Попаданка в академии драконов 4 (СИ) - Свадьбина Любовь. Страница 87

— Сильвана просила меня не ходить в этот поход, потому что у неё дурное предчувствие. Она умоляла. Она валялась в моих ногах. Но для меня важнее было подтвердить теорию. Я понимал, что даже в случае удачных исследований, семья окажется в стеснённых средствах. Я осознавал все риски и поступил по-своему, а теперь моя семья на грани разорения. И я не знаю, как после этого смотреть им в глаза.

Не представляю, что на это сказать. У меня своя причина не смотреть ему в лицо и трусливо молчать. Боюсь, известие о том, что другую его внучку на преступление могла подтолкнуть нищета… Дедуля-дедуля, как же тяжело тебе будет.

— Только теперь, прожив все эти годы обычной жизнью без прежних увлечений и цели, я понимаю всю жестокость своего поступка. Я был плохим человеком, Лерусь, и походить на меня совсем не надо.

— А как же твоя наука о борьбе за свои цели?

Горько усмехнувшись, дедушка качает головой:

— Именно из-за этой науки я сейчас и не могу заглянуть в глаза семье.

Так горько становится за него. Но я не знаю, что на это сказать. Погладив его плечо, прижимаюсь к нему. Даже сквозь резко алкогольный проступает его запах, привычно успокаивающий меня с детства.

— Так получилось, дедуль.

Мне больше нечего сказать. Я ещё не допускала таких фатальных ошибок. И если очень повезёт — не допущу.

Рядом с дедушкой тепло. Мысли о роковых ошибках смазываются, плывут, и голова тяжёлая-тяжёлая. Склеиваются веки. Выпрямившись, я потряхиваю головой.

— Иди спать, Лерусь, вставать уже скоро.

— А ты?

— Вернусь к Видару с Ранжером. Они наверняка меня заждались.

Сил спорить нет, я позволяю довести себя до дорожки к башне Арена, где поджидает неожиданно тактичная Пушинка.

— Ложись скорее, — просит дедуля и остаётся на месте, смотрит мне вслед.

Караульные стоят у дверей в гордом одиночестве. Голых девиц не наблюдается. Поймав себя на том, что принюхиваюсь, качаю головой: что за звериные повадки?

Сопровождавшие меня гвардейцы тоже встают на караул.

Открыв дверь, шагаю в мягкий свет холла и оторопело застываю. На меня обращена пара огромных тёмных глаз. Конских.

В холле башни стоит белый скакун.

— Охни-нахни, — Пушинка скептически оглядывает «гостя».

Утомлённый разум не сразу вспоминает, что это дар одного из королей. Ну что могу сказать: он однозначно напомнил мне об обещании проверить государственные аппараты иных стран.

Похоже, император не оценил того, что дары мне унесли в его палатку.

Ответ на вопрос, как конь ничего не испортил, находится быстро: он и пол под ним покрыты незнакомыми печатями.

Коня мне только не хватало для полного счастья!

Зевнув, снова выхожу на крыльцо, оглядываю готовых последовать за мной гвардейцев.

— Подскажите, что мне делать с дарёным конём?

— Обычно дары убирают в сокровищницу, — бодро рапортует один из медведеоборотней.

М-да. В сокровищницу Арена к его цветам? Боюсь, он не оценит.

— …но можно и в зверинец, — продолжает гвардеец.

— Можете его забрать? Я отосплюсь и решу, что с ним делать.

— Да, конечно, леди Валерия, — всё тот же медведеоборотень кивком отправляет двух моих сопровождающих в башню.

Они выводят роскошного жеребца. Всхрапнув, конь радостно цокает копытами по дорожке. Цветные фонарики раскрашивают его в красный, зелёный, голубой…

Еле сдержав зевок, возвращаюсь в башню. На журнальном столике — три шкатулки: с браслетом, с бриллиантовым кольцом и с жемчужно-коралловым ожерельем. Моя личная сокровищница пополняется. Потом их уберу.

Позёвывая, поднимаюсь по лестнице. Надеюсь, на сегодня приключения и открытия закончились. Ноги кажутся невыносимо тяжёлыми. Раскинув крылья, захватываю воздух в плен своей магии и заставляю поднять меня выше.

Взгляд привлекает золотистый свет оружия, отражающийся в приоткрытых дверях жёлтой гостиной.

Приземляюсь на лестничную площадку и, не дожидаясь Пушинки, вхожу.

