Весна в душе (СИ) - Аньярская Рина. Страница 45
Часы не пробили и 11 утра, когда обе принцессы, облачённые в амазонки, сидели верхом на лошадях в мужских сёдлах. Ещё через полчаса девушки уже галопом мчались вдоль Темзы к Лондону.
День выдался пасмурным, ветер срывал головные уборы, поэтому девушки не надели шляп. Впрочем, тучи плыли так высоко, что ни о каком дожде и речи быть не могло. Наследница трона неслась со скоростью ветра, с удовольствием ощущая, как холодные струи воздуха бьют в лицо, и видя, как горячий пар поднимается из ноздрей Бурана. За её спиной развевался шёлковый тёмно-синий плащ, и Эвелине иногда казалось, что сестра её вот-вот взмоет в небо!
Въехав в столицу, принцессы перевели лошадей на быстрый шаг. Но, едва проехав несколько улочек, Ирена резко потянула за повод и остановила Бурана. Конь заржал, поднялся на дыбы. Самара же, как истинная леди, не стала повторять этих действий, а обошла собрата вокруг, прежде чем окончательно остановилась.
- Ты всегда была лучшей наездницей, чем я, - отметила шотландская принцесса, но англичанка поднесла пальчик к губам, призывая её молчать.
Кивком головы наследная принцесса указала на центральную площадь с большим базаром. Там уже хозяйничали лорды из свиты Анжелины...
- Смотри-ка, Беркли ещё не похоронили, а Тей уже занял его место повсюду... - прошептала Ирена.
Действительно, среди дюжины кавалеров рыжела голова немолодого виконта.
- Что они делают? - спросила Эвелина и обернулась к сестре, но той уже не было рядом.
Буран одиноко стоял возле галантерейной лавки. Через полминуты Ирена вышла из магазинчика с двумя шляпами в руках: чёрной и синей.
- Держи, не хочу, чтобы меня узнали торговцы. Придётся замаскироваться... - произнесла наследница, подав Эвелине чёрную шляпу, после чего надела синюю - с вуалью до губ.
- Ирена, я ничего не понимаю... - только и успела сказать шотландская принцесса, как её английская кузина уже была в седле и пришпорила Бурана.
Маркиза хозяйничала на базарной площади, снова повышая налоги на торговлю.
- Теперь ты будешь платить 20 шиллингов за право продавать рыбу в столице, - грозно произнесла маркиза. - И каждый месяц, регулярно!
- Но Ваша Светлость, я работаю один, у меня нет таких денег! Я столько рыбы и выловить не смогу...
- Если ты не готов оплачивать королевский налог, значит, убирайся с площади!
- Не слишком ли жестоко Вы обращаетесь с торговцем, маркиза? - раздался из глубины улицы звонкий девичий голос.
Базарная площадь замерла. Все кавалеры, как один, повернули голову в сторону двух юных девиц, направивших лошадей шагом к центру площади.
- Принцесса... - прошипела красавица, и кровь отлила от её щёк.
- Не ожидали встретить меня в Лондоне, кузина? - прохладно осведомилась Ирена, стараясь изменить интонации в голосе так, чтобы знакомым торговцам не удалось признать в гордой наезднице простую девушку Ирену с жемчужной заколкой в волосах.
- Признаться честно, не ожидала, - ответила леди Линкольн, сверкнув агатами глаз, и развернула коня к девушкам.
- А мы с Её Высочеством решили заехать и в столицу тоже. Посмотреть, как живёт наш народ.
- Здесь всё по-прежнему, ничего не изменилось с тех пор, как Ваш отец надел корону, - холодно и чинно ответила Маркиза Прилондонских краёв.
Толпа на площади притихла и, казалось, вросла в камни мостовой. Шутка ли - не каждый день перед простыми горожанами представала такая картина: три принцессы крови на одной площади!
- Двадцать шиллингов за право торговать рыбой? - изогнула брови Ирена, но, конечно, благодаря вуали, этого никто не мог видеть. - Поистине королевская цена. Боюсь, что простому лавочнику не под силу оплатить такой высокий налог с его хилым апрельским уловом.
- Ваше Высочество... боюсь, Вы очень ошибаетесь на этот счёт! - подъехав ближе к Ирене, чуть тише Анжелина добавила: - Если Вы ничего не смыслите в политике, то зачем вмешиваетесь в мои дела, кузина?
- Это грабёж Вы называете политикой? - изумилась наследница.
