Беглец между мирами (СИ) - Кравчик Макс. Страница 53

— Ты не волнуйся, я поеду не один, а возьму с собой нескольких солдат и лучников для охраны. — Он наполнил кубки Баллара и свой, вином и они выпили.

— Я наблюдал за тобой юный друг. Мне показалось, что тебя что-то беспокоит. Что у тебя на душе, расскажи мне, может я смогу чем-то помочь. — Баллар встревожено посмотрел на него и отставил свой кубок в сторону. Берон задумчиво помолчал, и ответил:

— Мне иногда кажется, что мы не правильно поступаем, захватывая эти города, империи, миры. Столько невинных гибнет от наших рук, во имя чего? Во имя Баргозара, который захватил множество миров, и поработил столько народов? Во имя этого кровавого бога, который захватил наш родной мир и убил моих родителей? Что бы мой родной отец сказал на это все? Похвалил бы или возненавидел своего единственного выжившего сына? Все чего я желаю, это отыскать убийц моих родителей и отомстить. — Вначале он говорил с горечью в голосе и тяжестью в душе, но в конце монолога он резко ударил кулаком о стол, перевернув сразу несколько кубков.

— Берон! В мире есть столько всего, что людям еще неизвестно, чему им еще придется удивиться. В твоей жизни еще произойдут события, которые откроют тебе твое место в жизни, и тогда ты сможешь отыскать свой жизненный путь. Ты не можешь ничего изменить в своей жизни, по крайней мере, не сейчас. — Выражение лица Баллара искривилось в гримасе боли, а в его глазах заплескалась горечь обиды: — Знай, что настанет время, и твоя жизнь измениться. Главное верь. Я всегда буду рядом. — Баллар по-отечески обнял Берона и благословил на дальнюю дорогу.

Берон резко встал и, салютуя кубком в воздухе в сторону Баллара, ринулся быстрым шагом в сторону бывшего короля Ларсара. Весь зал, словно замер, в ожидании того, что дальше произойдет. Музыканты перестали играть, а кубки перестали звенеть — мертвая тишина повисла в тронном зале. Берон достал свой двуручный меч, с прекрасно выполненным эфесом, и занес его над своей головой. Бывший правитель Арсаила стоя на коленях, не произнес ни слова, а лишь выровнял спину и с гордостью посмотрел вперед, высоко вздымая подбородок. Берон молниеносно опустил меч и цепь, на которую посадили Ларсара, со звоном разлетелась на две части. Полководец, спрятав меч в ножны, пошел к своему столу. Там его встретили две прекрасные девушки, которые продолжили ласкать его тело, раз уж душа оказалась такой ранимой. А зал взорвался новыми похвалами в честь милосердия Берна Арка. Он обнял девушек за талии и проводил в королевские покои.

Когда Берон удалился из тронного зала, к Баллару подошел немолодой мужчина лет сорока и обратился к командиру:

— Баллар! Почему ты не расскажешь ему правду? Мне кажется, он заслуживает знать свое прошлое и историю своего рода. — Мужчина был из берендеев, и также один из закаленных боями воином. Впрочем, все берендеи, оставшиеся в живых, были исключительно такими — старыми воинами, с богатым жизненным опытом.

— Он еще не готов! — Возразил Баллар. — Ему слишком сильно промыл мозг этот поддонок Фалур. В мальчике еще слишком много гордыни и высокомерия. Но мне, кажется, он уже начал чувствовать неправильность своей жизни, и подозревать, что Фалур ему рассказывает не всю правду о своих целях. — Баллар смотрел в сторону опочивальни, откуда доносились сладкие стоны и крики двух прекрасных женщин, с которыми ушел их полководец.

— Я все равно считаю, что ты должен ему все рассказать, иначе может быть слишком поздно. Сейчас, пока даркаг Берон находится вдали от влияния Фалура и его ядовитых речей, самое время рассказать Берону, кто он. — Воин, которого звали Бларк, был один из глав братства, которое существует для того чтобы свергнуть короля Фалура и Баргозара. Они действовали тайно и пока еще были на стадии зарождения и вербовки.

— Не сейчас! — С напором и твердостью в голосе прорычал Баллар. — Еще не время!

