Синий цвет надежды (СИ) - Корнилова Веда. Страница 101

Меж тем бывший жених Ярли продолжал свой рассказ. По его словам выходило, что нас решили ловить в порту – дескать, нечего бегать за похитителями по ночному городу, потому как при свете солнца их ловить сподручнее, тем более что они вряд ли решатся покинуть город до рассвета. Кроме того, стражники уже заранее поинтересовались, из каких стран прибыли корабли, которые сейчас стоят в порту, и когда они намерены отойти от причала. Потому-то и было решено организовать на нас засаду неподалеку от корабля, отправляющегося на нашу родину, а заодно поставить вторую засаду у входа в порт – ждали, когда беглецы к ним сами в руки придут. Никто из преследователей не подумал о том, что мы можем воспользоваться другой дорогой, той, по которой в порт ежедневно идут работники...

– А ты зачем в порт пошел?.. – поинтересовался Винсент у бывшего жениха Ярли. – Чего дома не остался? Сидел бы в своей чайной, гонял слуг на кухню с очередным подносом с едой, и ждал известий о нашей поимке...

– Рад бы!.. – огрызнулся тот. К этому времени сын владельца чайной уже более-менее пришел в себя, а заодно сообразил, что убивать его мы не собираемся. – Только кто бы это мне позволил?! Чтоб вы знали: меня отец отправил в порт как раз потому, что на этом стражники настаивали – я же Ярли в лицо знаю! От меня требовалось одно – я должен был сигнал подать, как только ее увижу. Папаша мой, кстати, тоже на пристани был, только с другой стороны...

Да, нам, похоже, повезло, что стражники немного перехватили в своих усилиях сделать все, лишь бы не дать нам уйти. Если бы Винсент не заметил на причале бывшего жениха Ярли, то мы бы сунулись прямо в заранее приготовленную ловушку. Не знаю, как мои спутники, а я в то время находилась в полной уверенности, что вот-вот окажусь на палубе судна, которое по волнам понесет нас домой. В таких случаях можно даже отмахнуться от тревожного предчувствия и едва ли не бежать туда, где, как считаешь, ты наконец-то окажешься в безопасности... Кажется, можно радоваться очередному удачному стечению обстоятельств – мы все еще на свободе, только вот корабль уже отошел от причала, а мы по-прежнему остаемся здесь...

– А сигнал ты, случайно, не этой свистулькой должен был подать?.. – Винсент держал в руках небольшую пластинку на цепочке.

– Ну, этой самой... – неохотно пробурчал молодой человек.

– Чего ж не свистнул?

– Так я думал, что меня кто-то из стражников к себе подзывает, что-то сказать хочет, вот к нему и пошел... – подосадовал тот. – А оказались, это вы меня решили с места сдернуть, да еще и нож приставили... Конечно, я растерялся, не до свистка было! Потом вы меня обыскали, забрали все, что нашли в карманах, а затем и вовсе с причала увели! Тут хоть свисти, хоть нет, толку все одно не будет.

– Это верно...

– Я вот о чем спросить хочу... – бывший жених Ярли деликатно кашлянул – кажется, глядя на нас, он несколько осмелел. – Откуда вы знаете о том, что от запаха сосновой смолы туреги становятся вообще никакие? Вернее, силы теряют, дуреют, и не соображают ничего...

– А ты откуда об этом знаешь?

– Отец рассказал... – неохотно отозвался сын хозяина чайной. – Он случайно об этом узнал, и сам мне однажды невольно проговорился, а потом все боялся, как бы я кому про то не сболтнул – за такое рогатые кому угодно голову смахнут в два счета. Что же касаемо смолы, вернее того, как она действует на рогатых – это великая тайна турегов, о которой никто не знал, а сейчас эту тайну раскрыли, и от этого они в бешенстве. Дело в том, что туреги считаются, можно сказать, непобедимыми воинами – и вдруг такое! Оказывается, если запалить возле них сосновую смолу – и все, можно не воевать, победа тебе уже обеспечена. Остается только брать этих обдолбанных вояк едва ли не голыми руками, не торопясь сворачивать им шеи, а трупы в штабеля складывать! Да уж, не завидую я Фаттаху – когда он вернется к себе домой, и расскажет о том, что случилось, то его соплеменникам такие новости совсем не понравятся, и старейшины турегов потребуют крови виновного. В общем, как ни крути, но Фаттаху обязательно нужно провозгласить кого-то ответственным за все произошедшее, и привезти его с собой в пустыню, связанного по рукам и ногам – надо же хоть на ком-то отыграться за раскрытие тайны...

