Вечное Пламя (ЛП) - Иган Грег. Страница 45

– Возьмись за веревку и попытайся правой рукой раскрутить Зудень вокруг вертикальной оси, – сказала Тамара.

Иво оскорбленно прожужжал.

– И с какой стати мне это делать? Если мне нужно будет сменить направление, то для этого есть реактивные двигатели.

– Я знаю, – тихо ответила Тамара. – Я просто хочу выяснить, насколько сильна эта рука.

Иво ухватился за висевшую рядом веревку, как она и попросила, и потянулся правой рукой к краю Зудня. Ему удалось привести аппарат во вращение, но теперь его отчаянные попытки пересилить боль стыли очевидны.

Карла поняла: плоть в его пострадавшей руке не пришла в норму, потому что на самом деле он просто не смог ее поглотить. Он проделал движения, втянувшие ее внутрь туловища и сделал вид, что отрастил совершенно новую конечность, однако из-за травмы поврежденная ткань осталась на том же самом месте.

– Тебе нельзя выходить наружу с травмированной рукой, – сказала Ада.

После того, как его уличили во лжи, Иво было нечего ответить. Карла не могла не почувствовать облегчение от того, что Иво избежал риска, который таил в себе выход из корабля – но Ада, казалось, была слишком уж довольна подобным исходом. Она уже получила шанс испытать такое удовлетворение от собственных навыков, которого вот уже несколько поколений не испытывал ни один навигатор; так зачем же нечестным путем лишать Иво той же радости самореализации? Что за удовлетворение было в том, чтобы насыпать на Объект песочка, посмотреть на салют и умчаться домой? Он был химиком, и пришел сюда за тем, чтобы заниматься химией: ему нужно было как можно сильнее замарать руки и при этом не сгореть в процессе.

– Я пойду с ним, – услышала свой голос Карла. – Я буду его правой рукой.

– В плане миссии не предусмотрены два оператора, – заметила Ада, как будто этого было достаточно, чтобы закрыть вопрос.

– Я знаю, как пользоваться Зуднем, – сказала Карла, упрямство которой одержало победу над страхом. – Если Иво по какой-то причине придется остаться, за его работу возьмусь я. Но при такой незначительной травме…, он слишком опытен, чтобы заменять его кем-то другим. Мы можем оборудовать Зудень второй привязью, выйти наружу вдвоем, и тогда, если ему потребуется помощь, я буду рядом, чтобы его подстраховать.

Ада, насупившись, посмотрела на Тамару.

– Ты же на это не согласишься!

– Иво? – спросила Тамара.

– У нас получится, – ответил он, мельком взглянув на Карлу с выражением новообретенного уважения. – Я уверен, что нам это по силам.

– Давайте сначала немного потренируемся, – осторожно сказала Тамара. – Один из вас будет управлять Зуднем здесь, на орбите, второй будет находиться на страховочной привязи в качестве пассажира; затем поменяетесь ролями. Если возникнут какие-то проблемы, вся затея отменяется.

– Разумеется, – согласилась Карла. – По-моему, это честно. – Она чувствовала, как во всем ее теле нарастает возбуждение – даже в тот самый момент, когда у нее в голове раздался недоуменный вопль благоразумия.

Иво протянул руку и приложил свою ладонь к ладони Карлы; их кожа соприкасалась, благодаря небольшим отверстиям, которые они проделали в своих охладительных мешках.

Готова? – написал он.

Полностью, – ответила Карла.

Она бросила беглый взгляд на Москит, висевший в дюжине поступей над ними; Ада и Тамара выглядывали из окна – их очертания были видны на фоне звезд, но прочесть их лица было невозможно.

