Прекрасный принц - Гарвуд Джулия. Страница 90

Мужчины смотрели ей вслед. Хантер заговорил первым:

– У тебя еще физиономия не обуглилась? Твоя жена так на тебя посмотрела, что ты должен был загореться.

– Виктория тоже у тебя в долгу не осталась, – отпарировал Лукас. – Ты что, собираешься оставить ее?

– Не вижу никакого другого пути, – отвечал Хантер. – А что произошло в Чикаго?

Лукас понял намек. Хантеру не хотелось говорить о Виктории.

– Колдер прятался в доме у брата.

– Так ты туда пошел?

– Я не сумел схватить его. Мне помешала парочка охотников за денежным вознаграждением. Но Колдер удирал в большой спешке. Он даже не успел собрать вещи.

– И золото оставил?

Лукас кивнул:

– Я дал телеграмму Трэвису и сообщил, где оно находится. Колдер думает, что я прихватил его состояние.

– Ты снова отправишься в погоню за ним? – Не понадобится, – пояснил Лукас. – Он сам будет искать меня. Они взяли брата Колдера. Так тот все время, как в бреду, повторял, что Колдер обвинял меня, будто я сломал ему жизнь. Обещал поквитаться. Как тебе это нравится, Хантер? Этот подонок говорит о возмездии, потому что я стоил ему его карьеры и его золота! Он так мило запамятовал, что отдал приказ убить восьмерых бойцов и сам смотрел, как они умирают.

– Он приказал убить девятерых, – напомнил Хантер. – Ты разве забыл, что и сам должен был умереть?

– Не забыл.

– И все еще пытаешься понять, почему до сих пор жив, да?

Лукас распрямил ноги и встал.

– Тэйлор уже достаточно поразмышляла, – заявил он и повернулся, чтобы пойти за женой. – Мне действительно любопытно услышать, по какой причине она решила приехать сюда. Наверняка какое-нибудь очередное сумасбродство.

Тэйлор стояла у самого ручья и слушала звуки ночи. Вовсю стрекотали сверчки. То и дело слышалось уханье совы. Тэйлор думала: как все мирно и спокойно, и как прекрасны деревья в лунном свете. И тут с противоположного берега ручья послышался шелест листьев под чьими-то шагами. Она живо вспомнила дикую кошку, готовую наброситься на Викторию, и задрожала. Потом вдруг раздался вой одинокого волка. Голос его звучал совсем близко. Тэйлор со всех ног кинулась назад к фургонам.

Дорогу ей преградил Лукас. Он стоял, прислонившись к дереву, в пяти футах от нее, небрежно положив одну руку на низкую ветку.

Тэйлор не представляла, сколько времени он стоит так, наблюдая за ней. Он не выдал себя ни единым звуком. Но теперь она больше не боялась голосов ночи. Она снова почувствовала себя в безопасности. И вместе с этим чувством к ней вернулась смелость.

Она сложила руки за спиной и уставилась на мужа. Он не успел побриться. Борода придавала ему еще более мужественный вид, и Тэйлор вдруг захотелось поцеловать его, чтобы ощутить прикосновение этой бороды к своей коже.

– По дороге сюда я обо многом успел передумать, – заговорил Лукас. Голос его звучал мягко, почти приятно. – И я пришел к некоторым интересным выводам. Хочешь узнать, к каким?

– Если ты сам хочешь сказать, – отвечала она. Он поманил ее пальцем. Она сделала еще один шаг в его сторону.

– Ведь ты и твоя бабушка все заранее рассчитали, верно? Ты ведь не лгала мне, когда говорила, что я входил в твои планы?

– У нас не все…

Но он не дал ей закончить:

– Мною манипулировали с того дня, как я дал свое согласие. Скажешь, это не так?

– Я ничего нарочно… И снова он перебил ее:

– Нет, не верю. Ты боялась, что я скажу нет, если ты меня попросишь?

– Попрошу тебя о чем?

– Быть отцом.

И тут же сам ответил на свой собственный вопрос. Это уже становилось привычкой.

– Конечно, ты боялась. Ты ведь мне совсем не доверяла, правда?

С каждым новым вопросом голос его становился грубее и напористей.

– Ну, так что? – требовательно спросил он.

– Я жду возможности самой ответить на вопрос, – холодно возразила Тэйлор. – А то я могу просто вернуться к фургону, пока ты ведешь наш разговор. Ты ведь уже сам все решил, не так ли?

