Гнездо там, где ты. Том II (СИ) - Зызыкина Елена. Страница 47

Кирвонт вздрогнул от неожиданности:

— Ты?! Ведь сколько раз просил…

— Что именно? Не появляться неожиданно? Так как же иначе? — хриплый смех Голоса заставил эльфа поморщиться.

— Всё- всё, согласен, глупость сказал, — резко прервал Кирвонт смех собеседника. — Но ты опять весьма долго отсутствовал. Я уже думал, что ты оставил меня.

— О, нет! Я был с Владыкой. Он жаждет видеть книгу, поэтому просил тебя поторопиться.

— Процесс уже запущен. Всё идёт по плану. В ближайшее время дело разрешится к нашему удовольствию.

— Это как же? — с неподдельным интересом прозвучал Голос. — Неужели Кемпбелл?

По палате арендуемого эльфом поместья многоголосым эхом разнёсся дребезжащий, металлический смех:

— Ошибаешься. Куда более приятные ручки принесут мне её.

— Неужели она?!

— Она самая, моя дражайшая распутная сестрица, — самоуверенно заявил тёмный эльф.

— Ну-ну. Спрашивать не буду, как тебе это удалось. Сперва дождёмся результата, — задумчиво промолвил Голос. — Так что же насчёт ничтожной смертной? О ком была речь?

— О ведьме, но то уже в прошлом.

— Поясни.

— Что ж тут непонятного. Она мертва.

Последовала долгая пауза. Кирвонт ждал, что скажет Голос.

— Ты еще здесь?

Отсутствие ответа тёмного эльфа обеспокоило, но ненадолго. Вскоре Кирвонт уже предался эротическим фантазиям о смертельно опасных для любого иного, но абсолютно безвредных для него нежных ручках и, несомненно, губах златокудрой Cаm Veryа.

Глава 15. ОБО ВСЕХ ПОНЕМНОГУ ИЛИ НИЧЕГО О КАЖДОМ

— Держись, девонька, держись! Рано тебе помирать, — бормотал Даллас, торопливо натягивая сорванные с мертвяка меховую накидку и суконные штаны, ибо своя одежда сгорела в пожаре. Подхватив найденный возле пепелища кусок холстины, он обернул им бесчувственную ведьму, подхватил на руки и устремился в путь.

Даллас так спешил, что в дороге сбивалось дыхание, а такое случалось с ним нечасто. Выбор, куда податься за помощью, был невелик — Килхурн либо Данноттар. Φорт ближе, до цитадели смертная навряд ли дотянет. Жизнь едва теплилась в хрупком человеческом теле. Поначалу ему вообще казалось, что померла, задохнувшись в дыму. Однако, когда вынес её, чёрную от копоти, почти безволосую, из горящего пекла и уложил на траву, почувствовал, как едва вздрогнуло женское тело. Повезло, что огонь не успел тронуть кожу, вовремя демон прикрыл собой. Ему-то что? Рождённому в преисподней любое пламя что дом родной, а человек уж слишком хрупок и несовершенен. Вон, Гретхен его, вроде, и баба в теле, да всё одно для него будто тростинка. Переломишь и вечность выть будешь. А эта?! Как выжила-то удивительно. Может и впрямь ведьма заговорённая, хотя какой уж тут заговор, коли избита до неузнаваемости. Натерпелась девчонка с лихвой.

Сам дьявол бы посмеялся над тем, что проклятый спасает жизнь смертной, но только Даллас не о ней радел. Сын вожака слишком молод и горяч, душа еще не окрепшая. Подкосит его смерть ведьмы, сорвётся парень с цепи, зло из себя выпустит и лютым зверем мстить людям начнёт. Тогда уже никакими уговорами, увещеваниями и угрозами его не остановишь, только суровым наказанием через силу, а если не образумится, вообще кончать придётся, как с Эйблихиром. Да и до этого, давненько правда, переклинивало тёмных на лютость. Но кто же возьмётся юнца воспитывать, как не вожак? Даллас и представлять не хотел, каково Φиену, обрётшему сына, по спине плёточкой того до костей обихаживать. Нет, уж лучше девку живой сохранить.

Квинт походил на своего отца не только внешностью. Сколько раз, наблюдая за юным демоном, воин тьмы вспоминал молодого, отчаянного, вспыльчивого Φиена, только-только вступившего на первую ступень своей карьерной лестницы, приведшей его к высокому званию непобедимого полководца Правителя.

— Пить… — шепот, такой тихий, что не сразу услышишь, наконец привлёк внимание демона. Он посмотрел на ведьму.

