грызли друг друга, вырывая и теряя клочья земель, она разрасталась и укреплялась. Дуан, немало повидавший в тех далях, не сомневался, что это — заслуга молодого отважного правителя, чтившего Темных и Светлых в равной степени, истреблявшего беззаконие, боровшегося с бедностью. Азралах во многом брал пример с тилманцев — утонченного, просвещенного и беспощадного морского королевства, славившегося художниками, алхимиками и командорами. Тамошнего правителя заморец мнил другом и часто обращался к нему за советами.

Труд сагиба, пусть и встречавший множество препятствий со стороны местных богачей, приносил хорошие плоды. Но большинство тех, кто угощался этими плодами или же тайно завидовал, верили: молодому правителю подносит их на блюде богиня, дабы тот хранил жизнь ее детищу. Толки бежали все дальше и дальше, быстрее, чем бегут заморские реки. Наконец черепаху украли. Если бы не это обстоятельство, команда «Ласарры», пойманная при попытке взять дагирское судно на абордаж, уже лишилась бы голов. Теперь Дуан и остальные просто отправились в станище Калдер и уже выполнили почти всю свою работу. Почти. Оставалась самая простая и красивая часть.

Наказание.

Дуан скосил глаза в сторону. Мачта ближайшего корабля скрипнула, за обвисшим парусом промелькнула тень.

— Я не стану учить вашего господина, — покорно пообещал капитан «Ласарры». — И я отведу вас к нашему кораблю. А если я лгу… — Тут он улыбнулся и чуть возвысил голос: — Пусть все вокруг взорвется!

И Дуан щелкнул пальцами.

Он предпочел бы хлопнуть в ладоши, но благоразумнее было не двигаться, пока на него смотрит столько стволов. Впрочем, щелчка было вполне достаточно: порт заполнился грохотом, будто в небе бесновались полчища шан’, посланных самой Темной богиней. Но Варац вряд ли имела к происходящему хоть какое-то отношение. Просто… пиратов «Ласарры» среди сотен других более всего выделял даже не новый капитан, подводящий себе глаза углем. Нет, не сам он. А его огромная, унаследованная от Багэрона Тайрэ любовь к взрывчатке.

Первым взлетел на воздух Верховный Дворец: цветные луковки куполов подпрыгнули, отделяясь от опор, и разлетелись на мозаичные кусочки. Солдаты, все как один, стали озираться; на лицах отражался священный ужас, а голубые башни уже переламывались пополам и рушились одна за другой.

— Богиня!

— Она гневается!

— Горе нам!

Несколько мужчин попадали на колени и уткнулись лбами в мостовую, другие заметались. С мачты наконец скинули конец толстого пенькового каната, и, ухмыльнувшись, Дуан схватил его, оттолкнулся ногами и проворно покинул надоевшее вооруженное общество. Когда он вспрыгнул на поперечную опору и перевел дух, Дарина хлопнула его по плечу.

— Я говорила, что у нас на тебя нюх, дурень?

Дуан усмехнулся и, чуть разбежавшись вместе с канатом, полетел вперед за следующим, в то время как Черный Боцман просто по-кошачьи перескакивала с борта на борт. За спинами крепли вопли, взлетали на воздух склады и корабли — один за другим, начиная с дальнего конца порта. Взрывались, стреляя крошкой, плиты набережной. Взрывались шашки, заложенные под водой, кипятя ее и швыряя фонтами вверх. И наконец стали взрываться опоры, державшие сам порт. Это Дуан наблюдал уже издалека, с береговых скал.

Дарина приземлилась рядом и отряхнулась.

— Отличная работа. Как там черепаха?

Нуц слегка усмехнулась.

— Чуть не сожрала Илинга. Но в целом все хорошо.

Не обернувшись на последний, самый громкий, взрыв, оба неторопливо зашагали по дикому пляжу — к заливу, где прятался корабль. Постепенно к ним присоединялись, вырастая, как из-под земли, другие пираты. Корабел-мастер Диран, подрывница Гиберта, Валдоны — матросы-тройняшки… Перемазанные копотью и довольные, они окружали капитана и боцмана пестрой толпой. Дуан старался тоже улыбаться. Неожиданно Дарина взяла его за запястье и тихо спросила:

— Как думаешь… ему бы понравилось?

Дуан внимательно посмотрел на нее и с усилием разомкнул губы:

— Он сказал бы, что можно было всё сделать быстрее.

Руки пиратов, хлопавших по плечам, казались отчего-то тяжелыми. А Дарина… она уже несколько Приливов существовала по тем же правилам, что он сам, — выживала, а не жила без того, кого так полюбила. И это еще больше их сближало.

Вечер пришел быстро, быстро кончился дождь, и еще быстрее небо заполнилось звездами. В Альра-Гане зашумел и окончился прощальный бал. Дуан постарался сделать музыку особенно оживленной, ужин — особенно обильным, а напитки — особенно крепкими. Ему хотелось, чтобы гости устали как можно быстрее, и он этого добился.

На прощание его благодарили, рассыпаясь в поклонах и похвалах. Он отвечал тем же, обещая новые приглашения и большие совместные планы. Ему было чем гордиться: несмотря на незабываемо наглое, переходящее все границы поведение принцессы Розинды, большинство гостей покидали Ганнас с очень хорошими впечатлениями о молодом короле. Правда, с главной целью празднеств все оставалось не совсем ясно, но и это могло разрешиться. Прямо сегодня.

Настала ночь. Кортеж верховых и одинокая карета покинули замок Альра-Ган. Выбрав место на примыкающем к скалам участке отмели, спустились. Слуги стали разводить огонь, знать — располагаться, оживленно беседуя, вслушиваясь в голоса — человечьи и птичьи, звучавшие со всех сторон. Простолюдины не возражали против такого соседства. В сэлту Большого Отлива вообще не дозволено было быть недружелюбными.