Магистериум морум (ЛП) - Бэд Кристиан. Страница 60

Фабиус смеялся одними губами.

Демон в зеркале хлопал лишёнными ресниц веками. Не менее удивлённым выглядел и инкуб. Глаза его обрели, впрочем, привычный Фабиусу цвет, но вот лицо было полно недоумения и, кажется, даже… благоговейного страха.

Магистр картинно развёл руками, мол, что имеем.

— Мы, люди, слабы и хрупки. И безмерно уязвимы. Дай мне неделю, и тогда перед тобою предстанет более-менее полный магический Совет. Власть наша устроена сложно. У нас имеется для тебя многочисленный совет магов, в который вхожу и я, совет магистров, приближенных к правителю, и Совет Магистериума. Я полагаю, нужно собрать здесь всех. А ведь надо ещё привести в порядок залы Ратуши, разместить их, накормить. Это будет непросто.

— Целую неделю? — переспросил Пакрополюс.

— Меньше нельзя. Да и то, верно, маги прибудут не все. Но большая их часть уже имеет право говорить от лица прочих, и это не будет препятствием для решений.

Пакрополюс был явно растерян, но решил сохранить хотя бы хорошую мину.

— Хорошо, — торжественно мяукнул он. — Но помни! Ровно через неделю на этом же месте! И пусть устрашатся маги, ибо здесь произойдёт суд над людьми-отступниками, если они не предоставят виновного!

Пакрополюс исчез вместе с зеркалом, а потрясённый инкуб рухнул в кресло, налил вина и выпил залпом.

— Я чего-то не понимаю в твоей игре, — пользуясь его замешательством, Фабиус решил изобразить умеренную откровенность. — Я вижу, что ты не хочешь, дабы этот… гм… Пакрополюс узнал, где скрываются Алекто и её похититель?

Кошка завозилась под стулом, подбирая под себя лапы. Потом она прикрыла глаза и сделала вид, что происходящее её вообще не касается. Может, ей стало стыдно? Ведь никакой девой она уже не была, а примут ли теперь в Аду кошку?

Инкуб налил себе ещё кубок, до самого верха, так, что вино выпукло поднялось над серебряным ободом. Выпил, не пролив ни капли.

Фабиус ждал.

— Ты соврал ему! — выдохнул инкуб, отбросил пустой кубок и схватился за голову. — Ты совершенно ему соврал! Сказал то, чего не было вообще!

Выражение лица демона было странным. Непонятно было, чем он горит — радостью или отчаянием?

— Ты не вызывал магического совета! — продолжал он всё с тем же восторгом, смешанным с болью. — Заклинание не было произнесено, я видел! Но ты соврал! Соврал Пакрополюсу так ясно и уверенно, что у него даже не возникло сомнений!

— Ну… — растерялся Фабиус, уж слишком бурно реагировал инкуб на обыкновенную гм… военную хитрость. — У нас же есть ещё целая неделя? Я не то, что бы соврал… Я… э-э…

— Ты соврал! Ты сказал, что маги садятся на лошадей!

— Это была метафора!

— Что?

— Метафора. Как в стихах.

— Что такое эти стихи?

Фабиус прошёлся вдоль стола, уселся напротив. Не хватало им ещё начать говорить о поэзии.

Он вздохнул, оценил свою изорванную долу, потом — красоту слегка помятых манжет на рубашке покойного Ахарора и выдавил:

— Я не понимаю тебя, инкуб. Что тебя удивляет? Что я прибегнул ко лжи в разговоре с демоном? Но что в этом… гм… странного? Мы, люди, полагаем, что ложь в разговоре с более сильным противником — необходимое зло. К тому же она есть суть демонического существования, и обмануть демона — благо для человека. Ну, да, я соврал твоему… гм… Гласу, но какое особенное значение это имеет?

— Ты сделал это так, что в тебе не мелькнуло и тени лжи, — потряс головой инкуб. — Он читал тебя, как книгу, и не усомнился ни в чём! Ты — мастер, гений! Если все люди таковы… Сатана — отец лжи, но я понимаю, где он всего этого нахватался!

— Подожди, подожди же… — пробормотал Фабиус. — То есть демоны… И ты… Ты не умеешь… врать? Ты не мог соврать ему, что будешь помогать, но не знаешь, где Алекто? — теперь уже маг выглядел потрясённым.