Маленький пистолет похож на чёрную дыру, открывшуюся на блестящей поверхности стола. Кажется, что даже Рассекающая с Пронзающим хотят отодвинуться от него подальше.

Рассредоточиваясь на ходу, повторяю то, что уже сказала днём:

— Я тебя понимаю. Слышишь? Понимаю, как раздражает то, что я сделала тебя оружием без спроса.

Он молчит. Медленно отодвигаю палаш и большой пистолет от тёмного и ощущаю их облегчение. Он, похоже, слишком страшный, но усталость притупляет инстинкт самосохранения.

— Я же не дуюсь так на Арена, почему ты упрямо продолжаешь обижаться?

…

— Хоть имя своё скажи.

…

— Неужели тебе совсем неинтересно узнать мир, в который ты попал?

…

— Мы же похожи. Давай дружить.

…

— Мы с тобой одной крови — ты и я.

Но и эта волшебная фраза не срабатывает.

— Спокойной ночи, мои дорогие.

Пушинка вздыхает одновременно с Рассекающей.

— Спокойной, — бубнит Пронзающий. — Хотя какой покой, когда весь дворец вверх дном и полно народа.

Маленький пистолет со мной не разговаривает, дедушке плохо, Элоранарр умирает, Ника несчастна, из-за отбора придётся дольше ждать лечения Валариона, Арен неизвестно где, понаехали всякие девицы в режиме активного поиска…

Кровать… такая большая, мягкая, желанная… Надо посидеть минуточку.

Как падаю на неё, почти не осознаю. Только мутные, тонущие в усталости мысли: где Арен? Не надо ли там кому крылья поотрывать? Не проспать бы отбор…

— Лера… — мягкий шёпот над ухом, горячее дыхание, запах сандала и мёда.

Арен. Но выныривать из спокойной тьмы не хочется, тело жаждет лежать и не шевелиться.

— Лера, пора вставать.

Еле разлепляю глаза.

В комнате темно, но рыжие блики уже проскальзывают на потолке.

— Ты… спал? — сипло уточняю спросонья.

— Нет, конечно. Ты просто не представляешь, сколько подданных приехало, и всех надо организовать, а отец занят: пытается Лина вытащить из лабораторий.

Мозг работает медленно, но не настолько, чтобы не спросить:

— Если столько посетителей, я должна их проверить, вдруг среди них есть культисты?

— Конечно, среди них есть культисты, но не из меченных, они же знают, что ты Видящая, так что рисковать не будут. Зато после того, как их пустили сюда без твоего досмотра, они в следующий раз могут рискнуть и отправить кого-нибудь меченного.

Обнимаю изумительно, просто невыносимо притягательную подушку:

— А можно не ходить? — Зеваю почти до хруста челюсти.

Пушинка приподнимается с ковра.

— Лера, надо, — Арен стягивает одеяло, отдавая меня во власть прохладного воздуха. Изверг!

— Я тут подумала, а может, Элоранарру хватит остаточного заряда?

— Создание связи отнимает много энергии. Конечно, артефакт не выкладывается на полную, но он не станет опустошать себя ради Элоранарра, ведь есть ещё два наследника крови. А Элоранарру, к сожалению, нужен хороший полный заряд.

Уши Пушинки так навострены, что кажутся больше обычного.

— Может, твой отец что-нибудь придумал?

— Если и придумал, мне не говорит. — Поджав губы, Арен кивает на свисающее с кресла золотое платье. — Лера, собирайся. Не хочу сидеть там без тебя.

Мысль об охотницах за драконищами мигом поднимает меня с постели.

Когда Арен говорил, что мы должны присутствовать, я не думала, что мы будем настолько у всех на виду.

Из-за спонтанных обращений драконов при связи с избранной отбор проводят в дворцовом парке, ярко озарённом магическими сферами. На возвышении выставлены троны. Самый большой, императорский, пустует, а на остальных сидим: Ланабет, помятый с похмелья Видар, я с Ареном и мертвенно-бледный Элоранарр. На уровень ниже установлено кресло дедули.

Мы возвышаемся над толпой знатных дев и их родственников, явившихся с родовыми гербами на штандартах.

Собралось изумительно много кандидаток, весь газон затопчут. Взволнованные, сонные, надеющиеся и скептически настроенные — все они высматривают потенциального жениха. Но и на Арена некоторые поглядывают и поправляют причёски коготками с узорами и стразами.