Не единственная (СИ) - Миленина Лидия. Страница 16

— Иди-ка сюда, — вдруг услышал он мысленный голос, которому невозможно было не подчиниться. Наставник Эль звал его в свой кабинет.

В ту ночь — первую в доме господина Эль — Аньис снились странные, бурные сны. Яростно шумел ветер, клочьями неслись облака на фоне темных гор. И чей-то взгляд был обращен к ней — маленькой и бесплотной. Острый взгляд необычных глаз со странными зрачками.

В середине ночи она проснулась с чувством тревоги. Села на кровати, мучительно соображая, где находится. Братишек по соседству не было, их кроваток тоже… Аньис огляделась, улавливая в темноте призраки предметов, и поняла, что она в доме своего хозяина. И в этот момент тревога сумбурного сна прошла. На нее опустился покой. Словно темная бездна окутала черным мягким бархатом.

— Могу я узнать, что ты делал возле спальни моей наложницы? — спросил Эль, когда Эдор появился у него в кабинете.

Хозяин снова сидел за большим письменным столом в окружении многочисленных стопок бумаг. На твердом лице было не прочитать ни одной эмоции. Настолько спокойное и бесстрастное, что Эдору захотелось схватить его за шею и трясти, пока это спокойствие не превратится во что-то более живое. Сейчас он почти ненавидел наставника, который оторвал его от Сокровища. Который хочет отнять Сокровище у него.

Чтобы скрыть обуревавшие его чувства, Эдор, как всегда, вальяжно расположился в кресле напротив. Он вообще-то принц великого народа, не просто молодой ученик…

— Твоей наложницы?! — ужаснулся он. Вся напускная невозмутимость слетела разом, он подался вперед. — Так ты…

— Нет, Эдор, — уголком рта едва улыбнулся Эль. — Ты же видишь, эта девушка — ребенок. Так что ты там делал?

— Отдай ее мне! — не выдержал Эдор, вскочил, бросился к наставнику и остановился так, что их разделял только стол. И подумал, что ему никогда не переиграть учителя. Потому что тот — воплощенное хладнокровие, а он — горячая кровь и плохо держит себя в руках. — Она — Сокровище!

— Присядь, — тихо сказал Эль, и когда Эдор с трудом заставил себя сесть, устремил на него задумчивый взгляд из черной бездны.

— Эту девочку подарил мне король, — объяснил он. — Она вверена моей ответственности, и я должен защитить ее, в том числе от тебя. Равно, как и от себя. Она будет жить и учиться здесь. А ты должен держать себя в руках, если хочешь бывать тут и видеть ее.

Внутри Эдора все закипело — теперь уже от боли, выворачивавшей душу наизнанку. Наставник говорил правду. Он убьет свое Сокровище, если попробует обладать им.

— Она — настоящая… — простонал Эдор. Теперь ему хотелось, чтобы наставник утешил его, подсказал какой-то выход из ситуации.

— Я понимаю, — нейтрально ответил Эль. — Послушай, Эдор. Если бы это была простая похоть, я бы наказал тебя. Возможно, запретил бывать здесь. Но в этой ситуации ты и сам не виноват. Твоя кровь и инстинкты владеют тобой. Поэтому я предлагаю тебе соглашение.

— Какое? — изумился Эдор. Он ожидал чего угодно. Разноса, запретов, наказания… Но не этого.

— Скажи, чего ты хочешь?

— Видеть ее, говорить с ней, быть рядом… — простонал Эдор. Эти желания и сейчас бурлили у него внутри. Это была жажда, словно он не пил неделю, а теперь чаша чистейшей воды была рядом, а он не мог дотянуться. Но… он разобьет чашу, стоит только ему прикоснуться к ней.

— Обладать? — спросил Эль, внимательно вглядываясь в него.

— Да, — Эдор опустил глаза.

— Ты сам знаешь, что сможешь обладать ею лишь несколько минут. Потом она умрет. Только если твои чувства больше, чем жажда Сокровища, и только, если она ответит на них, ты сможешь быть с ней и не убить. Законы крови ты знаешь лучше меня.

— Да! Что ты предлагаешь? — Эдор опять начал раздражаться. Эль редко говорил свои выводы сразу и прямо, а горячего Эдора это просто сводило с ума.

