Сердце мира: часть вторая (СИ) - Рауд Алекс. Страница 37

Лаана глубоко вдохнула и выдохнула, глядя в небо, так и не расчистившееся от желтоватой дымки. Сейчас длилось одно из тех прекрасных и немногочисленных мгновений, когда не нужно было никуда бежать и что-то делать. Лагерь поставили еще вчера вечером, всю первоочередную работу выполнили. Теперь оставалось решить, кого отправить в город неподалеку, чтобы пополнить подошедшую к концу провизию.

Лаане казалось, что ответ на этот вопрос очевиден. Тем не менее хранители мусолили этот вопрос уже добрую четверть часа.

— Странно, — тихо сказал Таш, тоже наблюдавший за спорами со стороны. — Мне казалось, что твоя мать — их предводительница, а Птица – что-то вроде ее советника. Но ругаются они все время так, будто каждый в отряде сам по себе.

– Поблагодари за это своего дорогого друга Саттаро, – раздался сбоку язвительный голос. — Он в течение стольких лет навязывал ученикам собственную волю, не давая ничего решать самим, что они больше не хотят слепо следовать чьим-то приказам. Ли Хетта умнее многих, к ней прислушиваются, но после действий Саттаро и она не всегда решается настаивать на своем и ставить точку. Управление хранителями перетекло из крайности в крайность. То, что происходит сейчас с миром -- лучшая иллюстрация того, насколько пагубны оба подхода.

Глаза Гор стоял опираясь на палку и кривил губы в усмешке. Когда Эстарада осталась позади, он потерял волшебное зрение и двигался не так ловко, как раньше, но это не изменило ровным счетом ничего. Ехидство, чудаковатость и привычка бродить полураздетым никуда не исчезли.

Как и их взаимная неприязнь с Ташем.

– Умный какой, – пробормотал тот. – Его бы не Глазами Гор назвать, а Мозгами Гор. Интересно, не завалялось у них такого родственника? Сердце Мира есть, Глас Города есть. Не хватает еще Задницы Степей или Двадцать Первого Пальца Лесов.

– Таш! – шикнула Лаана, опасаясь, что брат тамин-арванского шута это услышит и начнется очередная склока.

Конечно он услышал.

– Какой умный, – передразнил Глаза Гор, внезапно оказавшись куда ближе, чем Лаане того хотелось бы. – Мы были сотворены для великой цели, для защиты людей. Имена нам давал тот, кто нас создал, – так же как человеческих детей называют родители. Соответствовать ли им, выбрали мы сами. Те из нас, кто не погиб, с усердием продолжают исполнять свое предназначение. Можешь ли ты похвастаться этим, Огонек Свечи? Или ты был рожден из-за похоти, забыт родителями, без толку носим по миру, а цель тебе дал кто-то другой? Кто из нас должен гордиться собой и своим именем – ты или я?

После каждого предложения с Таша как будто снимали слой краски. К концу он побелел так, что Лаана за него испугалась. Вскочив, шерд застыл напротив горного духа, со стиснутыми зубами глядя ему в лицо и сжимая кулаки.

– Ну, – подбодрил его Глаза Гор. – Давай, нарушь запрет Са Реана. Докажи, что ты никчемен, ошибка Схемы.

– Таш! – воскликнула Лаана.

Обсуждение хранителей прекратилось – все наблюдали за стычкой. Оглянувшись, Таш разжал кулаки и сел обратно.

– Гнида, – процедил он.

Глаза Гор не ответил – он продолжал усмехаться, чувствуя себя победителем в этой схватке.

– Вообще-то мы рассчитывали, что вы примете участие в обсуждении, – строго произнесла Хетта. – Вы все полноценные члены нашего отряда. Прискорбно, что вместо этого вы ведете себя, как малые дети.

– Меня не касается… – начал Глаза Гор.

– Касается, – оборвала Хетта. – Тебя теперь касается все без исключения. Без нас ты даже в свои родные горы вернуться не сможешь. Поэтому будь добр, перестань задирать других и помолчи в сторонке, если тебе нечего сказать по делу.

Хотя горный дух много раз говорил, что он не человек, его брови в совершенно человеческом удивлении взлетели вверх. На губах Таша заиграла злорадная улыбка. Ламару, наоборот, сложила пальцы в охраняющем от зла жесте и пробормотала что-то недовольное, а судя по гортанному звучанию чужого языка, еще и неучтивое.

