Заложница мага (СИ) - Елисеева Александра. Страница 7

Снова задалась вопросом, как он понял, что я действительно завладела именно утерянным артефактом, а не похожим украшением. Догадка ударила с силой молнии:

— Вы разговаривали с Луизой!

Дамиан Грасаль издал смешок.

— Я хотел окончательно убедиться, что не обманулся, обнаружив на рухнувшей в обморок бастарде царя диадему, как две капли похожую на изображенную на старых полотнах. Чутье меня не подвело, когда я решил лично отвезти тебя к жениху. Разговор с твоей подругой развеял последние сомнения.

— Луиза мне не подруга, — нахмурилась я.

— Это не имеет значения.

Он отвернулся к окну, разглядывая наше отражение в блике от зажженного светильника. Теперь я могла рассмотреть проносящийся снаружи пейзаж, только придвинувшись вплотную к стеклу. Осенью мгла быстро поглощала небо, напоминая, что холода становятся все ближе и пора готовиться к приходу зимы. Вероятно, советник царя тоже об этом задумался.

— Смотри, Айрин, совсем стемнело. Это значит, что пришло время для страшных историй.

Я непроизвольно наклонилась к князю и смерила его взглядом, строя безуспешные догадки, к чему он клонит. Лицо Грасаля оставалось совершенно бесстрастным, но в приподнятых уголках губ чувствовалось лукавство. Набравшись смелости, я спросила:

— О чем вы?

— Все просто. Я хочу узнать, как малограмотной девушке удалось то, что не под силу лучшим умам царства. Мощнейшие заклинания охраняют гробницу Фальксов от вторжения чужаков. Открыть саркофаг с покойной царицей, где была захоронена диадема все это время, не смогли даже ее потомки.

— Во-первых, в Сагассе я получила достойное образование, — яростно прошипела я, добрым словом вспоминая старания Клотильды и одновременно ощущая, как к щекам от его заявления приливает кровь. — А во-вторых, я тоже Фалькс.

— Нет, — выставил Грасаль вперед раскрытую ладонь, не принимая мой аргумент. — Ты незаконнорожденная. Это совершенно меняет дело.

В знак протеста мне захотелось заявить об обратном, хотя мысли о принадлежности к царскому роду вызывали стойкую неприязнь.

— Уверены, что отец вам не солгал? — выпалила я и тут же осеклась, пораженная порывом.

Я знала, что мама давно умерла, но никогда не поднимала тему о своем происхождении, пока жила в Сагассе. Это не играло никакой роли, пока не выяснилось, что отец вправе претендовать на трон царства Льен. Теперь детали прошлого уже не казались столь бессмысленными, как сейчас.

Мы оба — и я, и князь — понимали, насколько невероятно мое предположение. Услышь он его еще вчера, Грасаль бы точно рассмеялся надо мной, не сочтя его достаточно весомым, но инцидент с диадемой все же заставил его на мгновение задуматься и лишь затем покачать головой:

— Викару незачем скрывать, что он был женат. Царь никто, пока не оставит наследников. В отсутствии других претендентов на престол даже дочь может сыграть важную роль для укрепления власти.

— А если он этого совершенно не жаждет? — тихо озвучила я то, что не могло не прийти в голову князю.

— Это не более, чем пустые надежды, Айрин. Ты бастарда, смирись.

Дамиан Грасаль держался твердо и непоколебимо, но в изумрудных глазах я видела, что посеяла семена сомнений. Он не верил, что его картина мира могла резко затрещать и развалиться на куски, открывая совсем иную реальность.

Признаться, я тоже мало на это надеялась, что не отменяло дерзкого желания указать князю на его промах.

Я промолчала, укоряя себя за потребность затронуть больную тему. Меня стало укачивать, и веки сами собой опустились от усталости. Я задремала, погрузившись, как мне показалось, в неглубокий сон. Периодически просыпаясь, каждый раз наталкивалась на задумчивый взгляд князя и снова закрывала глаза. Экипаж стремительно мчался по лесу, подпрыгивая на ухабах и укачивая мерным звоном колес. Внутри кабины пахло лесной хвоей, пряным духом осенних листьев и бодрящей свежестью ночного дождя, а где-то поверх всех этих запахов разливался древесный мужской аромат, непохожий ни на что более.