— Очнулась, значит, — пробормотал он и под предлогом сосредоточенности на труднопроходимом пути отвёл от изувеченного лица девушки взгляд. Отчего-то не хотел Даллас, чтобы видела жалость к себе, да и проклятому не надлежит смертным сочувствовать. А смотреть-то на девку было горше некуда, ибо поколотили её основательно. Перепачканное сажей лицо отекло от побоев, разбитые губы при малейшем движении кровоточили, один глаз совсем заплыл, второй едва приоткрылся щелкой и сфокусировался на Далласе. Страха в ведьме не было, иначе тёмный бы почувствовал. Видать, поняла, что вреда не причинит.

— Сейчас выберемся из глушняка, до ручья дойдём и напьёшься. Я тебя в Килхурн снесу, — отодвигая колючие ветви плечом, Даллас пригнулся, прикрывая ведьму, и продвинулся дальше. — Ничего… вот отлежишься, подлатают, на ноги поставят, будешь краше, чем была, — он попытался улыбнуться, но улыбка вышла излишне оживлённой, оттого и неестественной. Сообразив, что сплоховал, Даллас прокашлялся и продолжил: — Мне Квинта разыскать надо. Ты, ежели можешь, хоть намекни, куда он подался.

— На… восток… охот… — прохрипела Алекса и закашлялась, отчего боль в области сломанных рёбер с удвоенной силой полоснула измученную девушку.

— Эээ… видать, нутро жаром обожгло, — досадуя, вздохнул он. — Ты лучше помалкивай, девонька, я тебя понял.

Но упрямая ведьма вместо того, чтобы прислушаться к своему спасителю, собрав остатки сил, прошептала:

— Ты… похорони моего Севера… очень… — опять жестокий кашель стал душить смертную, но сквозь него, сопровождаемого болезненными уколами в боку, демон услышал, — прошу.

Даллас пообещал выполнить просьбу ведьмы. Он больше не сомневался, что эта умная девочка, обладающая исключительным мужеством, далеко не простая смертная.

В дремотный покой обласканной туманом долины бесцеремонно вторгся нарастающий шум. Цветением вереска она недовольно зарделась от лилово-розового до пурпурного, заохала гулким эхом и кинулась биться о каменные стены седых гор, охраняющих уединение полюбовников. Так и не получив поддержки от древних исполинов, с высоты величавого своего роста задолго заприметивших, кто стал причиной её недовольства, возмущённая она поспешила расстаться с вожделеющим её туманом до следующего рассвета, обречённо вздохнула и, наконец, безропотно расстелилась перед всадниками, стремительно ворвавшимися на покрытые изумрудной зеленью плодородные её почвы.

Клан каледонских демонов, часть воинов которого после обряда вернулась к первостепенным обязанностям, держал путь в Килхурн, и причиной тому были не только недобрые предчувствия эльфийской воительницы — их новоиспечённой госпожи, но и внезапное появление у пещеры Шагса. Совершив приличный крюк через Данноттар, ибо только так возможно было узнать, где искать вожака, демон во всех подробностях доложил о последних событиях в Килхурне и об отъезде в Лондиниум советника Алистара, после чего предпочёл затеряться среди собратьев подальше от помрачневшего предводителя.

— Госпожа?! — Лайнеф обернулась и притормозила коня, недоумевая, что могло понадобиться от неё Марбасу. Но, прежде чем приблизиться к эльфийке, старейшина вопросительно воззрился на вожака, спрашивая дозволения поговорить с его женщиной. Фиен молча кивнул, делая вид, что ему нет никакого до них дела.

Мактавеш был в паршивом настроении, ибо планы его провести ближайшие пару дней наедине с женой полетели к чертям. Помимо дурных вестей из Килхурна ситуацию усугубляла еще и размолвка с тёмной, которая наотрез отказалась ехать на Сумраке. Между истинными вышел спор, лавинообразно переросший в глупейшую ссору, и в результате всё утро они делали вид, что друг друга не замечают. Теперь же эта стерва как ни в чём не бывало уверенно гарцевала перед Фиеном на подаренном стаей огромном племенном жеребце, притягивая взгляд самцов к своему плотно облепленному кожаными штанами округлому заду.

«И как вовремя подсуетились-то, сукины дети! — раздражено рычал про себя Фиен, время от времени бросая на соплеменников косые взгляды. Инкубу казалось, сегодня весь мир ополчился против него, а неприкрытый тыл Лайнеф вождя Каледонии беспокоил куда больше, чем все зарвавшиеся бритты скопом. С ними-то он знал, как разобраться, а как сладить с собственной строптивой женой в присутствии окружающих, да так, чтобы в дальнейшем это не отразилось на нём самом — вот эта задачка посерьёзней будет завоевания всей Британии.