Барк, едва поклонившись, удалился прочь, оставив старого берендея Баллара наедине со своими мыслями. Спустя сорок минут, две блестящие от пота и раскрасневшиеся девушки выбежали из покоев Берона Арка, и направились в комнату омовения, где располагались бассейны для мытья. К завтрашнему дню надо было успеть подготовить обоз, который поедет вместе с Бероном к Сакральным Порталам, а затем и в город Адальт.

Утром следующего дня, когда обоз подготовили к походу, собрав провиант и все необходимые вещи, Берон отправился в путь. Он был одет в черную накидку с капюшоном, но его двуручный меч с медвежьей головой на рукоятке, был по-прежнему с ним. В обозе с ним отправились еще десять мечников и пять лучников, чтобы оберегать знатную особу в дороге.

Спустя одиннадцать дней их обоз добрался до Сакрального Портала, который находился на окраине бывшей империи Арсаил. Портал находился в горах, имея схожесть по природе с основной магией мира Бьяргил. Здесь преобладали энергии воздуха, которые наполняли собой все вокруг. Среди гор, на высоком утесе была пещера, которая вела через всю внутреннюю часть горы Эберед, открывая путь в небольшую долину, окаймленную высокими горами. В долине стоял храм Четырех Ветров, в котором недавно проснулся Сакральный Портал, через который армия Баргозара вторглась в мир Бьяргил.

Пройдя опасный путь без приключений, они немного замедлили ход в горах, преодолевая непроходимые участки, тратя на это по целому дню. Спустя несколько изнурительных дней в постоянно продуваемой долине, которую терзали сразу четыре разных по направлению ветра, они достигли храма.

Войдя в храм, они обнаружили, что он полностью необитаем, кроме оставленных там стражников, в числе одного боевого отряда армии Фалура. Портал контролировали также четыре Нарта — друиды, которые следили за стабильностью работы перехода. Они доложили, что портал работает исправно, и никаких возмущений не наблюдается. Это говорило о том, что миры Бьяргил и Сартог сейчас находились на оптимальном расстоянии друг от друга, создавая пространственный туннель в эти миры.

Берона встретили, как и полагается встречать королевскую особу, но он, отмахнувшись от формальностей, приказал активировать портал. Маги Нарты, закатив свои глаза, так, что лишь белки остались видны, сквозь сузившиеся веки, загомонили, строя аркан заклинания, чтобы активировать переход. Стены храма Четырех Ветров затряслись, а ветра, которые сюда не проникали, заплясали в бешенном танце, создавая многочисленные порывы и вихри. По полу и потолку прошла волна, словно тяжелый камень, из которого выложили храм, ожил, приобретая свой собственный характер.

Один из Нартов, сообщил, что переход активирован, и теперь они могут пройти сквозь портал. Первым к проходу пошел Берон и он, не раздумывая, взошел на большой, каменный круг, вымощенный резным камнем. По камням, лижущими движениями скользила пыль, раскрывая дуновения невидимых ветров, и само тело словно исказилось в этих потоках. Слабый вихрь, клубившийся под ногами у Берона, пополз вверх по его ногам, постепенно укутывая полководца, пока его силуэт не приобрел полупрозрачный вид. Казалось, он сам стал потоком ветра и, замерцав, исчез. Ветер слегка утихомирился, но это была лишь видимость. Портал был готов принять в себя любое существо, которое бы захотело пройти сквозь него. Остальная свита Берона Арка незамедлительно последовала за ним.

Перед глазами молодого берендея пронеслись разнообразные энергетические потоки, которые раньше он не мог видеть. Путь через миры проходил, через очень редкий коридор в астрале, который и соединял их. Спустя мгновения, словно он смог лишь незначительно моргнуть, Берон очутился в похожем зале, еще одного алтаря портала. На первый взгляд, он остался в том же месте, где был секунду назад, но исчезнувшие солдаты, сопровождавшие его, не давали усомниться в том, что он перешел. Это было не первое его путешествие через Сакральный Портал, но он все равно какое-то время чувствовал себя нехорошо.

Посмотрев на свои руки, пытаясь убедиться, все ли на месте, он огляделся по сторонам. Легкие вихри, закрутившие воздух и пыль вокруг него, взъерошили его длинноватые волосы и с обеих сторон начали возникать фигуры воинов, сопровождавших его. Можно было продолжать путь. До города Адальт оставалось всего три дня пути, и Берон принял решение не терять время, а сразу отправиться в путь.