Гроза над Италией (СИ) - Поляков Влад. Страница 11

Кивает Мигель, Бьянка хранит молчание… как знак согласия. Оба моих помощника чуть ли не ежедневно видели карты как италийских земель, как и всея Европы и даже частично Африки с Азией. Уверен, что нужные картинки у них намертво в мозгах отпечатались.

— Мигель, вот ты и скажи, через какие государства армия Карла VIII будет топать от Франции до Неаполя?

— Савойя, Милан, Модена… Флоренция. И Папская область, конечно.

— И для облегчения этого пути нужно…

— Получить союзника, деньгами или обещаниями, — опередила задумавшегося Корелью Бьянка. — Ты хочешь сказать, что… Чезаре!

Вскрикнула она громко, точнее даже взвизгнула, чего я категорически не ожидал. Более того, не ожидало то четвероногое, на котором я находился. Мля-я… Каким чудом мне удалось удержаться в седле — сам не понимаю. Да и под Мигелем "транспорт" взбрыкнуть попытался, явно испугавшись крика, способного составить конкуренцию любой гарпии.

— Вот и что это такое было? — пристально посмотрел я на смутившуюся Бьянку. — С какой, позволь полюбопытствовать, целью?

— Прости… Просто я в тот момент поняла суть загадки.

— Ну, тогда только и остаётся, что простить и выслушать. Давай уже, новое воплощение Архимеда. Только тот слово "эврика" орал, а ты моё имя. Наводит на размышления. Ладно уж, это я так, шучу, зато жду более осмысленных слов, чем тот крик.

— Милан. Лодовико Сфорца сейчас там правит, а Джан Галеаццо, коронованный герцог, женат на внучке Ферранте Неаполитанского. Карл VIII может купить Лодовико обещанием признать его герцогом Неаполя после… смерти племянника. А во Флоренции Савонарола. Монах-правитель… Такое может быть?

Тут оставалось лишь улыбнуться и неопределенно взмахнуть рукой. Типа чего только в нашем мире не бывает. Зато тут и Мигель решил внести свою лепту в прогнозирование событий.

— Но теперь, если Флоренция станет не республикой, а герцогством, то на Савонаролу сложно рассчитывать.

— Верно. Вот мы и спешим это исполнить. Чем больше времени будет у Пьеро де Медичи для укрепления своей власти и придавливания врагов, тем большая крепость будет у "римского щита", каковым мы, Борджиа. хотим видеть обновлённую Флоренцию. Только обо всём, что сейчас говорилось, во Флоренции молчать. Даже стены имеют уши.

Прониклись. Оба. Что же до понимания того, что потайные ходы и тем более слуховые отверстия есть в любом нормальном итальянском дворце… тут и напоминать не стоило. Чай не дети уже, всё и сами осознают. Следовательно, поостерегутся беседовать о том, что объявлено действительно важной тайной. Тут ведь дело в том, что сам Пьеро де Медичи хоть и не глупец, но и не гений интриги. Вполне может пропустить мимо разума происходящее где-то там, вне Флоренции, особенно теперь, когда всю его голову занимают мысли о том, к чему стремились его предки, начиная с Козимо Медичи — власти над Флоренцией. Не частичной, как сейчас, а настоящей, основанной на праве монарха, к тому же поддержанного Святым Престолом. Пока ещё это очень важный фактор, хотя уже и не такой, как некоторое время тому назад. Времена меняются, это нельзя забывать.

— Стены Флоренции! — крикнул кто-то из солдат, наверняка повторивший переданное от головного дозора. — Мы уже рядом, передайте командиру.

Значит добрались. Почти. Осталось войти в город, причём сделать это так. чтобы всем было понятно, кто мы и под чьим знаменем прибыли в пока ещё республику Флоренция.

Монастырь Сан-Марко, своего рода цитадель противников рода Медичи, над которой витал дух самого Савонаролы, сейчас скрывающегося во Франции. Крепость, по сути своей лишённая настоящих стен, да и защитников в прямом смысле слова у неё было маловато. Монахи — это в большинстве своём ни разу не воины. Их оружие — ядовитые слова, собственно яды в особо сложных случаях, да костры, на которые они очень уж сильно полюбили отправлять тех, кто вызывал у них тревогу.

