Магия вне закона (СИ) - Севастьянова Екатерина. Страница 38

Апатия накрывала постепенно. Если вначале я пыталась с ней бороться, то когда во всем изоляторе вырубили свет, я полностью провалилась в жгучее изнутри отчаяние. Закрывать глаза боялась, понимая, что в таком месте ничего кроме ночных кошмаров меня не ждет. Я и не закрывала, намереваясь всю ночь провести хоть и в кошмаре, но в реальном и далеком от Обители, которая обычно возникала в моем сознании давними эпизодами заключения. Самыми яркими и болезненными.

Опустошив бутылку с минералкой, я тихо застонала и попыталась выплюнуть заколдованную воду в грязный умывальник, но зелье сна или самое обычное снотворное подействовало практически моментально, я даже не помню, как отключилась.

Обитель.

Спустя двенадцать месяцев после заключения под стражу.

— Где ты, крошка?

Я с разбегу налетела на стену. Тупик. Чертов тупик! Еще один.

— Крошка? — скрипучий, протяжный голос донесся из соседнего коридора. — Я тебя нашел. Где ты там прячешься? А ну, вылезай.

Черт! Черт-черт! Я пригнулась и, встав на колени, протиснулась в щель между каменными плитами, делившими идентичные коридоры лабиринта Обители на разные сектора.

— Цыпа? Цып-цып-цып? — за спиной раздался голос. Совсем близко. — Лучше вылезай сама, иначе я сверну твою прекрасную шейку, как цыпленку. Цыпа-цыпа-цыпа?

Я затаила дыхание и побежала вперед. Сердце стучало где-то в висках, сбивая с мыслей и заглушая звук собственных шагов.

— Ну где ты?! — страж несдержанно рявкнул, окончательно теряя терпение. — Я слышу, как ты дышишь, маленькая пронырливая дрянь. Ты выдохлась и уже проиграла.

А вот хрен тебе!

Я залезла в потайную нишу и подтянула колени к груди. Надо перевести дыхание. Он прав, еще немного и меня не найдет разве что глухой. Я прислушалась. Военные сапоги не издавали шума, а вот сам страж пыхтел и раздраженно бормотал что-то себе под нос. Почему он пристал именно ко мне? Выслеживать одну цель третий час форменное издевательство.

— Мне надоело играть, крошка.

Я вздрогнула и зажала ладонью рот. Не шевелись, Тэс, просто не шевелись, и он не заметит. Почему такая маленькая ниша? Надеюсь, он просто пройдет мимо и не додумается сюда заглянуть.

— Ц-ы-ы-ы-па? Цыпа? Ц-ы-ы-ы-па?

Я дождалась, когда военные сапоги медленно прошествуют мимо меня, и, не выдержав, выскочила из ниши, и рванула назад по коридору. Нервы сдали. За три часа у любого иссякнет последняя надежда.

— Попалась! — ликующий возглас прозвучал как приговор.

Страж услышал мои копошения и стремительно обернулся. Его аркан поймал воздух — я вовремя отпрыгнула в сторону и свернула в соседний коридор. Задыхаясь от нехватки воздуха, я уже понимала, что не успею снова спрятаться, что слишком опрометчивы были последние действия, но все равно бежала. Хотелось кричать и звать на помощь. В конце концов, хотелось просто упасть и забиться в истерике. Но я не могла себе этого позволить. Я слишком часто видела, как сдаются заключенные, как они сами выходят из игры, как поднимают руки и отдают себя на растерзание стражам. Женщин обычно насиловали, потом забирали часть их магии и в основном оставляли в живых до следующего раза. Я старалась не думать о них. О тех, кто предпочел смерть мучениям. Чем больше об этом думаешь, тем безвыходней кажется собственное положение. После нескольких дней в Обители ты беспрестанно начинаешь ощущаешь неровное дыхание смерти за своей спиной. Но на это и весь расчет, да? Сама суть пряток заключается в наказании. Конгресс счел обычные тюрьмы неэффективной мерой по борьбе с преступностью. Ну подумаешь, отсидишь пару лет за решеткой в комфорте. Еда есть, койка есть, никто не трогает, ничего не заставляют. Какое это исправление? Какая плата за грехи? Скорее незапланированный отпуск.

