Бремя чести (СИ) - "Darling Jen". Страница 71

— Единственное, что я знаю про этого гнома, — сделав вид, что не слышал царя, продолжал Сегрик, — это имя. Его зовут Прикс. Ранее я не слышал подобного гномьего имени, значит, у вас оно не слишком распространено. Возможно, вы слышали про него?

— Прикс... Рыцарь, ты ставишь меня в тупик. На нашем языке «Прикс» означает «изворотливый». Такого имени у нас нет.

В эту секунду, отпихнув Сегрика в сторону, к Толлирену подскочил гном в расшитой золотом куртке, который слушал разговор, стоя рядышком. Почтительно прикрыв рот, дабы не брызнуть слюной на сиятельную особу, он жарко зашептал ему что-то на ухо. Брови царя поднялись.

— Да уверен ли ты? — спросил он. — Немедленно ступай и проверь! А ты, — обратился он к рыцарю, — постой здесь.

Сегрик не осмелился спросить, что именно сказал царю придворный, и переминался с ноги на ногу, дожидаясь возвращения гнома. Стражники, сощурив глаза, следили за каждым его движением с таким видом, словно, отступи он на шаг, и они с радостью зарубят его секирами. Возможно, ему показалось, но один даже прошептал другому: «Этим людям доверять нельзя». Царь прикрыл глаза и выглядел спящим.

Спустя несколько долгих минут придворный вернулся и с поклоном протянул царю свиток. Толлирен пробежал его глазами и помрачнел.

— Что же, рыцарь, я вижу, что ты проделал свой путь не зря. Прикс — это наша давняя головная боль. Гномов в Вишневых горах, которые рискуют незаконно торговать аслатином с людьми, можно пересчитать по пальцам одной руки, и Прикс будет среди них. Увы, но поймать его до сих пор не удавалось. Я мог бы приказать перекрыть выходы и проверить всех гномов до единого, но кто поручится, что Прикс в городе, а не на поверхности?

Сегрик в досаде стукнул кулаком по бедру и с горечью спросил:

— Правильно ли я вас понял, ваше величество, что ваши розыски были безуспешны?

Вместо царя заговорил придворный. Угодливо кланяясь, он сказал:

— Уважаемый рыцарь, боюсь, мы вам можем помочь только одним. У нас есть описание его внешности. Возможно, по нему вы его и найдете. Недавно, когда мы пытались его поймать, один из воинов ранил его в лицо, но ему удалось уйти. Вам может это помочь…

Фыркая про себя, Сегрик выслушал приметы Прикса. Только толку от них, если для людей все гномы на одно лицо?

***

Аткас, предоставленный самому себе, поспешил было за хозяином, но тот уже скрылся за углом коридора. Последовав туда, юноша обнаружил, что находится на перекрестке и совершенно не представляет, куда идти.

Мимо проходил хмурый гном, и Аткас рискнул тронуть его за рукав:

— Простите великодушно…

— Чего тебе? — отдернув руку, нелюбезным тоном осведомился гном.

— Скажите, пожалуйста, как я могу пройти в таверну?

— Да тебе в город надо! Это — направо, прямо до второго перекрестка, налево и прямо до упора, — выпалил гном и скрылся за поворотом, на ходу бормоча что-то об остолопах, которые торчат в коридорах и мешают движению.

— Спасибо, — ответил Аткас в пустоту.

Разумеется, найти город у него получилось далеко не сразу, и ему пришлось еще пару раз останавливать весьма недружелюбных гномов и спрашивать у них дорогу.

Но вот, наконец, за последним поворотом перед ним открылся чудесный вид. Пещера, своды которой терялись в невообразимой выси, была снизу освещена шарами с прирученным огнем и факелами. Аткасу казалось, что он находится под открытым небом в темную-претемную ночь. Мало того, откуда-то дул прохладный ветер, ни на секунду не слабея.

На дне пещеры были густо понатыканы маленькие домики, а некоторые даже лепились к стенам. Начинаясь прямо перед туннелем, откуда Аткас попал в город, и вдаль, покуда хватало глаз, тянулись лотки, вокруг которых кипела бурная деятельность.

