Выходит продюсер - Роднянский Александр. Страница 12
Название «1+1» (или «Плюсы») придумалось просто. «Первый национальный канал», на котором мы выходили, плюс «первый независимый партнер». Получилось «1+1».
Название полюбили сразу. Оказалось, что идея сложения всем близка (мы к тому времени пережили немало «вычитаний»). К тому же название вызывало вопрос: что это значит? И каждый легко находил на него собственный ответ. Когда мы с арт-директором Ольгой Захаровой думали над позиционированием канала, его местом в жизни страны и имиджем, легкость интерпретации дала нам бессчетные варианты. Тут же родился слоган: «Ты не один! — «1+1»». Мы пошли дальше и стали множить: 1+1+1+1+1… Так появился проект «Нас 52 миллиона», о котором я уже говорил.
Граждане Украины в 95-м году еще не вполне понимали, что их связывает. Да и среди руководства страны мало кто осознавал, что такое брендовые атрибуты государства. Наш канал ежедневно и многократно отвечал на вопрос, что такое Украина и кто такие сегодняшние украинцы. «1+1» стал первым осознанным брендом страны, и его быстрый и грандиозный успех я связываю именно с этим обстоятельством. Уже через год после выхода в эфир на Западной Украине доля канала иногда доходила до 95 %, то есть зрители смотрели только «1+1». Вообще, география смотрения много говорит не только о созданном нами канале, но и о том, где именно наши убеждения и наше видение страны, роли ее и дальнейшего пути развития находили больший отклик. В рекламной брошюре «1+1» 1998 года была отдельная страница с наглядной картой Украины и цифрами смотрения: в будние дни в прайм-тайм на западе средняя доля «1+1» составляла 43 %, на севере (включая Киев) — 40 %, на юге – 23 %, на востоке и в Крыму — 13 %.
* * *В ночь на 1 января 1997 года мы вышли в эфир в удвоенном объеме вещания, с новым программированием, а главное, на новой частоте бывшего канала УТ-2 и с собственными новостями. Наше детище включилось в украинскую политическую борьбу. В эфире «1+1» появились ток-шоу, в том числе политические: ставшее позже знаменитым «Табу», принципиально двуязычное, отражающее две главные политические концепции украинского настоящего и будущего: с Россией мы или мы с Европой. Или известное в России «СВ-шоу» со штампами общественного бессознательного. Или «Без табу» блистательной Ольги Герасимюк, которая вмешивалась в судьбы людей, вошедших в столкновение с властью. Или «Последняя баррикада», задолго до российского «Гордона» заговорившая о современной культуре «с последней прямотой».
На «1+1» появилось первое на Украине утреннее прямоэфирное шоу — «Сніданок». Забавно оно было уже тем, что зритель не только получал информацию, но еще и следил за отношениями двух ведущих — Ани Безулик и Данило Яневского. Отношения эти строились почти как в «мыльной опере»: симпатия сменялась конфликтами, конфликты — юмористическими ситуациями. Еще там был очень любопытный прогноз погоды: его представлял кот, причем в стихотворном виде.
Прямоэфирные программы шли на «1+1» ежедневно по семь часов. Все они появлялись в маленькой студии площадью 70 квадратных метров — и «Завтрак с «1+1»», и новости, и детская развлекательная программа «Не все дома». На дворе были 1997–1998 годы, компьютерные игрушки были далеко не в каждом доме, а тут деткам в прямом эфире предлагали разные забавы вроде «найди свинку»: ребенок звонил в студию, по телефону командовал камере — «правее, левее, вперед» — и должен был таким образом найти спрятанного в студийном пространстве маленького розового поросенка.
В 1998 году мы совместно с «НТВ-Профит» сняли первый на постсоветском пространстве сериал о нашей тогдашней жизни, с новым героем — молодым, богатым, успешным, представлявшим, как тогда говорили, «новые либеральные ценности» — «День рождения Буржуя» (автор сценария Юрий Рогоза, режиссер Анатолий Матешко). Разумеется, были в сериале тайны, происки «невидимого» антагониста, мистика, убийства… Но все было свое, современное, очень узнаваемое, что было не просто редкостью — первой попыткой освоения новой жизни в сериальной продукции. Как результат — пустые улицы городов и невероятная по нынешним временам доля аудитории в 60 %. В России на НТВ показ «Буржуя» был не таким триумфальным, но тем не менее очень успешным.
Еще одной несомненной нашей удачей тогда была телеигра «Первый миллион» — украинская версия знаменитого формата «Кто хочет стать миллионером?». Она вышла чуть позже своего российского собрата «О, счастливчик!». Это был очень непростой в реализации и очень популярный формат. С программой у нас была одна забавная сложность: «проиграть» зрителям миллион гривен никак не удавалось. Не потому, что нам этого миллиона было жалко (хотя сумма была приличная, около 200 000 долларов), просто игроки не хотели рисковать: доходили до первой существенной суммы, забирали денежку и, довольные, покидали поле битвы. Понять их, конечно, можно. По тем временам и зарплата в $200–250 казалась большой, а уж 32 000 гривен (почти $7000) — и вовсе сказка. Но что игра так и не дошла до своей кульминации, мне до сих пор очень жаль.
* * *Мы по-мальчишески гордились уровнем нашего «продукта» и тем интересом, который он вызывал у сильных мира сего. Тогда мы не вполне отдавали себе отчет, какими могут быть плоды этого интереса.
С того момента, как у нас появились новости и политические программы, мы позиционировали эфир «1+1» как площадку для общественной дискуссии, где представлены точки зрения разных политических сторон, в том числе и отчаянно враждующих. Мы были уверены: именно в этом состоит журналистский профессионализм, а нам твердили, что мы романтики. Впрочем, мы быстро поняли, что если ты приглашаешь парламентариев в студию, задаешь им неудобные вопросы, если ведущий превосходит