Ева для Инквизитора (СИ) - Васина Екатерина. Страница 27

Этого не может быть!

Это чей-то злобный заговор!

— Что с тобой?

Голос Лили донесся до меня как сквозь вату. Я пока даже не была уверена, что смогу ответить, потому что мозг и сознание завывали на разные голоса.

Как? Как среди нескольких миллионов я ухитрилась отыскать ту, которая тоже знает Хана.

Которая пострадала от них. Я была абсолютно уверена, что кружева на чулках подменили Хан с Богданом. Но зачем? Почему они не сдали Лилю Ордену? Пожалели? Они умеют жалеть?

«А почему Хан не сдал тебя Ордену, а решил спрятать подальше от всех?»

Богдан любил Лилю? Все может быть.

— Элизабет…

Я вздрогнула и поняла, что Лиля окликнула меня уже несколько раз.

— Извини.

— Ты знаешь их, да?

Сказать или нет?

— Иногда мне кажется, — призналась вдруг собеседница, — что я избежала тогда чего-то гораздо более страшного. В конце концов я переболела Богданом и потом встретила Костю. Он гораздо лучше, он вовсю поддерживает меня и уверен, что я встану на ноги. Только вот… я ему не говорю кое-чего.

— Чего? — прошептала я.

— Деньги. Спустя месяц после моего падения мне по почте пришла карточка, оформленная на меня. И там была хорошая сумма, которая пополняется каждый год.

— Думаешь, это он? Замаливает грехи?

— Не знаю, — пожала Лиля плечами, — но я их не трогала. Пока вот не представился случай обратиться к одному специалисту. Говорят, у меня неплохие шансы встать на ноги. Что у тебя с лицом?

Меня перекосило? Все может быть. Правый глаз, во всяком случае, опять дергался.

— Просто история страшная, — пробормотала я. — Но тебе повезло, что все ограничилось таким вот наказанием. Это мерзко и жестоко, но поверь, ты легко отделалась.

— Что ты имеешь в виду?

— Есть люди, — я тщательно подбирала слова, — которые не любят владелиц вещей. Скорее всего, Богдан был одним из них. Обычно они сдают нас в руки Палачам, а тут он тебя пожалел.

— Пожалел?! Он сделал меня калекой!

— А Палачи пытают и убивают. Могут пытать очень долго.

Лиля заметно побледнела и прошептала:

— И Богдан такой же? Не верю! Я давно его разлюбила, но поверить в такое… нет!

Я понятия не имела, кем был в Ордене Богдан, поэтому лишь уклончиво проговорила:

— Какая разница, если прошло много времени. Просто держись от вещей подальше.

— Но ты, я смотрю, не держишься.

— У меня нет выбора, — вздохнула я. — Поверь, с удовольствием бы от них избавилась. Благо, зависимость от них минимальная. Ну да неважно. Была рада познакомиться.

— Не знаю, что с тобой случилось, — сказала Лиля медленно, — но, кажется, ты чем-то обеспокоена. Могу тебе сказать одно: за это время я поняла… Мы все несем ответственность за свои поступки. Крайне банальная фраза, но она правдива. Жаль, я это поздно поняла. Расплачиваться придется.

— Знаю. И я готова.

Правда готова, во всяком случае, почти сумела себя в этом убедить.

С Лилей мы расстались спустя часа два. Не стали обмениваться телефонами, лишь пожелали удачи. У меня сложилось впечатление, что новая знакомая постарается как можно скорее забыть о нашей случайной встрече. Я заставила ее разбередить старые раны. Одни из самых болезненных, связанных с первой любовью.

До Ирен добралась на метро, больше не пытаясь заблудиться или упасть в обморок. О встрече с Лилей не рассказала, а просто упала на диван и уснула. До утра. Организм махнул на все рукой и сказал, что собирается отдохнуть. Так что я не слышала, как Ирен куда-то выходила, как вернулся Берт. Пару раз вставала в туалет в полусне и опять засыпала.

Так же прошли два дня. Я словно провалилась в туман, полный отупения и лени. Спала, ела, болтала с Ирен, смотрела тупые сериалы и опять спала. Узнала, что в Москву прилетел Богдан, но новость прошла мимо сознания, лишь мельком уколов. Тем более Ирен заверила, что обо мне ее брат не узнает.

Утром, в день «X», я едва не потеряла самообладание. Когда умывалась и глянула на себя в зеркало. Бледная, с кругами под глазами и перепуганным взглядом.