— Я пытался, — инкуб сцепил пальцы, вспоминая свои воистину демонические усилия. — Но Пакрополюс читал это во мне. Он видел меня до самого дна, также как и я видел его.

— Невероятно, — пробормотал Фабиус. — Этот демон из зеркала мог бы сломать и искалечить меня, войти внутрь, завладеть сознанием… Но не смог распознать мой обман?

Инкуб кивнул.

— А тебя, такого же демона, он поработить не может, но и вы не в силах обмануть друг друга? — уточнил для верности Фабиус.

— Тут дело в противостоянии сил и воль, — кивнул инкуб. — А Пакрополюс… Он, конечно, опытен, но не так уж силён. Со мной ему не сладить, по крайней мере, в одиночку. Но и обмануть я его не могу.

Фабиус испытующе посмотрел на инкуба.

— Ты понимаешь, что даёшь мне в руки оружие, демон? Что лучше бы мне не знать всего этого?

Инкуб кивнул.

— Я понимаю. Но мы можем выиграть лишь сообща. Против нас будет и Совет ваших магов, и весь Ад.

— Но почему? Что случилось?

— Ты же слышал — в Аду беспорядки. Алекто считают похищенной. Скоро и вы услышите Глас. И лучше бы тебе к этому моменту поймать беса, что сидел в префекте. Я сейчас заинтересован в том, чтобы беспорядков ни в Аду, ни на земле — не было. Наши цели временно совпали, маг.

— Даже если совпали цели Ада и людей — ты-то тут причём? — пожал плечами Фабиус. — Я слышал, ты был проклят и посажен вашим Правителем в тюрьму? Думаю, дела Ада сейчас уже не так важны для тебя?

Инкуб чуть склонил голову в бок, и магистру захотелось сунуть ему с ладони горбушку, как Фенриру.

— Люди ужасающе высокомерны, — подытожил демон.

— Наверное, — не стал спорить Фабиус. — И всё-таки — зачем я тебе?

Демон вздохнул и посмотрел на Алекто, свернувшуюся в уютный клубок у него в ногах. И тут же она потянулась, выбралась из-под стола. А потом замяукала перед дверью, просясь на улицу, словно обычная кошка.

— Ах ты, кошачья немочь! — разозлился Фабиус. — Сбежать решила? А ну, марш под стол! Иначе посажу тебя в сапог и выдам бесам!

Часть IV. Коагуляция

Коагуляция — лат. Coagulatio — свёртывание, сгущение.

Коагуляция уравновешивает все составляющие предыдущих операций мага.

Акт коагуляции подобен свёртыванию закипающего молока в творог, где закваской является ржавчина Цинитраса. Она приводит к зачатию красного тела Ребиса, нового Существа (RE-BIS — лат., повторение двойного, то есть повторение совокупленных Марса и Венеры).

Коагуляция — это одновременно и зачатие, и преобразование супругов, следствие которого — превращение самих родителей, то есть Венеры и Марса, в их собственное дитя — в Ребиса.

Глава 22. Крещёные и чумные

«У человека в душе дыра размером с Бога, и каждый заполняет её как может«.

Ж.-П. Сартр

Мир Серединный под властью Отца людей Сатаны.

Год 1203 от заключения Договора.

Провинция Ангон, город Ангистерн.

6 день.

Алисса спала. Она присела на лавку и сама не заметила, как сон сморил её.

Рядом на земляном полу кухни возилась девочка с глуповатым, но свежим лицом. Алисса звала её Белкой.

Девочка не помнила своего имени, не знала, как и когда попала в Ангистерн. Короток был её век, да и ум — не долог.

В доме префекта Белку считали дурочкой, но Алисса видела в ней прежде всего добрую душу, потому и опекала. А сегодня и совсем спасла: разбудила, успела вывести из дома, когда туда ворвались погромщики.

Девочка напевала, ловко перебирая сушёный горох и выбрасывая на неметеный пол шелуху и семена сорных трав.

Ой, малоньку!

То меня же поцелуй!

То меня же помилуй!

Так мы с тобой обнимались,

Так мы с тобой целовались.

А то бесы набегут,