Искаженное время (СИ) - "Deacon". Страница 100

Тот, кого называли Всевидящим, был не менее безобразным, чем другие оракулы, но с первой минуты пребывания в доме этого человека, Ильнес понял, что ему повезло. Старик был поразительно добр к своим рабам, даже мягко журил их за то, что те постоянно кланялись. Эльфу выделили собственную комнатку, небольшую, но при этом с прекрасным видом на реку. Единственной соседкой эльфа была черная кошка с яркими зелеными глазами. Это было первое животное, которое Ильнес здесь увидел, однако, уже через миг эльф понял, что кошка – всего лишь магическая иллюзия. Зверь прибежал на его зов, однако рука Ильнеса прошла сквозь тело кошки, едва он попытался коснуться ее. Темная энергетика существа неприятно обожгла кожу, и Ильнес отстранился от него.

С утра эльфу обещали дать какое-то интересное задание, а сейчас ему посоветовали поесть и хорошенько выспаться. Яства, которые подали Ильнесу на ужин, определенно, не предлагались каждому встречному. Птица, фрукты, лепешки, а также многие другие блюда, неизвестные эльфу, позволили насытиться. Ильнес посчитал, что его врядли будут травить, поэтому есть не боялся. К тому же, в отличие от кошки, продукты здесь были настоящими. Вот только спать эльф не хотел ложиться. Обычно он, привыкший жить сам по себе, заботясь разве что о своих товарищах, впервые задумался о своих нынешних спутниках без осуждения. Его приятно поразили отвага Ингемара Ларсена и бесстрашие женщины по имени Лилит. Остальные пока представлялись ему не так ясно. Однозначно, больше всех ему был неприятен Эрик Фостер. Почему-то этот человек умудрялся цепляться ко всем, напоминая больше надоедливое насекомое, нежели серьезного противника. Такими обычно бывали шуты и уличные барды, которые любили кривляться и всем надоедать, потому что только так они могли хоть немного себя возвысить. То, что Эрик Фостер умел исчезать, казалось Ильнесу довольно жалкой способностью, потому что ни один храбрый воин не будет использовать столь низкую тактику ведения боя. Рейвен Харт представлялся ему замкнутым и необщительным, поэтому никакого особого мнения он не мог составить об этом человеке. Скорее всего и не успеет, так как после того, как он продемонстрировал свои способности, этот Рейвен обречен на смерть на арене. Единственное, что в нем было приятно – его энергетика. В ней чувствовалась природа, древняя, глубокая и чистая. Такая же природа чувствовалась и в Эрике, и в Дмитрии, разве что у последнего она была отравлена. Дмитрий напоминал пораженное болезнью дерево, и в чем-то Ильнес даже сочувствовал ему. Но сейчас лучше всего было сочувствовать именно себе. Попытаться убежать отсюда – это вариант: двигался эльф удивительно быстро, и была надежда, что он сможет уйти от преследователей. Однако он не мог уйти один и оставить в беде своих спутников. Не потому, что прикипел к ним, а потому, что такой низкий поступок опозорил бы его, как воина.

Ингемару и Лилит повезло в том, что они оказались вместе, но их хозяин представлял собой весьма странное существо, отчего оба вскоре начали сомневаться в своем везении. Рабы не просто его боялись: они начинали дрожать всем телом, едва заслышав его шаги. Нахти не повел их в свой собственный дом, а отправил сразу в храм. Здесь Ингемара отправили залечивать раны, а графиню заперли в одной из мрачных комнатушек без окон. Сидя в полной темноте, графиня испытывала столь сильную ярость за случившееся, что, прежде чем успела осознать последствия, с ее губ сорвались древние магические слова. Ногти ее заострились, словно у хищной птицы, и графиня расцарапала свою ладонь, после чего начала на полу рисовать какие-то символы. Она начала качаться из стороны в сторону, напоминая безумную, после чего громко рассмеялась. Камни немедленно выпили ее кровь, не оставляя ничего на поверхности, царапины на ладони закрылись, но именно в этот самый момент все господа, присутствовавшие на торгах, почувствовали страшную боль в спине. Нефертари выронила бокал с вином и дико закричала. Где-то в доме неподалеку красноволосый мужчина выронил нож и зашипел сквозь стиснутые зубы. От неожиданности он испортил вещь, над которой трудился больше часа, и гневно выругался. Кожа, которой он обтягивал новую подушку, была безвозвратно испорчена, отчего он пришел в ярость. Коснувшись спины, мужчина увидел на своей ладони кровь.