Что я собираюсь делать?!

Вцепилась пальцами в раковину и пару минут просто училась заново дышать. Я должна, просто должна это сделать. Потому что… ну не представляю, как иначе дальше убегать от Ордена. Одно дело моя жизнь, а другое — подвергать опасности жизнь ребенка.

«Отдай его Хану».

Нет, тоже не вариант. Во-первых, что тогда из ребенка вырастет, во-вторых, сомневаюсь, что господин Инквизитор оставит меня в покое.

Надо ли говорить, что завтрак проходил в молчании. Берт уже уехал, а вот Ирен делала вид, что увлечена новостями. Ага, на русском языке, которого она не знала. Я заметила, что подруга нет-нет да касается рукой округлившегося живота. И сама с трудом удерживалась от такого же жеста.

У них желанный ребенок, а мой…

Я не знаю!

Глотнула чая и покосилась на свежую выпечку. Нельзя, надо прийти на голодный желудок. Который внезапно запросил есть, да так сильно, что мне даже не по себе стало от его урчания. Пришлось сделать пару глотков чая, чтобы заглушить звуки.

— Ты когда придешь? — спросила Ирен.

— Не знаю, там надо провести несколько часов.

— Попрошу Берта заехать за тобой, он сегодня обещал часов в пять освободиться.

— Ирен, я понимаю, что ты не одобряешь…

— Ева. — Подруга отвернулась от экрана и отчеканила: — Такие вещи должны решать только люди, которых это касается напрямую. Поэтому никогда не спрашивай мнение и не слушай тех, кто считает, что знает лучше. Ты приняла решение, так что давай действуй. Уверена — для этого у тебя серьезные причины. Извини, у меня эти… гормоны.

Громко всхлипнув, Ирен поспешила удрать из кухни. Я же допила остывший чай, стараясь при этом не реветь.

Точно, это все гормоны. Надо все закончить и заняться дальше поиском вещей. А от Ирен уехать, чтобы лишний раз их не подставлять.

Дорогу до клиники я изучила еще вчера. Две пересадки и потом пять минут пешком. В принципе, ничего сложного. Главное, чтобы опять не накатило полуобморочное состояние.

Сейчас, ближе к десяти утра, поток машин через дорогу достиг своего пика. Я кое-как дождалась зеленого света, перешла с остальными пешеходами и свернула в сторону входа в метро.

Откуда взялся этот автомобиль на тротуаре? Я сама не поняла. Услышала истошный сигнал, обернулась и успела заметить, как одна машина пытается не столкнуться с лихачом, что вырулил из-за угла. Для этого водителю пришлось заехать на тротуар, почти пустой, за исключением меня и еще пары парней. Мы шарахнулись в разные стороны, но мне повезло меньше всех. Машина задела, боком, да так, что я взвыла в голос. Неправда, что можно не сразу почувствовать боль. Потом в голове помутилось, зрение сузилось до размеров светлой точки, а затем и вовсе пропало.

Мой организм решил, что самое время отправиться в обморок.

Глава двенадцатая

Потом я узнала, что обморок был вызван шоком и беременностью. Но когда я очнулась, то мне было очень плохо. Просто отвратительно. Разговоры воспринимались как неясный гул, изредка я улавливала какие-то обрывочные фразы про загранпаспорт, что-то на русском, невнятное бормотание. Затем резкий запах выдернул меня из тошнотворной нирваны. Я дернулась и зажмурилась от неожиданно яркого света. Чуть пошевелилась и вскрикнула: ногу в районе бедра прострелила боль. Так, переломы есть? Голова гудела, локти, колени и ладони горели огнем, но в целом я вроде не собиралась помирать. Еще чуть тянуло низ живота.

— Как ваше имя? — на отличном английском спросила рыжеволосая молодая женщина, склоняясь надо мной. Легкий акцент выдавал в ней русскую.

Мне понадобилось несколько секунд, прежде чем вспомнила имя в поддельном документе.

— Элизабет… Грин.

Покашливание сбоку заставило меня скосить туда взгляд. Парень. Перепуганный и какой-то дерганый.

— Кхм, — кашлянула рыжеволосая, привлекая мое внимание. — Меня зовут Роза Валерьевна, я хирург и дежурный врач. Вы сейчас в смотровом боксе, вас привезли после аварии. На вас наехал вот этот молодой человек.