Другое дело Обитель — жизнь под знаменем смерти. У каждого заключенного свои условия заключения, чем тяжелее совершенное преступление, тем жестче условия. Например, Сандра. Она попала сюда по своей же глупости — устроилась на работу к верховному, задолжала ему кучу тысяч штергов и в итоге оказалась втянута в авантюру, где на нее повесили кромешный долг. Выплатить она его, естественно, не смогла, и конгресс обвинил ее в воровстве. Что ж… во всяком случае это лучше, чем убийство.

Ее условия заключения схожи с моими, но есть одно существенное различие. В прятках она участвует всего лишь два раза в неделю. Да и сами стражи мягче относятся к таким заключенным, дают им небольшую фору во времени и не отнимают много энергии.

Другое дело, виновные за смерть равных себе.

Вся жизнь в Обители сводится к выживанию. Пять дней в неделю по несколько часов напролет мне приходится убегать, прятаться и снова убегать. Такие, как я, не выдерживают и трех месяцев, сдаются в первые дни, понимая, что нет смысла оттягивать неизбежное. В итоге тебя поймают и убьют. Никакой лирики. Ты изначально труп.

Концепция Обители предполагает под собой перевоспитание молодых магов.

Кто-то совершит преступление и преподаст остальным урок. Удивительно, но с этим конгресс попал прямо в точку. Управлять многомиллионным населением, у которого резервы варьируются от первого до пятнадцатого, без использования рычагов давления невозможно. Обитель стала прекрасным рычагом, одним из основных, но не единственным в своем роде. После ее основания, чуть больше трех столетий назад, конгресс заполучил тотальный контроль над жителями конфедерации, что просто не описать словами. В настоящее время даже человеческие жизни принадлежат высшей власти…

Я запнулась, провалилась ногой в трещину между плитами и упала на колени. Пока вытаскивала ногу, потеряла драгоценные секунды.

— Цыпленок? — страж заметил мою тень, скользнувшую за угол. — Я уже рядом.

— Нет! — я запаниковала и, врезавшись в тупик в конце коридора, начала колотить руками по бетонной стене. — Нет! Нет! Нет! Не может быть! Здесь должен был быть проход… где-то здесь… Я помню. Был же. Был…

Я завыла, зажимаясь в угол и создавая вокруг себя слабый щит. От усталости он мерцал и представлял собой жалкое зрелище. Я могу попытаться выбежать из этого коридора, но что-то мне подсказывает, что я уже просто не успею. Врежусь прямо в стража за поворотом и лишусь головы. Почему-то его угрозам я верила. Сначала изнасилует, а потом свернет шею, чтобы доказать свое превосходство.

— А вот и ты!

В конце коридора замаячила мужская фигура.

— Нет! — я сжалась. От страха щит усилился, но заклинание первого резерва разбило его вдребезги. — Не подходи ко мне! — я закричала изо всей мочи, срывая голос, как только меня подхватили чьи-то руки и отшвырнули к противоположной стене. — Отвали! Отвали от меня, урод!

— Урод? — страж залился презрительным смехом. — Я три часа здесь бегаю, чтобы услышать это? «Отвали от меня урод»? Дерьмо какое-то.

— Не подходи, — я настолько растерялась, что не контролировала свой язык. — Это нечестно! Три часа подряд…

Страж раскрутил в руках магический аркан. Я снова выставила щит, более мощный, подкрепленный последней энергией, которая еще сохранилась в моем резерве.

— Не смеши!

Страж одним пульсаром разбил щит, а вторым ударил в живот, мощным потоком подбрасывая меня в воздух.

— Пожалуйста, — я пригляделась к значку стража, — мистер Клэрис! Дайте мне время. Тридцать секунд и я исчезну.

— Исчезнешь, — опутывая мою шею арканом, притягивая к себе, пообещал страж, — с лица конфедерации.

Я захрипела, но аркан сорвала, запустив в стража ответным пульсаром, который он пропустил, уже, видимо, не сомневаясь в своей победе.

— Стоять! — его крик донесся до меня, когда я, перепрыгивая замаскированные ловушки, со всех ног неслась к потайному ходу.

Мне оставалось сделать два шага, всего два шага, как мощная туша навалилась со спины и острые шипы от военных сапог вонзились в ногу. Я создала барьер, настолько слабый, что он сам разбился от столкновения с бетонной плитой.