Сделано в СССР (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 91

Хороша-а. Не, реально хороша.

Блондинистый вариант моей жены, к тому же, чуток увеличенный, где надо и немного накрашенный, по мне, так с явным перебором. Хм-м, сдаётся мне, ещё и слегка пёстро переодетый вариант… Моя бы точно в таком виде не нарисовалась на публике…

Так, всё!

Нужно остановиться. Я опять ушёл мыслями не туда. Сам себе давал установку, отгородиться во время полёта от проблем, которые может быть никогда и не возникнут…

– Сегодняшним вечером я собираюсь поиграть на гитаре, – словно бы со стороны услышал я свой голос. Прилично меня сорвало на размышления. Наблюдаю себя, вроде как от третьего лица. Ну, ничего так. Симпатично выгляжу. Говорю, улыбаюсь. Нормальный такой парниша, оказывается.

– Ой, а можно мне послушать? – состроила кукольные глазки журналистка – старлетка, почти наверняка нанятая на эту роль где-то в недрах Голливуда. Девять из десяти, что мне её приготовили на роль «медовой ловушки», заставив тщательно скопировать облик моей жены, и придав ей дополнения и «улучшения» от отдельно взятых спецов. Судя по перебору с грудью, там, среди «экспертов» арабы присутствовали или итальянцы. У них вечно клинит на большенком размере. Фанаты титек! Флаг им в руки… А вот я на размере и споткнулся, хотя изначально и повело…

– Можно. Но вряд ли женщине может понравиться тот стиль, в котором мы собрались играть, – насколько мог мягко предупредил я потенциальную агентессу. Не, ну я всё понимаю. У неё вполне может быть задача поприставать ко мне по максимуму и отдаться при первом же удобном случае. А то и изобразить попытку изнасилования. Или ещё какая провокация придумана. Буду маневрировать.

В магазине оказалось людно. Часть студентов успела сюда перебраться заранее, пока я прощался и обменивался визитками с профессурой. Ещё человек двадцать пришли вместе с нами. Джон, сообразив, что в комнатку все желающие не влезут, сумел организовать добровольцев и они быстро расчистили угол зала напротив витрин.

Как мы и договаривались, Джон выставил два «Маршалла» полу – стека и подготовил несколько гитар. Из когда-то мной прочитанного автобиографичного рассказа Хеммета, я знал, что Кирк потратил несколько лет, пытаясь найти «свой звук». Сегодня у него будет возможность сократить этот путь. «Маршалл» и «Гибсон Флаинг 5» – этот вариант я и собирался ему показать и дать пощупать. Знаю же, что именно на нём он остановился и впервые добился успеха. Заодно обучу двум – трём приёмам игры, которые и сам освоил не так давно. Для его стиля игры они очень пригодятся.

Сначала Кирк отчаянно стеснялся, но по мере того, как у нас всё начало получаться, он полностью сосредоточился на музыке. И минут через пятнадцать мы всерьёз зажгли. С техникой у Кирка ещё не очень, но энергетика у него бешеная. Минут пять сумасшедшего драйва, а потом мы переглянувшись, резко оборвали звук.

– Как только стены выстояли, – пробормотал Джон, ошалело оглядываясь по сторонам. Студенты ожили и аплодисменты перемешались с криками. От нас требовали ещё музыки.

– Stone Cold Crazy? – предложил я Кирку свой выбор песни, зная его пристрастие к стилю спид-метал. Немного подумав, он кивнул. Джон, услышал нас и ухмыльнувшись, щёлкнул тумблером голосового усилителя, к которому был подключен микрофон. В середине песни я услышал, что к вокалу Джона подключился ещё один голос, и оторвав взгляд от гитары с удивлением увидел блонди, вполне достойно подпевающую ему.

Потом были две песни из «Пёпл», и на этом мы решили закончить наш импровизированный концерт.

– Джон отличный парень, а нам с тобой не стоит портить жизнь друг другу, – улучив момент, шепнул я блондинке на ухо. Она на секунду задумалась, а затем, скорчив забавную гримаску, чуть заметно мне подмигнула. Вместе со всеми она из магазина не вышла. Осталась помогать Джону в ликвидации последствий нашего нашествия.

– Ты знаешь, что мне предложил Джон? – разыскал меня Кирк в толпе студентов, – Он сказал, что продаст мне «Маршалл» и «Гибсон» в рассрочку и с хорошей скидкой, если я внесу первый взнос. Завтра же займусь продажей своей старой гитары с усилителем.