– Тэйлор, я только хочу понять, как случилось, что я через всю Америку гнался за женой и тремя детьми, чтобы нагнать их в Редемпшене.

– Я знаю, мне надо многое тебе объяснить, – склонив голову, прошептала она. – Мне просто надо решить, как это лучше сделать. – И набраться мужества, добавила она про себя.

– Нет, – возразил он, – нет, мы не так это сделаем. Я буду задавать вопросы, а ты станешь отвечать. У меня их припасено уже довольно много. У\ никаких недомолвок, Тзйлор. У меня кончилось терпение.

– Хорошо, – согласилась она. – Я все тебе расскажу. – На глаза ее набежали слезы. – А когда ты узнаешь всю правду, обещаю, что не стану удерживать тебя.

– Удерживать меня от чего?

– От того, чтобы уехать.

Лукас снова привалился спиной к дереву.

– Значит, ты думаешь, что я это сделаю?

Тэйлор тяжело вздохнула:

– Нет. Ты не уедешь. Ты слишком благородный. Но тебе захочется это сделать. И я не стану винить тебя за это, Лукас.

В голосе ее явственно слышались смирение и отчаяние. Лукас подавил в себе порыв заключить ее в свои объятия и успокоить. Он знал, что если прикоснется к ней, то не сумеет сегодня вечером получить ответы на свои вопросы. А он уже дал себе клятву, что без этого ни один из них не ляжет сегодня спать.

– Ты знала, что тебе придется взять на себя воспитание близнецов, когда выходила за меня замуж?

– Да.

– А Мадам знала?

– Да.

– Когда ты намеревалась рассказать мне о Джорджи и Элли?

– Ты имеешь в виду: в самом начале?

– Да.

Она перевела дыхание. Конечно, ее ответ ему не понравится. Но она обещала говорить правду и своего слова не нарушит.

– Ты никогда не должен был узнать, – сказала она шепотом. – Ведь мы должны были расстаться в Бостоне, помнишь? Я собиралась увезти малышек в другое место.

– Куда?

– Я собиралась подыскать город где-нибудь на Западе. О, у меня все было продумано, Лукас. – Она сделала паузу и покачала головой, удивляясь собственной глупости и наивности.

– Я собиралась нанять экономку и повара и постараться уговорить миссис Бартлсмит остаться няней.

Если бы она не захотела, то я бы наняла другую квалифицированную женщину. Я планировала исчезнуть с близнецами. Только Мадам и я знали, что Джордж умер. Мы больше никому в семье об этом не рассказывали.

Лукас немного подумал над тем, что она сказала, а потом спросил:

– Значит, ты вышла за меня для того, чтобы защитить свое наследство?

– Нет, я вышла за тебя, чтобы защитить близнецов.

– Тэйлор, если я никогда не должен был узнать о них, то как я должен был защитить их?

В его голосе звучали нескрываемое раздражение и гнев. Тэйлор инстинктивно отступила назад.

– Ты был просто моей мерой безопасности, – пояснила она. – Но в то время я и сама это плохо понимала. Зато Мадам понимала. Она настаивала, чтобы я вышла за тебя. Она все про тебя разузнала. У нее в комнате хранилось досье размером со шляпную картонку. Мадам собрала на тебя изрядное количество информации и была убеждена, что, если мне когда-нибудь понадобится твоя помощь в защите малюток, ты немедленно примчишься.

При упоминании о досье Лукас весь напрягся.

– А ты читала то, что она собрала?

Ему не удалось скрыть волнение, но разум велел ему перестать паниковать. Ее бабушке наверняка не удалось получить доступ к его досье военных лет. Иначе она ни за что не позволила бы своей внучке выходить за него замуж. Конечно, не исключено, что Трэвис и его ребята смягчили немного правду о нем. К концу войны он превратился в какую-то странную смесь разбойника и охотника за вознаграждением, однако армейскому начальству все это представлялось по-другому. Черт побери, они вручали ему медали за то, что называли доблестью. Но, с точки зрения Лукаса, убивать есть убивать, и никакие медали-побрякушки не в состоянии были изменить этой истины. Он убрал свои медали подальше и больше ни разу на них не взглянул. Они были частью той его жизни, о которой он хотел поскорее забыть.