Проклятье графини позволило этот вечер провести Рейвену в одиночестве. Его новая госпожа была занята лечением, поэтому у Харта была возможность подумать над своим положением. Его поселили в большую комнату с огромной кроватью и потрясающим видом из окна.

«Ни дать ни взять, пятизвездочный курорт», - подумал мужчина. Ему хотелось верить, что его спутникам повезло так же. Помещение было просторным, богато украшенным, разве что изображений кошек было уж очень много, отчего Харт почувствовал себя старой кошатницей. Вообще весь этот дом, насколько Рейвен мог судить по нескольким помещениям, скорее напоминал гробницу фараона, нежели адекватные апартаменты. Все стены были исписаны какими-то письменами-рисунками, висели огромные изображения богов, и Харт невольно чувствовал себя запертым в музее естествознания. Того и гляди, из шкафа выскочит какая-нибудь мумия с криком: "Здарова, новичок, пошли проведу экскурсию!"

Рейвен приблизился к окну и, облокотившись на подоконник, скользнул взглядом по горизонту: вдали виднелись ряды пирамид, которые находились за пределами города. Выбраться из своей тюрьмы Рейвену не составило бы труда. Вот только что делать дальше? Куда бежать? Как отбиваться от преследователей? Наверняка, его спутники сейчас думают о том же.

- Почему ты не спишь? – голос Нефертари заставил его вздрогнуть от неожиданности. Он звучал властно и гневно, отчего Харт несколько насторожился.

- Сегодня я лишился свободы и утратил своих друзей. И, вероятнее всего, в ближайшее время я подохну на арене. Не поверите, «госпожа», не спится.

Египтянка искривила губы в насмешливой улыбке. Рейвена поразило, как это она умудрилась пройти сквозь закрытые двери, но вслух он ничего спрашивать не стал. Вряд ли эта дамочка предложит ему сесть поудобнее и займется подробным объяснением.

Нефертари неспешно прошлась по комнате.

- Как тебе мой дом? Я выиграла его на арене, как и свое звание госпожи.

- Что со мной будет дальше? - спросил Харт, и женщина чуть нахмурилась.

- Раб должен сначала отвечать на мои вопросы и уже потом спрашивать, имеет ли он право, задать этот самый вопрос!

- Прекрасный дом. В нашем мире такие дома считаются музеями.

- В вашем мире? - удивилась Нефертари. – О чем ты говоришь, вещь? Мир есть только один, созданный богами.

- Или законами физики.

- Говоришь, как Сфинкс. Выражайся яснее или не открывай рта, пока я сама тебе не велю.

- Я лишь хочу, чтобы вы посмотрели на меня. Разве в вашем мире есть такая обувь? Такая одежда? Такие вещи? – с этими словами Харт достал из внутреннего кармана зажигалку, и глаза Нефертари чуть расширились от удивления, когда она увидела язычок пламени.

- Ты заточил огонь в камень? – недоверчиво произнесла она. – Или ты сам пожелал, чтобы камень вспыхнул?

- Ни то, ни другое. Несколько умных людей задолго до меня придумали способ переносить огонь с места на место и пользоваться им при необходимости... Я не говорю, как... Сфинкс, потому что в моем мире все так разговаривают. И понимают друг друга. Я же совершенно не понимаю вашего мира. Знаю только Анубиса и то по фильму про мумию. Еще Ра у них был.

Египтянка смотрела на Рейвена так, словно перед ней стоял какой-то ненормальный.

- Ложись спать, пока я не велела тебя высечь, - решительно произнесла она. – Солнце напекло твою неразумную голову, вот ты и говоришь столь дикие вещи. Ты всего лишь чужак, попавший в один из пустынных колодцев, отчего и оказался у нас. Сейчас в Египте все так одеваются, как ты. Разве что наш город... внизу, и мы не можем попасть в другие города. Ра существует, глупец! И Анубис! Величайшие из великих. Но то, как ты о них говоришь, непростительно. "Ф-фильм" про мумию? Непростительно! Завтра тебя ждет подготовка к бою. Не разочаруй меня, чужак, иначе отправишься к жрецам.