Заложница мага (СИ) - Елисеева Александра. Страница 8

Лицо послушницы озарилось. Мев небрежно взяла в руки сложенный пополам лист бумаги, исписанный размашистым почерком, и ненавязчиво им помахала, подчеркивая только что сказанное.

— Спасибо, матушка! — залепетала Луиза. — Я не подведу!

— В этом я не сомневаюсь, — мягко улыбнулась настоятельница. — Садись. В честь такого события можно дать себе послабление.

Счастливая послушница села в кресло напротив, едва веря в улыбнувшуюся удачу. «И правильно сомневаешься…» — пронеслось в голове Мев. Но несмотря на глас интуиции, триумф все же перечеркнул всякую осторожность девушки, без возражений наблюдающей, как настоятельница наполняет янтарной жидкостью бокалы.

Чего Луиза не заметила, так это того, что, наливая ее виски, Мевил неуловимо для глаза нажала на перстень и внесла в бокал дополнительный ингредиент — порошок быстродействующего яда шайларе, тут же бесследно растворившийся в напитке.

Ничего не подозревающая послушница сделала всего один глоток. Этого оказалось достаточно, чтобы навсегда избавиться от опасной свидетельницы. Глаза Луизы неприятно закатились, а изо рта пошла мерзкая пена. Она схватилась за горло и захрипела.

Мевил не отвела взгляда, чтобы не видеть, как душа девушки покидает тело. Марионетка Грасаля ничего не чувствовала, отсекая переживания глухой стеной.

Ветер из распахнутого окна подхватил листок, который она торжественно держала всего минуту назад, и опустил перед ногами дергающейся в конвульсиях Луизы. Посмотри она сейчас на него внимательно, то увидела бы, что никакое это не письмо, а всего лишь смета расходов монастыря за месяц.

Но послушница ничего этого не увидела. Больше не могла.

Мевил молча салютовала бокалом и быстро его опустошила, словно чувствуя, как кто-то незримый внимательно наблюдает за ней из пустоты…

Глава 3

Еще не открывая глаз, я отметила про себя, что лежать мне слишком удобно для тесной кабинки экипажа. Под телом находилось что-то явно помягче жесткого сиденья, а сама я располагалась чересчур свободно, вытянув ноги во всю длину. Подняв веки, с удивлением обнаружила себя в комнате, вероятно расположенной в придорожном трактире, и осознала, что совершенно не представляю, как здесь очутилась.

Я резко села, прижав руки к пылающим щекам. Боги! Вот почему экипаж так странно двигался — это был никакой не экипаж, а Дамиан. Но неужели расчетливый князь сам перенес меня в постель? Глупости какие-то! И как я только до этого додумалась? Ну не мог советник так поступить. Скорее всего, он попросил кого-то из своих людей взять ценную пленницу на руки, а сам просто шел рядом. Мысль, что Грасаль касался тела, одновременно вызвала невольную волну жара и смущения.

Я оглядела себя: платье, к счастью, на месте, правда, шнуровка ослаблена. Кажется, пробуждаться в непонятном месте вошло у меня в дурную привычку. В смятении встала с кровати и подошла к окну. В комнате стояла такая духота, что так и тянуло открыть створки и впустить сквозняк. С упоением вдохнув хрустальный воздух, я заглянула вниз и увидела наш экипаж. Возле него трудились люди князя. Заметив меня, один из них поднял голову и крикнул:

— Светлого дня, миледи! — непривычное обращение резануло слух. — Не беспокойтесь, еще пару часов — и мы все уладим.

— Что-то с повозкой? — спросила я, хотя уже узнала ответ.

— Дык колесо… — почесав затылок, многозначительно сообщил мужчина. — Не забивайте свою хорошенькую головку. Отдыхайте!

Я пожала плечами и отошла от окна. Без лишней спешки приведя себя в порядок, спустилась вниз и встретила князя. Дамиан Грасаль хмуро наблюдал за починкой экипажа, стоя в проеме входной двери, и ничем не показал, что меня заметил. Неожиданно для себя отметила легкую небритость мужчины. Странно, но щетина его совсем не портила. Правда, если задуматься, его вообще ничего не могло испортить — дальше уже некуда.