Этим нельзя было не воспользоваться. Нельзя! Вот Пьеро де Медичи и воспользовался, после не слишком продолжительных, но настойчивых убеждений с моей стороны. Я же, в свою очередь, не мог не принять деятельного участия в "искоренении ереси", носителями коей Папой Александром VI были объявлены ВСЕ последователи Савонаролы, не пожелавшие публично отречься от идей своего духовного наставника.

— Забегали, как муравьи после того, как на муравейник наступили, — усмехаюсь я, видя, что творится вокруг.

— Муравьи с зубами, Ваше Высокопреосвященство, — скалится в ответ Гаэтано Рикотто, один из кондотьеров "второго ряда". — Не стоило вам самому с нами внутрь идти.

Вроде и говорит, а на деле видно, что и ему, и прочим "псам войны" это более чем по душе. Нечасто их наниматели во время пусть и невеликого, но всё же боя, находятся рядом.

Краем глаза вижу. как выскочивший из-за угла человек даже не в рясе, а неплохом доспехе пехотинца целится из арбалета… в кого-то. Да и пофиг в кого, ведь рефлексы работают даже вперёд мысли, не зря же в одной из рук у меня пистолет уже со взведённым курком. Б-бах! И словивший пулю прямо в не скрытое шлемом лицо противник падает замертво, а арбалет, из которого так и не успели выстрелить, тоже падает… на его тело.

— Стрелков опасайтесь, — рявкает Рикотто. — Тут дьявольский лабиринт, в этом их святом монастыре.

Так оно по сути и есть. Окружить монастырь со всех сторон, блокировать выходы просто и тайные отнорки, после чего ворваться внутрь — это было самой простой частью плана. А вот начать планомерную зачистку, по возможности хватая живыми и относительно невредимыми местных обитателей — это оказалось сложнее, чем я ожидал. Хотя бы потому, что на наличие внутри немалого количества нормальных таких, вооружённых до зубов бойцов я никак не рассчитывал.

Мать вашу, да никто не рассчитывал. Эх, что ж ты, моя внутренняя паранойя, на этот раз не сработала? Прошляпил, будучи уверенным, что последователи Савонаролы оставят свою "цитадель идеологии" этакой благостной и спокойной. Впрочем, они может и хотели бы, да только их союзники сами по себе могли настоять на охране столь ценного для себя ресурса.

— Первый этаж полностью наш, — подлетает с докладом один из солдат, изрекая новость не то мне, не то Рикотто, не то обоим сразу. Лицо скрыто шлемом, поэтому узнать его проблематично. — Штурмуем лестницы. Много стрелков, за каждой колонной прячутся.

— Аркебузиры?

— Стреляют. И хорошо.

Что стреляют — это я и без его слов слышу. Причём часто палят, ведь не фитильные девайсы, а новые, кремневые. Плюс и с новыми, нормальными прикладами, позволяющими целиться по человечески, а не через пень-колоду.

— Пленники? — влезла с вопросом Бьянка, которая если и отходила от меня, то на шаг-другой. Телохранительница ж.

— Много. Монахи не воины.

— Хорошо, — протянул я, задумавшись. — Главная цель — настоятель, отец Франциск. Его помощники тоже сгодятся.

— Постараемся…

В голосе Рикотто были определённые сомнения. Чтобы захватить цель, нужно хотя бы знать, как её опознать. Печально но с этим имелись определённые проблемы. Внешность отца Франциска была самая обычная для монаха доминиканца: лишённая каких-либо особых примет одежда, незапоминающееся лицо, среднее телосложение. Всё среднее! Оставалось хватать всех в надежде на успех и скрестить пальцы, тем самым уповая на внимательность солдат, на отсутствие нам неведомых потайных ходов, ведущих за пределы монастыря Сан-Марко.

Торжествующие крики после очередного, на сей раз дружного, залпа из аркебуз свидетельствовали об успехе. Топот ног, лязг клинков и крики раненых.

— Прорвались, — констатировал очевидное Рикотто. — Синьор Черазе, вы скоро сможете…

— Смогу я уже сейчас. Идём следом за прорвавшимися солдатами. По сторонам смотреть внимательно, тут много чего есть. И много кого.

Последнее — это я про фанатичных монахов, некоторые из которых с радостью разменяют свою жизнь на жизнь "отродья, вышедшее из чресел блудницы антихриста, оскверняющего Святой Престол". Витиевато выражаются, самки собаки! Зато это показывает, что меня стали считать угрозой, а не простым папенькиным сынком, каких в Италии хватало.