Вместо ответа маркиза кивнула по направлению к проулку. Ирена кивнула в ответ, благоразумно решив, что подобные речи совсем ни к чему слышать простым людям в Лондоне.
Обе девушки пустили лошадей шагом. Эвелина последовала за ними. Кавалеры Ордена Подвязки остались на площади.
Остановившись в проулке, наследница обратилась к кузине:
- Итак, мы остановились на Вашей странной политике.
- Нет, мы остановились на обвинении в грабеже! - возмутилась первая леди.
- Да, я этого не скрываю. Вы берёте суммы без учёта прибыли лавочников.
- Тогда скажите, как же, по Вашему мнению, нужно правильно обращаться с торговцами?
- Как минимум не громить прилавки и не обдирать бедняков до нитки.
- Кто Вам наплёл про разгромленные прилавки? - удивилась Анжелина.
- Я сама неоднократно была свидетелем того, как ведут себя Ваши кавалеры!
- Даже если так, значит, на то были причины, - стояла на своём красавица. -- Слишком строптивых нужно учить подчиняться власти!
- Торговец рыбой, по-Вашему, заслуживает таких действий? - отпарировала принцесса Уэльская. - И непомерно высокого налога? Вы же не знаете, как он живёт, каким трудом добывает рыбу для продажи!
Анжелина рассмеялась низким грудным смехом, от которого у обеих принцесс холод пошёл по коже.
- Ах, Ирена Луиза, недаром людская молва наделяет Вас слишком добрым сердцем! Даже маскарад, которым Вы увлекались в прошлом году, не сделал Вас ближе к народу! Да вглядитесь в этого торговца - он выглядит как жирный кот! Считаете, что он беден и голодает? Нисколько! Он достаточно богат, чтобы держать лавку в центре Лондона! Чтобы обеспечивать рыбой полгорода. Других конкурентов возле него я и не вижу, значит, все местные рыбаки работают именно на него! И продаёт он рыбу мелкими корзинами, чтобы она всегда была исключительно свежей. Сначала научитесь отличать зажиточного мещанина от бедного рыбака, а потом указывайте мне, какие налоги назначать, Ваше Наследное Высочество! - намеренно подчеркнув титул сестры, продекларировала Анжелина.
Ирена стушевалась. Ей и в голову не приходило, что на знакомого торговца, возможно, действительно работает несколько наёмных рыбаков...
- Допустим, Вы правы. Но тогда нужно делить сборы соразмерно доходу...
- Глупости это всё! Его доход каждый день разный, а нам нужен месячный налог. Или Вы прикажете брать по 20 шиллингов с крестьян, которые выращивают хлеб и в одной рубахе ходят и зимой, и летом? Цена хлеба, чтобы Вы понимали, ниже цены рыбы.
- Какие у Вас жуткие примеры, маркиза, - вставила слово содрогнувшаяся Эвелина.
- Я говорю всего лишь правду: то, что я вижу, то, что знаю. Уж поверьте, обитателей Линкольна, Беркшира и Лондона я сумела отлично изучить!
- Нет, - помотала головой Ирена. - Это всё неправильно. Я считаю, что нельзя брать высокие налоги ни с крестьян, которые и без того поставляют нам провизию, ни с мелких торговцев. Есть же купцы, которые привозят золото караванами, есть ювелиры, которые делают украшения для знатных особ. У них больше водится денег.
- Вы только «считаете», моя дорогая, - прошипела Анжелина и сверкнула своими агатовыми глазами на кузину, - а я знаю, как обстоят дела на самом деле. Чем богаче человек, тем сложнее из него выбить шиллинг. Я прекрасно понимаю, что беднякам живётся несладко, но после тех реформ, что провёл мой крёстный, они должны молиться за нашу власть, давшую им право жить на своих землях свободно и передвигаться по графствам без налогов! Но более ничем им помочь не можем ни я, ни Вы! Каждый рождён в своём сословии. И этого не отменить. И дело сюзерена - брать дань с вассалов[1]. В королевскую казну поступают налоги из каждого графства. А уж какими средствами феодалы выбивают их из жителей - не Вам судить.
- Но народ верит в доброго короля, - вспыхнула Эвелина.
- Милая моя, - усмехнулась Анжелина. - Вы совсем ещё ребёнок и Ваше дело - верить в сказки. Нельзя быть одновременно добрым королём и сильным! А сильный король - это всегда богатый король.