Спина быстро затекла от жесткой спинки сиденья. Какую позу я бы ни приняла, все равно было тесно и неудобно. Постепенно привыкла к монотонному шуму экипажа, совсем перестав его замечать. Зато рядом, будто бы над ухом, стало раздаваться громкое сопение.

— Вы слишком громко дышите, — сквозь сон пробормотала я советнику, устраиваясь поудобнее на сидении. В кабине заметно потеплело, но вдыхаемый воздух все равно казался слишком холодным и колючим, попадая в горло.

В уме пронеслось, что подобное высказывание может дорого мне стоить, но эту мысль затянуло зыбучим песком сна.

Экипаж подскочил на очередной кочке и мелко затрясся.

— Зато вы даже очаровательны, пока не открываете рот, — почудилось мне, смеясь, проворчал Грасаль.

Я провалилась в глубокий мир сновидений, где не было места для надоедливого князя, преследующего, где бы я ни оказалась. Неудобство кабины уже перестало меня волновать…

Мев проводила взглядом отъезжающий экипаж. Верь она в Треокого, то обязательно бы помолилась, но после пережитого утратила всякие надежды на его существование. Если бог и существовал, то только в сердцах ему служащих.

Наивная Айрин наверняка обрадовалась, что избежала нежеланного брака, даже не подозревая, что теперь ее ждет. Мев как никто понимала участь марионетки Дамиана Грасаля. Когда-то ее сердце тоже горело, но теперь его покрывала толстая корочка льда. Мевил жила без сожалений и угрызений совести.

Настоятельница отошла от окна и села за стол. Некоторое время она просто рассеянно смотрела прямо перед собой, затем достала два бокала. Стекло призывно зазвенело, не оставляя выбора. Подумав немного, Мев вытащила графин с сагасским бренди, к которому давно пристрастилась, и налила любимый напиток, чтобы тут же выпить залпом. По телу разлилось приятное тепло. Она облизала губы, смакуя терпкое послевкусие.

Все повторялось. Раз за разом. Только Мевил уже перестала быть робкой. Смелости не прибавилось, зато она научилась хладнокровию, топя чувства в крепком алкоголе.

Мев вздохнула и, оперевшись локтями о стол, закрыла руками глаза, воскрешая в памяти прошлое. Князь запретил своей протеже провожать экипаж, справедливо подумав, что она не сдержит мыслей. Она его не винила… По-своему советник царя поступил верно. Время узнать всю правду для Айрин еще не пришло.

Но есть тайны, которые не знает даже Дамиан Грасаль. Айрин совершенно не догадывалась, как сильно походила на мать. Даже не внешне — характером. В горле настоятельницы пересохло, когда она подумала, как отреагирует князь, узнав, что именно Мев от него скрывала все это время.

А ведь Айрин с самого начала представляла для князя кладезь с секретами. Викар спрятал ее хорошо, но недостаточно хорошо, чтобы о его дочери не узнал лорд Семи Скал. Едва догадываясь о возрасте бастарды, Дамиан уж точно не ожидал увидеть вместо розовощекой малышки красивую девушку, не боящуюся дерзить даже князю. Все постоянно шло с ней наперекосяк. Даже в монастыре заложница мага не смогла жить спокойно, отыскав ни много ни мало утерянную реликвию царского рода.

Чем не идеальное решение: управлять отцом, дергая за ниточки любви к дочери? Одно время Мев думала, что советнику таки не удастся помыкать царем, но она ошибалась. Грасаль был бы не Грасалем, если бы не нашел выход. Теперь судьба явно решила посмеяться над его предусмотрительностью. Айрин не смирилась и никогда не смирится с незавидной ролью пленницы.

В дверь постучали.

— Войдите!

Луиза робко просунула голову и, только увидев подбадривающую улыбку настоятельницы, зашла целиком. Девушка скромно опустила глаза и по привычке теребила руками складки на серой юбке, явно чувствуя себя не своей тарелке и не подозревая, зачем понадобилась Мевил.

— Я хочу тебя поздравить. Ты приехала в обитель, чтобы постигнуть азы наук, в ожидании дня, когда полученные знания смогут перевернуть твою жизнь. Это произошло. Сегодня я получила письмо, в котором одна добропорядочная семья желает нанять скромную и образованную девушку для воспитания дочери. Поздравляю, Луиза. Я решила им тебя порекомендовать.