— Я предлагаю следующее. Ты будешь бывать здесь, как и раньше. И, возможно, месяца через три я разрешу тебе разговаривать с девушкой. Стать ей другом. Но все это время ты никак не должен тревожить ее. За это время ты научишься владеть собой, найдешь в себе то, что сильнее голоса крови. Я сам дам тебе методы, как обуздать страсть и отрешиться. Если ты будешь успешен, получишь возможность общаться с ней. А потом… Может быть, со временем она оценит тебя. А может быть, ты найдешь другое Сокровище.

«Тяжело, — подумал Эдор. — Почти невыполнимо».

— А если я не согласен?

— Тогда ты лишишься возможности бывать в моем доме и видеть девушку. Выбирай.

— Я согласен, — скрепя сердце ответил Эдор. И подумал, что проклянет день, когда согласился на такое. На медленную пытку, когда огонь будет сжигать его изнутри.

— Хорошо. Я научу тебя, — улыбнулся ему Эль. — А сейчас — пойдем. Тебе нужно выпустить огонь. Хотя бы так…

Он встал, снял со стены два длинных меча, вынул из ножен и бросил один из них Эдору.

Рональду нравилось фехтовать с учеником. Конечно, не равный противник, но вполне достойный. А когда живешь столько лет, достойный противник — редкость, находка, которую ценишь. У мальчика не было опыта и навыков Рональда. Но у него была молниеносная реакция, свойственная его народу, ловкость и быстрая обучаемость… С ним можно было не только учить, но и тренироваться самому.

Погоняв Эдора по дорожкам сада, Рональд отпустил его, наказав сегодня больше не возвращаться. Уроки самообладания лучше оставить на завтра и все последующие дни. Сейчас мальчику нужно проветриться, постоять на ветру, чтобы охладить внутренний пыл.

… Эта ситуация все больше развлекала Рональда Эль. Ему казалось, что мир ведет с ним игру. Обычно он сам управлял игрой, просчитывал и предугадывал все. Но иногда мир подбрасывал ему неожиданности, сюрпризы, такие как эта девочка и внезапная реакция Эдора, другая, чем он предполагал.

Рональд рассмеялся и отправился по делам. Спать в ближайшее время он не собирался. По пути он подумал, что нужно успокоить девочку. Появление Эдора с его бурлящим огнем не могло пройти для нее бесследно.

А на следующий день вышел указ выплатить пенсию за три года инвалидам войны, получившим увечья вне боевых действий. И продолжать выплачивать пожизненно. В списке не было только одного из них — Горри Вербайя, который уже получил денег достаточно, чтобы прокормить семью и безбедно дожить жизнь.

ГЛАВА 8

У Аньис началась новая жизнь. Первые дни она просто осматривалась и осваивалась во дворце хозяина. Знакомилась со слугами, многие из них проявляли к ней участие, рассказывали о порядках, принятых в доме. А порядок был простой.

Дворец жил как большая отлаженная система, поддерживающая сама себя. Под руководством госпожи Тиарны. Все хозяйственные вопросы, которые не решал хозяин, брала на себя она. Изредка — ее муж. А главным правилом было не задавать вопросов, не удивляться, когда хозяин исчезает на несколько дней, а порой и недель, не беспокоить его лишний раз. Аньис подумалось, что хозяин и его дом существуют сами по себе, хоть все здесь предназначено для того, чтобы он мог прийти, когда захочет и отдохнуть от государственных (и кто знает каких еще) дел. Впрочем, иногда он занимался делами дома.

За четыре дня, что прошли с момента первой встречи она почти не видела его. По словам Тиарны он отсутствовал, лишь один раз пришел переночевать. Рабыню он к себе не звал, и Аньис все больше убеждалась, что совершенно ему не нужна в том качестве, в котором ее подарили. Один раз она столкнулась с ним коридоре, когда он выходил из кабинета, куда был заказан путь любому, кого он не вызвал сам. Аньис скромно опустила глаза, а он, глядя на нее сверху вниз, спросил, все ли у нее хорошо, нет ли каких-нибудь пожеланий, и получив смущенный ответ, что все в порядке, и она очень благодарна, кивнул. И скрылся за поворотом длинного коридора. У Аньис навернулись на глаза слезы. Она для него всего лишь новая деталь интерьера, которую он пристроил на нужное место, проследил, чтобы никто не обидел — и забыл. Пусть стоит на месте. Можно иногда проверять, не сломалась ли вещь, и все.