— Налюбовалась? — прервал он мои размышления. С внезапным стыдом осознала, что князь давно оторвался от того, что его интересовало до этого, и повернулся ко мне, чтобы вовсю потешиться.

— Вы загораживаете проход.

— Прошу, — он демонстративно отошел в сторону и сделал приглашающий жест рукой. Я хмуро поблагодарила его за любезность и вышла наружу.

На губах сама собой возникла мечтательная улыбка. Трактир стоял на пересечении торговых путей, и со всех сторон его окружал сосновый лес. Три года не покидав территорию монастыря, я не могла сдержать своего восхищения, разглядывая пейзаж. Как бы ни старались монахини благоустроить обитель, их умениям далеко до того, что уже создал Треокий.

Небо, утянутое тучами, нависало над стройными соснами, одинокие солнечные лучи выскальзывали из-под мощного натиска облаков, словно размазанных серой краской. Белыми пятнами горел сухой олений мох на фоне мягкого сфагнума. Светлый лес легко просматривался вокруг, и я сразу поняла, что гулять по нему — одно удовольствие. Уже представляя, как шагаю по мягкой земле, я сделала шаг к тропинке, но почувствовала, как меня схватили за руку.

— Айрин, сейчас не самое удачное время, чтобы уходить из трактира. Мы уедем максимум через два часа.

— Через три, — коварно ухмыльнулась я и добила: — минимум.

Дамиан Грасаль выругался сквозь зубы и кинул рассерженный взгляд на занятых починкой экипажа людей. По всей видимости, мне, прочитавшей их мысли, он верил больше, нежели пустым обещаниям.

— Постой. Одну тебя никуда не пущу. Стой здесь, я сейчас вернусь.

Я заинтригованно проследила за его фигурой, исчезнувшей в трактире. Вдыхая теплый воздух, пахнущий хвоей, совсем не ощущала течение времени. Князь появился гораздо быстрее, чем ожидала.

Я не обманывалась его заботой. Ясно же, он не меня сторожит, а нежданное преимущество в моем лице. Еще не известно, как советник воспользуется помощью диадемы и что будет ждать меня, если артефакт внезапно подведет.

Но пока я старалась не думать о будущем. До столицы еще далеко, и можно сполна насладиться очарованием леса, на некоторое время забыв, что рядом — враг.

Я подняла глаза, рассматривая смыкающиеся верхушки сосен, поддерживающие густыми кронами небосвод. Ветер дергал за ветви, раскачивая колыбель из сучьев. Деревья убаюкивающе скрипели, и им вторили дятлы, отбивая дробь.

— Ты начинаешь справляться с магией диадемы, — ворвался Дамиан Грасаль в мои мысли внезапно, как гроза в солнечный день.

— Я все еще помню вашу угрозу меня убить.

— Хуже жестокого наемника только беспорядочно выстреливающий лук.

— Вы действительно думаете, что от этого мне должно быть легче? — резко обернулась к князю.

— А ты в самом деле веришь, что меня это волнует?

Глаза Грасаля предостерегающе сверкнули, а по его губам скользнула опасная ухмылка. На эмоциях я непроизвольно ускорила шаг, в глубине души желая никогда больше не видеть князя. Но он не отставал, прицепившись будто репей к платью.

Я остановилась и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, но Грасаль только подливал масло в огонь:

— Мягкая.

— Что? — широко распахнула я глаза.

— Ты. Слишком мягкая. Ты как та фиалка в царской оранжерее. Бывает, выйдешь на опушку леса, а дикой — полно. Только тепличная без опеки садовника едва выживет.

Я ощутила, как покрываюсь пунцовыми пятнами. В душе бушевали противоречивые чувства после его слов. Гнев контрастировал со смущением, удивление — с обидой. Я выпрямила спину и процедила, хотя где-то в глубине понимала, что он прав:

— Я же вас не забочу.

Князь снова всколыхнул в душе страхи. «Не выдержишь!» — читалось на лице советника, — «Затопчут, уничтожат! Другая…»

— Меня волнует, как бы ты не навлекла зло на царство Льен. Вот что меня занимает, Айрин. Пока ты носишь диадему — представляешь угрозу, подобно неудачному заклинанию, которое не ясно, когда рванет.

Злая правда разъедала сердце. Грасаль нещадно бил словами, попадая по самому больному и говоря то, что я боялась произнести вслух.