Дело отсталого мула - Гарднер Эрл Стенли. Страница 23

— Почему на склад?

— Потому что ему здесь что-то понадобилось, и он неожиданно обнаружил удирающего в окно Гарольда.

— Хорошо, продолжайте.

— В ожидании Таонона Глостер что-то искал и случайно наткнулся на это письмо, проливающее свет на дело Фарнсворса.

— Каким образом? — спросил Мэллоу.

— Мы знаем, что Фарнсворс покончил жизнь самоубийством. Когда полиция прибыла к нему на квартиру, она обнаружила в кухне, на электроплите, кипящую воду и наручные часы, сохнущие в духовом шкафу. Кроме того, когда Гарольд вернулся к Фарнсворсу, дверь черного хода была открыта. Всему этому может быть только одно объяснение.

— Какое?

— Сэм Кенион вернулся домой с покупками. Он вошел через черный ход, включил плиту и поставил кипятить воду. Затем он прошел в кабинет хозяина, чтобы получить инструкции в отношении обеда, и обнаружил его мертвым. Кенион взял со стола письмо, револьвер и побежал сообщить о случившемся Рикардо Таонону или Стейси Невису. Он поставил свои условия, и они были приняты. После этого он вернулся домой и «обнаружил убийство». На сей раз он вошел обычным путем, вызвал полицию и прошел на кухню, где на раскаленной плите кипела вода, о чем он напрочь забыл, но что свидетельствовало о его предыдущем возвращении в квартиру. Даже если бы он вылил воду в раковину, он все равно не успел бы охладить плиту. Тогда ему приходит в голову мысль намочить часы хозяина и сунуть их в шкаф, чтобы сбить с толку полицию. Создавалось впечатление, что Фарнсворс сам поставил кипятить воду. Тот факт, что Гарольд отрицал свой повторный приход в квартиру Фарнсворса, убедил всех в его виновности, и никто не обратил внимание на кипящую воду и сохнущие в духовке часы.

— Все это достаточно логично, — признал Мэллоу. — Но компаньонам Фарнсворса ничего ведь не было известно о повторном визите Гарольда?

— Нет! Они хотели только представить самоубийство убийством, даже не думая в тот момент о том, что кто-то будет за него осужден.

Мэллоу в задумчивости смотрел на письмо, а Клейн продолжал:

— Все сходятся во мнении, что Глостер был человеком исключительной честности, а значит, он не был посвящен в махинации. Таонон, по-видимому, сказал ему, что Фарнсворс инвестировал в золотой рудник капитал КИПИ, и Глостер поверил ему. Однако после ареста и осуждения Гарольда Таонон и Невис оказались в щекотливом положении. С одной стороны, на их совести было осуждение Гарольда за несовершенное им убийство, а с другой стороны, они не осмеливались сказать правду… Тогда они решили устроить Гарольду побег.

— А письмо? — спросил Мэллоу, размахивая в воздухе листками бумаги.

— Они спрятали его здесь. Они не уничтожили его, опасаясь, как бы события не приняли зловещий характер, и тогда письмо могло пригодиться, являясь законным завещанием. Если вскроется обман и ассоциация лишится золотого рудника, то у компании останется, по крайней мере, сумма, выплаченная по страховке, и личное имущество Фарнсворса.

— Вы сказали, что Глостер не дозвонился до Невиса и вызвал сюда Таонона. Значит, это он убил Глостера? — спросил инспектор.

— Нет. Таонон сказал Глостеру, как связаться с Невисом, после чего уехал и спрятался в мотеле. Возможно, он попытался бы уехать за границу, если бы на следующий день не узнал из газет об убийстве Глостера.

— Но кто же тогда убил Глостера, черт побери? Остается только Невис, но его не было здесь. Глостер сам ездил к нему…

Клейн отрицательно покачал головой. — Невис приезжал сюда.

— Помилуйте, Клейн, это невозможно. Полдюжины свидетелей…

— Слышали, как Невис разговаривал по телефону. Но кто видел потом, что Невис беседовал с Глостером?

— Беседа была конфиденциальной и…

— Невис солгал. Глостер не приезжал к нему. Это Невис приезжал сюда.

— Как вы это докажете?

— А машина Глостера?

— То есть?

— При осмотре машины вы обратили внимание на то, что туман осел на ветровом стекле…

— Что естественно при той погоде, которая была в ту ночь.