Обнаженными кончиками пальцев на нижней правой руке Карла коснулась циферблата часов, расположенных на нижней стороне Зудня, и слегка заерзала, чтобы устроиться поудобнее. При помощи страховочных ремней они с Иво были привязаны к длинной пластине, расположенной позади основной конструкции и установленной на шести узких опорах. И пластина, и опоры были полыми и покрыты мелкими отверстиями; подобно ткани охладительных мешков, через которую воздух выходил наружу, каждая часть Зудня также источала воздух, выпуская наружу легкий ветерок в надежде парировать внешнюю угрозу. Несмотря на всю разумность этой идеи, Карла все равно ощущала себя до смешного обнаженной – как будто твердый оболочка вроде корпуса Москита могла обеспечить им более надежную защиту.

Опустив руку, Иво открыл клапан на воздушно-реактивном двигателе слева от себя. Сам по себе толчок, вызванный ускорением, был почти незаметен; Карле всего лишь показалось, будто ее страховочная привязь чуть туже натянулась с одной стороны. Но когда она снова посмотрела вверх, Москит уже удалялся от них – опередив их по ходу своего орбитального движения, когда выброс воздуха плавно затормозил Зудень.

Иво заглушил реактивную струю. Дистанция между ними и Москитом увеличивалась так медленно, что Карла представила, как Тамара, выйдя из люка, ступает на причудливую звездную тропу и без труда нагоняет их, чтобы передать какой-то предмет, который они по небрежности забыли взять с собой. Что же касается скорости их спуска, то она была и вовсе незаметна. Тем не менее, крохотное уменьшение орбитальной скорости превратило их траекторию из окружности в эллипс; через шесть склянок их высота уменьшится в десять раз.

Подготовленный ими план полета целиком и полностью был основан на предположении, что обычные принципы небесной механики продолжат действовать и в окрестностях Объекта. Принимая во внимание феерический крах традиционной химии, Карла не была готова принимать что-либо на веру, но пока что все факты указывали на то, что расположенная под ними ортогональная каменная глыба создавала точно такое же гравитационное поле, что и тело сопоставимой массы, состоящее из обычной материи. Тамара оценила массу Объекта, исходя из периода обращения Москита, и ее результат подтверждался химическим составов поверхности, установленным в соответствии со спектрами Иво. Камень не мог по волшебству превратиться во что-то принципиально иное только лишь потому, что в четыре-пространстве вы встретились с ним под другим углом. К слову, одна из группировок, существовавших в среде химиков, считала, что обычная материя должна содержать как положительные, так и отрицательные светороды – в равных пропорциях и расположенные симметричным образом – и что инвертированные минералы Объекта будут в буквальном смысле идентичны обычным. Карла отчасти симпатизировала этой идее, исходя из причин чисто эстетического характера – к тому же Сильвано наверняка бы обрадовался, окажись она правдой – но судьба снарядов Иво не оставила этой гипотезе ни единого шанса.

Удобно? – спросил ее Иво.

Она повернулась к нему. – Конечно. – Иво выглядел спокойным, насколько можно было судить по виду его лица сквозь шлем. Если все пройдет гладко, то в течение следующих шести склянок им будет нечем заняться, кроме как разглядывать звезды и окружающий пейзаж. Все опасности будут поджидать их на поверхности – и если они хотели сохранить рассудок до этого момента, то трюк заключался в том, чтобы смириться с невозможностью ускорить спуск и добраться до цели быстрее, чем это было возможно.

Карла разглядывала серую равнину, расположенную прямо под Зуднем; несмотря на то, что в данный момент они покидали эту область, именно она была тем местом, куда их в конечном счете должно было привести это спиральное путешествие. Кратеры здесь были более широкими и многочисленными, чем где-либо еще на поверхности Объекта, и это подкрепляло надежду на то, что серый камень действительно может оказаться таким же мягким, как пудрит.

Когда равнина проплыла мимо, Карла попыталась представить удары, оставившие после себя такие кратеры. Странная реакция с обычной материей, скорее всего, была ни при чем; слишком уж они напоминали кратеры Пио, которые были результатом самых обыкновенных столкновений с околопланетарными скоростями. По мнению астрономов, Объект зародился в глубине ортогонального скопления за дюжину световых лет отсюда, а затем в течение эонов дрейфовал по космосу в полном одиночестве. Впрочем, когда-то он мог быть частью чего-то большего.