– То есть ты считаешь, мы на эту роль подходим идеально?.. – поинтересовался Винсент.

– А то! Знаете, сколько у этих рогатых накоплено золота и драгоценностей? Самые настоящие горы, только турегам все мало! Это здесь они ходят без особых украшений, зато у себя дома едва ли не с головы до ног обвешиваются дорогими побрякушками! А знаете, сколько они отсюда сокровищ увозят? Да об этом посторонним лучше не знать, потому как за любую пропавшую дорогую безделушку туреги вырежут всех, кого сочтут причастным к этому делу! Да и своих рогатых богов эти жители пустынь не забывают, в подземных храмах скоплены едва ли не груды драгоценностей! Давно кое-кто на эти сокровища зуб точит, мечтает в блестящие кучи свои лапы запустить, да не решается – знает, что будет, если рогатые его поймают! А оказывается, есть реальная возможность хорошо покопаться в золоте тех жителей пустынь, ведь теперь есть подсказка, как это дело можно провернуть... Ох, будет сейчас у турегов веселая жизнь!

Похоже, молодой человек уже прикидывает возможные последствия, то бишь поход к турегам за сокровищами, и свое предположительное участие в том опасном турне. Золото, значит... Да, очень практичный юноша, весь в отца.

– Вообще-то до тех мест, где живут туреги, еще добраться надо... – напомнил Винсент.

– Это верно... – вздохнул бывший жених Ярли, возвращаясь к реальности. – В том-то и беда, что туда можно только на верблюдах добраться – любое другое животное в тех песках просто сдохнет от жары и жажды. Это еще не все: в тамошних пустынях обычным людям выжить сложно – там только эти рогатые себя уверено чувствуют, даже под песками ползать могут, набрасываются на врагов, словно призраки, пришедшие ниоткуда! А вот что касается обычных людей, то им без большого запаса воды в пустынях делать нечего. Турегам на тех, кто пришел на их земли, можно даже не нападать – достаточно всего лишь разрезать меха с водой, и у людей остается всего три выхода: или помереть в песках от жажды, или повернуть назад (но тут нет никакой уверенности в том, что сумеешь вернуться), или пойти в вечное рабство к этим рогатым... Так откуда вы про смолу узнали?

– Совершенно случайно, но сейчас речь не об этом... А ты много знаешь об этих обитателях пустыни!

– Это понятно – отец с ними какие-то дела ведет... Слушайте, может, мы с вами как-то договоримся, а?.. – я заметила, что молодой человек избегает смотреть в ту сторону, где находится Ярли. – Верните то, что вы забрали из нашего дома, и я помогу вам покинуть город.

– Не утруждайся.

– Но я действительно могу это сделать!

– Спасибо, но мы уж как-нибудь сами.

– Ничего у вас не получится! Я слышал, как стражники говорили: если не выйдет поймать вас на причале, то дороги из города перекроют, в том числе и ту, подле которой мы сейчас находимся. Даже если вы сумеете уйти, и отправитесь в какой-то другой город, то за вами все одно пойдут стражники, и от них вы не уйдете! И потом, думаете, вас туреги искать не будут? Как бы ни так! Знаете, какой нюх у этих рогатых? Они чуть ли не на четвереньках за вами побегут, каждую ямку и выбоину обнюхают...

– И что, дни уже много чего вынюхивали?.. – чуть усмехнулся Винсент. – Пока что мы их не видим.

– То-то и оно, что пока... – пробурчал сын владельца чайной. – Только у турегов, как видно, то ли от смолы нос заложило, то ли еще по какой иной причине, но те, кто пошли за вами, вернулись назад ни с чем, причем злые до невозможности. Вначале, вроде, шли по следу, а потом что-то пошло не так. Похоже, хваленое чутье им отказало, но это ненадолго. С утра нос прочистят, и снова вас искать отправятся...

Ох... – подумалось мне, – ох, как хорошо, что Винсент придумал посыпать дорогу позади нас смесью из перца и соли: по его словам, это должно на какое-то время сбить нюх у преследователей. Кажется, все так и произошло.