— Да, но в таком случае неестественным было отсутствие следов «дворников». Туман опустился между десятью и одиннадцатью часами, а это означает, что машина Глостера не покидала своего места после десяти часов. Вот вам и доказательство.

Мэллоу почесал затылок.

— Честное слово, мистер Клейн, вы меня почти убедили…

— Мы можем теперь воспроизвести происшедшие здесь события. Как только Стейси Невис появился здесь, Глостер осознал опасность своего положения и поспешил к телефону, скорее всего, чтобы вызвать полицию, так как он сомневался в том, что я приеду вовремя. Невис убил его раньше, чем он подошел к аппарату. — А Таонон знал об этом?

— Таонон умыл руки. Он смылся, когда Глостер звонил Невису. Предоставив тому действовать по своему усмотрению. Невис — человек действия и привык быстро принимать решения. Разговаривая с Глостером по телефону, он прервал связь, но сделал вид, что разговор продолжается, и умышленно говорил громко, чтобы его было слышно в соседней комнате. Он сказал, что не может приехать, но если Глостеру необходимо его увидеть, то он может подъехать к нему и предупредить его сигналом, чтобы он спустился вниз. Невис отсутствовал в течение двадцати минут. За это время он мог съездить на склад, убить Глостера и вернуться. Я убежден в том, что если вы опросите других участников игры в покер, то обнаружится, что, кроме Невиса, никто не слышал автомобильного гудка. Он сказал игрокам, чтобы они продолжали играть без него, так как ему необходимо переговорить со своим компаньоном, но что он вернется через десять минут. На самом деле он отсутствовал дольше, но, думая, что он беседует в машине со своим компаньоном, его партнеры этого не заметили.

— Да… — задумчиво промолвил Мэллоу. — Нечто подобное пришло мне в голову, когда я слушал ваш разговор с Гарольдом.

— Наш разговор?

Мэллоу лукаво улыбнулся:

— А для чего, вы думаете, я поместил вас в одну камеру с Гарольдом? Я не сомневался, что он заговорит.

— Вы установили в камере микрофон?

— Да. Видите ли, мы, профессионалы, не способны к дедукции, как некоторые любители, поэтому нам приходится прибегать к разным ухищрениям. Кстати, выражаю вам свое восхищение по поводу дедуктивного анализа в отношении машины. Однако в будущем советую вам не лазить в окна, а просто делиться своими дедуктивными соображениями с полицией.

— Чтобы вы подняли меня на смех?

— О, мистер Клейн, я не думаю, что у полиции есть теперь желание поднимать вас на смех, во всяком случае, у меня его нет. А теперь я попрошу вас и мадемуазель удалиться, так как мы пригласили сюда для беседы мистера Невиса.

— А что будет с Гарольдом? — спросил Клейн.

— Если наша беседа с Невисом примет желательный оборот, то я тотчас же свяжусь с губернатором штата, чтобы обсудить с ним вопрос о снятии обвинения с Гарольда.

— В таком случае, — сказал Клейн, — я думаю, вы не станете возражать против того, чтобы носительницей доброй вести была мисс Рентон.

— Мы пойдем вместе! — заявила Синтия.

— Дорогая, в подобных делах лучше обойтись без третьих лиц, — улыбнулся Клейн. — Может быть, — добавил он, обращаясь к Мэллоу, — мисс Рентон стоит отправиться в Главное полицейское управление и там дождаться окончательного решения?

— Разумно, — одобрил полицейский.

— А ты куда, Терри? — спросила Синтия.

— Я должен сообщить обо всем случившемся Чу Ки.

— Это тот старый китаец? — спросил Мэллоу. Терри кивнул.

— У вас прекрасный друг! Теперь мне понятно, как вам удалось, несмотря на «хвост», войти в один из домов в Чайнатауне, а выйти из отеля, где скрывалась миссис Таонон, расположенного на другой улице в трехстах метрах.

— Все дело в «концентрации», — серьезно сказал Клейн.

— Разумеется! Четвертое измерение и все прочее. Передайте мой поклон мистеру Чу Ки и его очаровательной дочери! — сказал Мэллоу заговорщицким тоном.

— Не премину, — заверил его Клейн.

— О Терри, — сказала Синтия, выйдя с ним на улицу. — Ты оставляешь меня в такой момент, когда я больше всего нуждаюсь в твоем обществе!