Юноша быстро разобрался, что гномы толпились вокруг не просто так, здесь шла самая настоящая торговля. Но что продавали подземные жители? Взгляда на лотки хватило, чтобы прирасти к месту: на грубых полотнах горками лежали замысловато ограненные драгоценные камни, а их размеры поражали воображение: самые маленькие были размером, по меньшей мере, с ноготь большого пальца, а крупные — Аткас не поверил своим глазам — оказались с целый кулак. Отблески камней падали на покупателей и прохожих, но мало кто задерживался посмотреть на этакую красоту.

Аткас невольно подошел ближе к одному из таких лотков. Продавец, тощий гном с кислым выражением на лице, глянул на него, подозрительно сощурившись, затем что-то гортанно сказал на непонятном языке.

— Держись подальше от его товара, парень, если не хочешь получить неприятности на свою голову, — дружелюбно сказал стоявший рядом гном.

— Что он сказал? Я не понимаю! — смутился Аткас.

— Ну, вот я тебе и перевел, — хохотнул гном, поглаживая темную бороду, — это гномий язык. Тарбин приехал сюда издалека, где людей не водится. И языка вашего он не понимает.

— Спасибо за предупреждение, господин гном, — сказал Аткас. Он слабо представлял себе, каково это — не знать общего языка. На нем говорили все, даже враги королевства. Даже орки, тролли и гоблины понимали язык людей, не говоря уже об эльфах.

— Можешь называть меня Галдрином. Нечасто сюда людей заносит, доложу я тебе! Ты-то как здесь очутился?

— Мое имя Аткас, господ… Галдрин. Я здесь вместе со своим хозяином, сэром Экроландом Гурдом, — и с гордостью добавил, — я его оруженосец.

— С самим Гурдом? — гном присвистнул, — чую я, он приехал не просто полюбоваться на наш подземный город.

— Ты знаешь моего хозяина? — удивился Аткас.

— Гурд — персона среди нас известная, — наставительно ответил Галдрин. — Наверно, ты не так давно у него в услужении, а то бы знал, что они с самим царем хорошие друзья.

— Да, это я знаю. Ведь мы здесь как раз для того, чтобы попросить царя…

— Как насчет таверны, парень? — перебил его Галдрин и лукаво подмигнул, — не дело это: болтать о делах государственной важности на улице.

Аткас еле успевал за прытким гномом, который, вроде бы не спеша, двигался вперед. Впрочем, он успевал оглядывать лотки, мимо которых они проходили. Чего там только не было! И украшения, которых были достойны королевы; и оружие, настолько искусной работы, что казалось кощунством обагрить его кровью; и всевозможные рабочие инструменты, место которым было не в руках работяги, а в сокровищнице; но самые удивительные вещички прятались за пологами тентов и в витринах домиков — магические амулеты, посохи из легких металлов, волшебные диадемы на голову… Ценны они были, прежде всего, крупными камнями аслатина.

А еще здесь была слышна «божественная музыка», как назвал ее седой проводник. Аткас слышал плавную, тягучую мелодию, и даже сквозь ритмичный грохот барабанов и рев неведомого певца разобрал красивые, изящные звуки флейты.

Видя, что юноша прислушивается к музыке, Галдрин предложил:

— Хочешь, выпьем по кружечке эля и сходим в храм? Там звук получше будет. Как раз сегодня поет один из лучших наших певчих. Поверь, многие люди готовы душу продать Секлару, лишь бы его послушать!

Аткас согласился, хотя ему и подумалось, что пением злобное рычание назвать можно было с большой натяжкой. Хотя, надо признать, оно завораживало.

Таверна примостилась среди торговых палаток и представляла собой небольшое двухэтажное здание, со всех сторон подсвеченное прирученным огнем. На вывеске были начертаны какие-то буквы, но, увы, Аткас читать не умел, а его спутник не счел нужным огласить название.

Пожалуй, это заведение отличалось ото всех прочих только своими размерами. Малый рост Аткаса позволил ему шагать вперед, даже не наклоняя голову, хотя ему сразу пришло на ум, что потолок явно не был рассчитан на людей.

Поначалу юноша чуть не оглох от шума, ему понадобилось несколько мгновений, чтобы свыкнуться с обстановкой и последовать за Галдрином. Всюду стояли столы, окруженные каменными скамьями. И, конечно, все они были заняты гномами. Маленький народец галдел, пил эль и пиво, орал на всю таверну и казалось, что весь мир сосредоточился в этом веселом и немного сумасшедшем месте.