– А ты, Таш? – мать, похоже, решила осадить всех участников стычки. – Есть какие-нибудь мысли? Может, ты считаешь, что нельзя посылать в город Кирну, раз она силанка, а стоит Реана, который забудет по дороге все, что надо купить, зато свободно говорит на шердском?

В ее голосе сквозило столько сарказма, что одна из хранительниц прыснула со смеху. Щеки Таша, только что бледные от гнева, медленно розовели от стыда. Само собой, сказать ему было нечего.

– У меня есть предложение, – спасла его Лаана, зная, как он не любит всю эту болтовню. Прирожденный воин и сын своей земли, Таш терялся в том, что не имело отношения к битвам. – Отправьте нас двоих. Мы шерды, внимания к себе не привлечем, никогда в этих местах не бывали, в городе нас никто не узнает. Если что-то случится, никто лучше Таша меня не защитит. А уж торговаться я умею и точно не забуду, что надо взять.

– Дельная мысль, – одобрила мать. – Вы прекрасно подходите, чтобы сопровождать Ламару.

– Эм… – Лаана растерянно огляделась. – Ламару?

– Конечно, если бы ты не была увлечена цветами, а внимательнее слушала нас, ты бы знала, что мы договорились с одним из наших людей в городе привести к нему Ламару. У них высохли колодцы, а она может вернуть воду хотя бы в один. Услуга за услугу – и у вас будет достаточно денег, чтобы закупить все, что нам нужно.

Лаана скрипнула зубами.

Мать улыбалась не менее хитро, чем недавно Глаза Гор. Вряд ли среди хранителей оставался кто-то, кто не заметил натянутости в отношениях между двумя новичками и ллиткой. Матери это не нравилось, и она уже не раз намекала Лаане, что им с Ташем давно пора простить девчонку, которая понятия не имела, против кого ее заставили сражаться. Наверняка обсуждение затем и затягивалось, чтобы потом можно было сказать: «Ну ведь с ней больше некого отправить, кроме вас, сами же видите!» А Лаана взяла и сама загнала себя в ловушку.

– Ладно, – неохотно ответила она.

Не отпираться же теперь.

– Замечательно, – Хетта хлопнула в ладоши. – В таком случае собирайтесь. Мы и так замешкались. Доберетесь до Меррекета к сумеркам и переночуете там. Как раз ночью будет неплохо провести вызов воды, чтобы вас никто не видел.

Выражение лица у Ламару было не слишком довольное. Она тоже не обрадовалась, что ей придется столько времени провести наедине с женщиной, чьего супруга она пыталась убить, и мужчиной, который заколол ее друга.

Интересно, мать правда так наивна, полагая, что совместный поход в город сотрет выстроенные между ними стены враждебности? У Лааны на этот счет заблуждений не было.

Она села на камень, сложив на груди руки. Только успокаивающее прикосновение Таша заставило ее расслабиться.

– Хорошо, что со мной будешь ты, – призналась Лаана.

– Я бы тебя одну и не отпустил. Жаль, конечно, что я пропущу тренировку с Реаном. А с другой стороны, может, оно и к лучшему.

– Да? Почему?

Он наморщил лоб.

– Реану не нравится, как легко и часто я вхожу в ашарей. Он говорит, что это нездорово и мешает мне правильно обучаться, поэтому запретил вызывать у себя это состояние хотя бы три дня подряд. Но я ничего не могу поделать, все время срываюсь. Стоит взять в руки меч и сделать замах, а сбоку уже ползет красный туман, и день ото дня он появляется все быстрее. Может, если пропустить занятия, мне будет легче выполнить задание Реана.

Это прозвучало тревожно, но Лаана все равно сжала его ладонь.

– Уверена, ты справишься. Если не один, то у нас вместе это точно получится.

Просветлев, Таш кивнул и, похоже, решил, что пришла его очередь утешить возлюбленную.

– Надеюсь, мы обернемся быстро.

***

Как это обычно и бывает с планами, быстро у них не получилось. Из-за какого-то шердского аристократа – шеза, перекрывшего своими повозками городские ворота, – Таш, Лаана и Ламару едва успели попасть в Меррекет прежде, чем его запрут на ночь. Дом человека, пообещавшего им приют, пришлось искать впотьмах. Разумеется, подготовить ритуал вызова воды, или чем там собиралась заниматься ллитка, они не успели. Зато успели разругаться, потому что Таш настаивал на том, чтобы сделать все сегодня, а Ламару отказывалась – и надо признаться, справедливо.