– Так предложи их Джону вместо взноса. Он через магазин быстрей тебя всё продаст, – посоветовал я парню, потерявшему от счастья голову.

– Точно, – крутанулся Кирк на месте, и бегом умчался обратно в магазин.

– Не понимаю, для чего ты с этим американцем так долго возишься, – негромко сказал мне на русском подошедший Володя Ященко.

– Ты не поверишь. Долги отдаю, – предельно откровенно ответил я ему.

Если бы меня в первой жизни спросили, где и когда происходил самый величайший концерт в истории рок – музыки, то я ответил бы не задумываясь. В Москве, в сентябре 1991 года. Почти миллион зрителей на поле Тушинского аэродрома.

Фест с участием Metallica и AC/DC. Ельцин, перебои с продуктами, ГКЧП и Лебединое Озеро. Знаковые зарисовки того сентября. Символы передела мира, в котором мы выросли. Он был так давно, что казался вечным – и вдруг рухнул.

Металлический рок властвовал в тот день над Тушино. Виртуозы металла закладывали головокружительные музыкальные виражи и выплёскивали килотонны энергии, а народ, слушая «Металлику» и «АС/ДС», думал, что он сошел с ума, – в Москву приехали настоящие монстры рока!

Ощущение порыва свежего ветра, залетевшего в годами непроветриваемую комнату.

Прости, дружище Кирк, но я сегодня не так много для тебя сделал, как ты для меня однажды.

Глава 22

С Бобом Бимоном и Ральфом Бостоном я познакомился на стадионе. Оба высоких чернокожих атлета, одетые в светлые летние костюмы, устроились в тенёчке, недалеко от сектора для прыжков и наблюдали за тренировкой. Мы с Семёнычем сегодня решили немного поколдовать над разбегом, с которым что-то не ладилось. Виной всему был материал дорожки. Покрытие из прессованной резиновой крошки кирпичного цвета оказалось чуть более «быстрым», упруго отзываясь на каждый шаг разбега. В итоге разбег я сократил на два шага, и теперь до автоматизма отрабатывал новый алгоритм действий, не особо обращая внимания на сам прыжок, который скорее обозначал, впрочем, улетая при этом за семь метров. Тренировку решил не затягивать. Завтра соревнования и большие нагрузки мне сейчас ни к чему. Опять же я умудрился немного обгореть, не рассчитав силу калифорнийского солнышка и забыв одеть бейсболку при пробежке. Так что сейчас я красовался с красной шеей и нашлёпкой из картона на носу. Добавить к этому дополнительные солнечные ванны мне абсолютно не хотелось и я поспешил свернуть тренировку, спрятавшись от агрессивного солнца под навес трибун.

Тут-то ко мне и подтянулась парочка именитых американских атлетов, в сопровождении Матео.

Познакомился с легендами американского спорта. Ральф Бостон – пятикратный рекордсмен мира по прыжкам в длину, и олимпийский чемпион Боб Бимон, показавший в Мехико феноменальный прыжок на восемь метров девяносто сантиметров. Сколько раз я просмотрел на кинопроекторе кинохронику этого прыжка, зачастую вместе с воспитанниками спортинтерната, и не счесть. Каждое движение запомнил.

– Попробуй добавить немного высоты. Если на какой-то момент ты поймаешь эффект парения, то вполне можешь повторить мой прыжок, – доброжелательно посоветовал мне Боб, когда я объяснил им обоим, чем сегодня занимался на тренировке.

– Боб, я знаю, что у тебя была травма. Если бы ты смог вылечить ногу, то продолжил бы заниматься спортом? – поинтересовался я у атлета, прикидывая перспективы его лечения. Понятно, что в одно лицо я такое решение принимать не стану, но может получиться крайне занятно, если нетрадиционная советская медицина поставит на ноги столь именитого спортсмена.

– Нет. Я как-то перегорел спортом. Просто однажды вдруг понял, что соревнования мне перестали быть интересны, – очень медленно ответил американец. Боб вообще говорит медленно. Про таких, как он, в Америке даже поговорка сложена «От слова до слова пообедаешь», – Меня полностью устраивает моя жизнь. Я провожу благотворительные матчи по гольфу, пишу книгу вместе с женой, и зарабатываю на жизнь, выступая с речами. У нас многие компании платят за встречи с знаменитостями. Считается, что это хорошая мотивировка для служащих, помогающая им развивать навыки лидера.